— Не буду. Я почти в норме.
Ото лжи стало так противно, что я смогла встать.
Я ошиблась — Герман еще дышал. За ночь он так и не смог самостоятельно определиться, какой из миров выбрать. Сейчас инициативу перехватил Ярослав. Колдун не отпустит. От его собственных сил остались жалкие крохи, но никуда не делась стальная хватка. За Германа можно больше не беспокоиться. Я постояла рядом и пошла прочь. Меня никто не останавливал.
— Ты хочешь что-нибудь? — спрашивала Яна. Драконы не отпускали ни на шаг, готовые по первому запросу достать с неба звезду. — Ты только скажи, и я тебе принесу!
— Хочу лежать под землей и смотреть на облака, — вырвалось прежде, чем я успела подумать.
— Ярослав! — моментально окликнула Яна.
Он повернулся на зов. Усталый, тяжелый взгляд серых глаз. Как я хотела смотреть в них и тонуть, как тогда в храме…
— Ничего, у нас все хорошо, — ответила быстро и отвернулась. — Ты чего? — укоризненно поинтересовалась у Яны. — Я сказала правду, сейчас она такая. Не пугайтесь, каждый день оставляет свои следы. Они исчезнут, только позже. Не говорите ничего, давайте просто любоваться облаками. На востоке они похожи на лепестки роз, а по центру…
Прошел день, его сменила ночь. Очнулся Герман, вот только радость отдала горечью. Амулет уберег от смерти, но не смог сохранить разум. Сумасшедший, не помнящий себя, не знающий где находится… Таким теперь стал человек, ради которого мы одолели этот путь.
Следующие сутки пронеслись, словно в тумане. Мы спешно восстанавливали силы, большую часть времени я спала: проваливалась в черноту, лишенную сновидений. Подарок колдуна надежно оберегал от кошмаров, без него страшно представить содержание снов.
Постепенно в растерянной девочке просыпалась заместительница прокурора, помогая адаптироваться к реальности. К тому же, когда рядом тяжелобольной человек, собственные проблемы теряют ясные очертания. Ярослав все время уделял своему другу, но ничем не мог ему помочь. Тело выздоравливало, а душа по-прежнему блуждала в иных сферах. Под глазами колдуна залегли синяки, погасли, горящие в их глубине искры. Он стал только тенью прежнего себя, а я не знала, что делать.
На третий день драконы обнаружили недалеко от нашей стоянки лошадей и вскоре мы обзавелись транспортом. Лагерь охватило радостное оживление. Даже если двигаться очень медленно, вечер мы встретим в усадьбе. Через несколько километров эйфория схлынула. Для ослабленного организма путешествие верхом без седла оказалось нелегким испытанием.
На привал остановились в обед, когда стало припекать солнце. Путь, что недавно мы одолели за несколько часов, растянулся словно резина.
— Рядом с ним ты убиваешь себя, — внезапно сказала Яна.
Драконице казалось, что они вернулись на десяток лет назад. Проклятые призраки! Если бы она только могла их уничтожить!
— Я ничего не могу сделать, понимаешь ничего! Я уже забыл это чувство. Я не понимаю почему! — он резко замолчал, выдохнул, надевая привычную маску.
Недалеко от нас затаилась лиса, громкий звук незнакомого голоса ее насторожил. Оценив обстановку, рыжая зверюшка бесшумно перебралась ближе к лесу.
— Что произошло той ночью? — я давно хотела задать этот вопрос, но все никак не складывалось.
Нашел! Наконец-то! Тучи скрыли звезды, сгустились сумерки. Идеальные условия, идеальное время. Страх сковывал спутников мага, но люди не встревожились. Они успели привыкли к этому чувству, научились находить рациональные объяснения. Смешно.
Виктор направился к центру проклятого поля. Его люди остались одни, занятые приготовлением ко сну. Если б они обладали хоть толикой силы, то пришли бы в ужас от места, где собираются заночевать, обошли бы десятой дорогой, но, увы, мужчины ничего не замечали.
Магу никто не мешал. Он беспрепятственно достиг своей цели, остановился. Виктор не чувствовал ни волнения, ни опасений, ни страха. Все давно просчитано. Торжествующая улыбка вспыхнула ослепительно-ярким метеором — пора. Лопата, перерубив стебли и корни трав, вошла в землю. Первое слово — поле стало просыпаться, пока медленно и неохотно. Однако яма становится все глубже, а сталь ударяется о кости черепа. Тонкая струйка крови окропляет землю и обнаженные останки. Заклинание закончено. Вот только все сложилось не так, как ожидал маг.
Мужчина не знал, что эту силу невозможно подчинить, не знал, зачем она спала столько лет, кто создал ее, для какой цели. Она смела его, словно пушинку и пошла дальше. Старинная рукопись не солгала — просто весьма талантливо умолчала.
Упало тело, пустая ненужная оболочка. А Виктор, его душа… Он теперь один из проклятых. Заколыхались тени, расступились, принимая новичка в свой жуткий строй…
— Я опоздал. Все, что я смог сделать — просто остановить.
— Их нельзя выпускать на свободу. Нельзя тревожить, — заметила тихо.
— Нельзя, — согласился Ярослав. — Остановить их потом очень сложно. Всего несколько часов, Оля, опоздать всего на несколько часов!
— Ты хороший врач. Ты сам говорил — невозможного нет. Ты ведь вытащил Сашу.
— Помнишь, я рассказывал о человеке, которого встретил здесь четыре года назад?
Я кивнула, понимая, что он имеет в виду. Договаривать мужчина не стал.
— Может, я смогу помочь? Только скажи как!
Я заглянула в глаза Ярослава, пытаясь отыскать прежнего уверенного, ироничного колдуна и прежнюю себя. Но прошлые образы спали в уголке сознания, заботливо хранимые памятью. Нас разделяла глубокая пропасть. Мир мертвых что-то выжег внутри, отобрал, уничтожил. Вернет ли утрату сила, оберегающая поместье? Или это навсегда?
— Ты сделала невозможное. Без тебя нас бы здесь не было. Я не хотел остаться там… — сказал он тихо, словно боялся признаться в слабости. Только тот, кто побывал во власти призраков, не рискнет это так назвать.
Мужчина не добавил, что никогда бы не позволил мне переступить призрачную черту. Ради этого он был готов заплатить ту жуткую, страшную цену: стать одним из них.
— Зачем ты закрыл нить? Я бы пришла раньше! — внезапно показалось, что все стало как прежде. Отпустили незримые иглы, разрывающие душу.
— Договор, — ответил колдун глухо.
— Договор, — повторила, чувствуя, что начинаю ненавидеть это слово. А потом опомнилась: — Договор не мешал позвать! Вовсе не мешал! Ты в меня не верил, и не хотел, чтоб я там умерла, да?
На миг он сжал мою ладонь.
— Не хотел. Прости меня. Я перед тобой в неоплатном долгу.
* * *Переступить порог. Сладкий аромат жасмина, облако белых лепестков. Я отчетливо понимаю, что это не мой дом, но забываю об этом, едва жасминовая арка остается за спиной. Травы шепчут, что все пройдет, оттесняют прошлое. Они так ждали, так долго ждали! Они не позволят споткнуться и упасть.
А потом следуют стальные объятья Саши и тихий, радостный шепот:
— Оленька!
От одного этого слова становиться тепло, а к глазам подступают слезы. Когда-то точно так же меня обнимал Вася, вытирая с лица кровь. Чужую. И в его взгляде я без
