Руперт прервался, и я поняла, что должна дополнить.
— То кафедра может эти средства перераспределить. Так?
— Умница. И не сказать, что это незаконно, но… как посмотреть. Например, если есть два равнозначных по важности проекта, и на какой-то выделено средств слишком много, а на какой-то слишком мало, то перераспределение легко объяснить. А если грант, случайно ли, намеренно ли, получил какой-то маловажный проект или, что еще интереснее, проект, ценность и научность которого не подтверждена, спорна, — вот тут уже вопросы.
Я переварила сказанное. Значит, наше Управление прицепилось к такому перераспределению, и оно было настолько регулярным и подозрительным, что пройти мимо специалисты по борьбе с хищениями никак не смогли.
— И много было таких… проектов?
— На первый беглый взгляд — ни одного. Сначала ребята из Управления отметили эти движения, но они профи, ты знаешь. — Я согласно замычала. Спорить с этим заявлением я и не собиралась. — Так вот, они быстро нашли независимых экспертов, с Академией никак не связанных, но авторитетных настолько, что их мнение примет любой Суд. И эти эксперты в один голос заявили, что в среднем на один перспективный проект Академия получала гранты на три-пять малоперспективных, а в целом на это количество приходилось еще и по три-пять паранаучных проектов вообще.
— Э, — беспомощно пискнула я. Примерно схема была мне ясна, но хотелось подробностей, желательно простыми словами.
— Я прямо сейчас смотрю файлы в базе: изучение защитной антибактериальной магии для проведения операций в полевых условиях. Это у нас кафедра превентивных магических технологий медицинского факультета… У них же есть: проект по магической волновой стерилизации хирургических инструментов, проект по магическим защитным куполам для недоношенных детей, проект по защитным магическим подушкам безопасности для транспортных средств — этот совместно с факультетом автомобилестроения.
— Защитные магические подушки звучат не особенно убедительно, — заметила я. — А что они под ними подразумевают?
— Якобы они будут срабатывать при угрозе жизни водителя и пассажиров. Теоретически — вот я тут читаю комментарии экспертов — теоретически возможно, практически же… как перемещение во времени. Я не магический инженер.
— Да я тоже, — утешила я Руперта.
— Ладно, оставим это специалистам. А еще по этому проекту есть замечания, что технология, даже если она и появится, будет слишком дорогостоящей и неэффективной. То есть магические сигналы, которые используются сейчас для срабатывания обычных подушек, себя оправдывают. А дальше — дальше на этой кафедре есть проект, который предусматривает изучение плода в утробе матери и коррекцию времени его рождения с учетом магических полей.
— Что? — переспросила я. Скорее всего, в Управлении не озаботились записать название проекта целиком, и оно прозвучало почти как «с учетом астрологического прогноза».
— А это проект пятилетней давности, финансируется до сих пор, хотя и с очень переменным успехом. Магические поля, которые имеются в каждом человеке на генетическом уровне…
— Мартин, это же полный бред, — уверенно перебила я. — Это я тебе как врач говорю и никакой магический инженер мне для этой оценки не нужен. Магия это нейронные связи. Генетика там конечно, присутствует, но это как с музыкой. У человека без абсолютного слуха при прослушивании активизируется область мозга, ответственная за память, а с абсолютным слухом все иначе… Конечно, тут тоже очень спорные исследования, но… То есть я понимаю, что ты хочешь сказать.
— Я хочу сказать, что кафедра неплохо так отщипнула от самого крупного гранта в пользу вот этой вот ерунды. Но это даже не главное. Часть финансируемых исследований очень неправильная, только вот людям на этих проектах денег постоянно не хватает, эксперименты проводятся снова и снова, гранты перераспределяются…
Я хмыкнула.
— И — дай угадаю: ректор Томас об этом не имеет ни малейшего представления.
— Да. Как я говорил, Томас в это не вмешивался. Принципиально или еще по какой-то причине. Везде он проходит свидетелем, потому что финальный отчет об использовании грантов подписывает лично он, но кафедр много, исследований тоже достаточно, вполне объяснимо, что ректор Магической Академии физически не в состоянии обеспечить контроль.
Я вздохнула. Не могла понять, то ли с досадой, то ли с облегчением, потому что заниматься этими расследованиями я тоже физически не могла. У меня не было подходящего образования и нужной базы, чтобы понять, как эти гранты вообще получаются и распределяются, как идет налогообложение и идет ли оно вообще, какая прибыль и каким образом, в случае успеха, возвращается грантодателю…
— Ты считаешь, что все-таки Томаса кто-то подставил? — осторожно спросила я. — На всякий случай? А мне показалось, что он со своей политикой невмешательства был на этом посту всем очень удобен.
— Может, и так, — протянул Руперт. — Я намерен дождаться Стивена и поехать в Академию лично.
— Я с тобой, — вырвалось у меня. Это было очень хорошим способом и удрать от Брента, и избавиться от риска быть вызванной к королеве. Мало ли — меня не смогли найти.
— Тогда жду тебя — и отправляемся, — и Руперт отключился.
А я задумалась. Мы стояли в небольшой пробке, но причина ее была в габаритах лимузина, он не мог повернуть, пока не проедет поток. Но я уже и не торопилась.
Итак, Академия и гранты. Большие деньги. Совсем другая игра.
Какие у меня есть возражения против вины Томаса?
Руки, во-первых. Мы так и не выяснили, каким образом он их отрезал. И, во-вторых, даже Майкл сказал, что он не взял бы острющий нож Таллии в руки. Таллия резала им дерево — это значило, что нож был куда более острым, чем медицинские скальпели.
В-третьих, на ноже отсутствовали отпечатки. Что было с остальными уликами, которые мы нашли и приобщили вчера, я пока не знала и в базе данных не было.
Но рук и ножа было достаточно, чтобы у Суда могли возникнуть сомнения. Маловероятно, улики оцениваются по совокупности, но был фактор личности подсудимого, как ни крути, он был. А принимая во внимание ее величество и ее персональную заинтересованность…
Я очень не хотела подниматься к себе. Но лимузин в конце-концов дополз до здания Полиции, и я, провожаемая изумленными взглядами, криво улыбаясь, пошла к лифту.
В приемной было спокойно, только Джилл, которая работала сейчас в авральном режиме, чему-то недовольно обучала маленькую Мэдди.
Руперт и Стивен ждали меня на угловом диванчике и рассматривали что-то в планшете. Вид у обоих был невеселый, но уже не такой убитый и вымотанный, как вчера. Увидев
