Без бренного хлеба смертных выйти в город было невозможно. Однако, услышав знакомую тяжкую поступь, Луна без размышлений пустилась бежать. Ближайший путь к спасению, ближайший выход из Халцедонового Чертога вел в колодец на Треднидл-стрит.
На сей раз удача решила явить ей свою благосклонность: ни сном ни духом не ведая, который час в мире смертных, Луна оказалась наверху посреди глухой ночи. Не тратя времени на чары, она скользнула во тьму узкого переулка, замерла, выждала время и убедилась, что великанша не последовала за ней.
Однако и здесь оставаться было опасно. Один из ближайших к нерушимым законам заветов Халцедонового Двора запрещал привлекать к себе внимание смертных. Ночь позволяла передвигаться свободней, чем днем, но без жертвенного хлеба или молока ей оставалось лишь прятаться по углам, подобно проказливым гоблинам.
Прятаться… или бежать.
Подобно игле компаса, стремящейся к полярной звезде, взгляд Луны безошибочно устремился вдоль Треднидл-стрит, точно она могла разглядеть сквозь стены домов арку ворот Бишопсгейт и дорогу, ведущую за пределы Лондона.
Инвидиане хотелось, чтобы она осталась при дворе и страдала. Но должна ли она подчиниться?
Где бы ни жила Луна до появления здесь, ныне ее домом стал Лондон. Кое-кому из дивных удалось перебраться даже в иные земли, однако для Луны покинуть свой город и поселиться где-нибудь в Шотландии было бы столь же невозможно, как жить среди морского народа.
С этими мыслями она оглянулась в сторону колодца. На долгое выжидание в засаде кавалерственной даме Альгресте не хватит терпения. Гналась ли она за Луной, или случайно проходила мимо, к этому времени она наверняка ушла.
Вернувшись на Треднидл-стрит, Луна взялась за веревку и снова спустилась в колодец – назад, во мрак Халцедонового Чертога.
Мортлейк, Суррей,
25 апреля 1590 г.
Девен ехал вперед, почти не разбирая дороги, не в силах оторвать взгляда от письма в руке, хотя его содержание запомнил уже наизусть.
«Я выхлопотала для мистрис Монтроз место у леди Уорик по просьбе ее кузины, моей бывшей камеристки Маргарет Ролфорд».
Колси был вовсе не глуп. Он знал, зачем хозяин обыскивает Лондон из конца в конец, и, понимая, что иначе ему наверняка придется возвращаться назад, задал следующий, логически вытекающий из первого вопрос еще до отъезда из Стаффордшира. Ответ на него и содержался в письме.
«Ныне Маргарет Ролфорд живет в приходе Святого Дунстана на востоке».
На третий вопрос у слуги Девена также уже имелся ответ.
– Только никаких Ролфордов там тоже нету. И на Флит-стрит нету, я уж проверил.
Ни Маргарет Ролфорд, ни Анны Монтроз… «Интересно, как эта Маргарет попала на службу к Летиции Ноллис», – подумалось Девену, однако посылать за ответом в Стаффордшир явно не стоило: Девен больше не верил, что этот путь хоть к чему-нибудь приведет. Казалось, Анна явилась из ниоткуда и исчезла в никуда.
Злобно оскалившись, Девен сунул письмо в поясной кошель.
Впереди показалась россыпь одноэтажных домиков – бестревожная, пасторальная, со скромным шпилем церквушки посреди. Та ли это деревня? Отпустив на день обоих слуг, Девен отправился в путь один: Колси бы этой поездки наверняка не одобрил. Пришлось самому подать знак малому, тащившемуся по дорожке вдоль берега реки с корзиною на спине, и спросить:
– Что это за деревня? Мортлейк?
Окинув взглядом тафтяной дублет и бархатный берет Девена, крестьянин склонился так низко, как только позволяла тяжесть корзины.
– Точно так, сэр. Прикажете указать вам путь?
– Я ищу астролога по имени Ди.
Он вполне был готов к тому, что эти слова сотрут любезную мину с лица встречного, но нет, ничего подобного: малый с корзиной кивнул, точно знаменитый схоласт был самым обычным английским подданным, а не человеком, подозреваемым в черной волшбе.
– Держите прямо вдоль этой дороги, сэр, и не ошибетесь. Домов там много, но вам нужен самый большой, с пристройками этакими.
Поймав в воздухе брошенный Девеном пенни, крестьянин живо шагнул в сторону, дабы не потерять равновесия под соскользнувшим со спины грузом.
Вскоре Девен увидел, что собеседник имел в виду. «Этакие пристройки» разве что не превышали размерами самого дома, к коему были добавлены, и вкупе с ним представляли собой кривобокое, хаотическое нагромождение зданий, словно грозящее захватить, заключить в объятия другие окрестные домики. Дорожки, мощенные каменной плиткой, соединяли здание с несколькими соседними, точно все они были частями единого сложного целого. Однако ни одно из строений не оправдывало Девеновых ожиданий, ни единой деталью не напоминая о некромантии и дьявольском колдовстве.
Спешившись, он накинул поводья на столб изгороди и постучался в двери. Увидев на пороге джентльмена, открывшая ему горничная без раздумий присела перед гостем в реверансе.
Спустя минуту он оказался в гостиной и принялся втихомолку приглядываться к невзыскательной обстановке. Однако долго изучать ее не пришлось: вскоре в гостиной появился пожилой человек с остроконечной, белой как снег, бородой.
– Доктор Ди? – с учтивым поклоном осведомился Девен. – Я – Майкл Девен из Благородных пенсионеров Ее величества королевы, а до недавнего времени состоял также в службе у господина главного секретаря, сэра Фрэнсиса Уолсингема. Прошу прощения за возможные неудобства – мне следовало загодя предупредить вас письмом, однако я много слышал о вас от своего господина и надеялся, что смею просить столь ученого человека о помощи.
Он говорил, а нервы его гудели, точно тугие струны. Если его подозрения верны, явиться сюда и тем самым выдать себя – непростительная глупость. Однако отговорить себя от этой поездки он не сумел; вот разве что умышленно пренебрег письмом, дабы не предупреждать Ди о своем прибытии.
Но что он ожидал здесь найти? Ни колдовских кругов на полу, ни чучел придворных, ждущих захоронения на перекрестке дорог или под сухим деревом, вокруг не видать. И при упоминании имени Уолсингема Ди даже глазом не моргнул. Возможно, он и есть неизвестный игрок, однако поверить, будто он мог погубить Уолсингема при помощи черной магии, становилось труднее с каждой минутой.
– О помощи? – переспросил Ди, жестом пригласив Девена сесть.
Девен старательно изобразил смущение: отчего б не пустить в дело внезапный румянец на щеках?
– Я… я слышал, сэр, вы – самый знающий из всех звездочетов, что проживают на английской земле. Не сомневаюсь, ваше время до последней минуты посвящено трудам во славу королевы, но если б вы только смогли уделить минутку-другую, дабы помочь молодому человеку в нужде…
Живые, проницательные глаза Ди слегка сузились.
– Вы хотите, чтоб я составил вам гороскоп? Для чего же?
Девен отвел взгляд и позволил себе издать нервный, исполненный самоиронии смешок.
– Я… дело в том, что… видите ли, дело в одной девице.
– Мастер Девен… – Тон астролога не сулил никаких надежд. – Да, я от случая к случаю выполняю кое-какие расчеты для некоторых придворных Ее величества, но нечасто. Я
