– Поговорить хочу.
– Времени нет, извини. Давай, когда вернусь.
– Ты теперь с этими, что ли? – Коля пренебрежительно показал глазами на Мигеля и Конвея.
Те быстро переглянулись, поняли друг друга и промолчали. Для начала.
– Я сама по себе.
– Ага, я вижу.
– Что ты можешь видеть, Коля, глазами своими залитыми? Сходи проспись сначала, позорище.
Ирина сделала движение, чтобы обойти препятствие, но настырный Коля снова перегородил дорогу.
– Что, хватило двоих залётных членов, чтобы между ног сразу мокро стало? – осведомился он нагло. – Ну как же, – он широко ухмыльнулся, – не откуда-нибудь, аж с самого Марса!
Ирина молчала. На её резко побледневшем лице заметно проступили веснушки. Мигель взял девушку за плечи, мягко увёл назад. Тут же, сделав очень скучное лицо, рядом встал блюзмен.
– Шли бы вы своей дорогой, ребятки, – сказал Мигель. – Пока при памяти.
– И ветер без камней, – добавил О’Доэрти.
Они не знали, откуда взялась эта присказка, но все нормальные пацаны Нового Града пользовались ей столько, сколько жила на свете Марсианская Республика.
– Что, что? Это кто тут вякает? Ты, длинный, думашь, карабин на шее, так я тебе юшку не пущу?
– Думаю, ты полный идиот, – сказал О’Доэрти. – А идиотов надо учить. Смотри, что это? – ирландец выбросил перед лицом Коли пустую ладонь, на которую тот уставился с недоумением.
В следующее мгновение эта ладонь упёрлась Коле в лоб и совершила толкательное движение. Одновременно левая нога Конвея зацепила ноги ревнивого жителя деревни Верхний Яр, сотворив элементарную подножку.
Коля качнулся назад, потерял равновесие и с размаху сел на землю.
– Бух! – сказала Ирина и засмеялась.
– Ах ты… – потерпевший вскочил и с ходу ринулся на обидчика.
Теперь Конвей действовал иначе и встретил разъярённого противника быстрым и мощным боковым ударом кулака в челюсть.
Коля взмахнул руками и рухнул как подкошенный. На этот раз он остался на земле и лежал там, не шевелясь.
– Нокаут, – сказал блюзмен и несколько раз сжал и разжал кулак. – Чёрт, едва пальцы не выбил об этого…
– Стоять, – произнёс Мигель. В его руке, словно по волшебству, очутился пистолет.
Оба товарища незадачливого Коли, сделавшие было движение вперёд, замерли.
– Ракетные пули в магазине, – объяснил Мигель. – Очень неприятно, когда в живое попадает. Можете мне поверить.
Товарищи угрюмо молчали.
Коля застонал, пошевелился и медленно перевернулся на живот.
– Оказался он живой, – удовлетворенно заметил Конвей.
– Забирайте его, ребята, и валите уже по домам, – устало сказала Ирина. – Стыдно за вас перед гостями, честное слово.
Колю подхватили под руки, подняли.
– Встретимся ещё, – пробормотал он и сплюнул кровью.
– Очень надеюсь, – Конвей дотронулся до воображаемой шляпы.
Через несколько секунд околица деревни опустела. Одна троица, придерживая с двух сторон пострадавшего товарища, углубилась в деревенские улицы. Вторая по хорошо утоптанной тропинке дошла гуськом до опушки леса и скрылась за деревьями.
Глава 7. Сквозь тайгу. Байкал
На ночлег остановились, когда сумерки уже наступили, но ещё не сгустились в ночную тьму. Разбивкой лагеря руководила Ирина. При этом попытки Мигеля и Конвея переложить большую часть работы на Георга Пятого, жёстко и насмешливо ею пресекались.
– О вас же забочусь, дурачки, – поясняла она. – Когда ещё выдастся такая радость – по настоящей тайге походить, опыта набраться? Улетите на свой Марс, и – гуляй, Вася.
– Мы не дурачки! – запротестовал блюзмен.
– И не Васи, – сказал Мигель.
– Это фигура речи такая, – пояснила Ирина. – Означает, что все шансы стать настоящим мужчиной потеряны. Шучу. Что до дурачков, то это мы скоро выясним. Снова шучу. Значит, так. Мигель собирает валежник для костра и разводит оный, вот здесь, – она показала место. – Конвей, ты ставишь палатку. Здесь. Георг, ты отдыхай пока и жди приказов. Будешь на подхвате.
– Есть быть на подхвате! – ответил робот, как показалось Мигелю, с явным удовольствием.
– А ты что будешь делать? – спросил Мигель.
– Следить и направлять, – ответила девушка важно и тут же засмеялась. – Я ужин приготовлю. Годится такой расклад?
– Более чем, – ответил Мигель.
– Не расклад – песня, – сказал Конвей, вытаскивая палатку из рюкзака Георга Пятого. – Причем не блюз. Джаз. Я бы даже сказал, босса-нова. Мужчины работают, женщина кормит. Как от века положено.
– Да, – согласилась Ирина. – Но не положено, а просто удобнее. Не женское это дело – тяжелую физическую работу работать.
Когда палатка была установлена, костёр разожжён, а в котелке, подвешенном над огнём, вкусно забулькала похлёбка, окончательно стемнело. Мигель и Конвей плечом к плечу сидели на толстой длинной валежине, которую притащил из леса всё-таки Георг Пятый. Друзья смотрели, как Ирина помешивает ложкой варево, зачерпывает, дует на него, пробует, смешно вытягивая губы и щуря глаза от дыма. Оранжевые горячие отблески костра пляшут на лице девушки, отражаются в черных, расширенных зрачках. Медовая густая прядь волос падает на лоб, Ирина нетерпеливо отбрасывает её в сторону. Хмурится, добавляет соли, опять мешает и пробует. Парни завороженно следят за ритуалом. Они не осознают, но им кажется, что ничего более красивого, значимого и прекрасного они в своей жизни не видели. Земля. Тайга за Байкалом. Поздний вечер. Конец апреля. Настоящий костёр и еда, приготовленная на нём красивой, ловкой и умелой девушкой.
– Фантастика, – не выдержал молчания Конвей. – Так не бывает. Мы спим.
– Скажи ещё, что мы в вирте, – хмыкнул Мигель.
– Не скажу. Не люблю вирт.
– У вас разве есть вирт? – спросила Ира.
– У нас всё есть, – ответил Мигель. – Даже ИИ-нейросети. Но они под жёстким контролем. Как и вирт, впрочем.
– Все мне позволительно, но не все полезно; все мне позволительно, но ничто не должно обладать мною, – процитировал О’Доэрти. – Как-то так.
– Первое послание святого апостола Павла Коринфянам, – кивнула Ирина. – А как удаётся держать ИИ-нейросети под контролем? И вирт?
– Просто они неукоснительно подчиняются Трём великим законам робототехники, – ответил Мигель. – Как и наш Георг Пятый. И вообще любой робот Колониального Союза. Создание искусственного интеллекта, не снабжённого этими законами, карается смертью.
– Круто, – уважительно сказала Ирина.
– Иначе никак, – пожал плечами Мигель. – Что до вирта… Он, конечно, тоже под контролем, но мы и сами в него не особо стремимся. Настоящая жизнь интересней.
– Что, и нет тех, кто им злоупотребляет? – недоверчиво осведомилась Ирина.
– Есть, – ответил Конвей. – Как не быть. Но для таких как раз и существует контроль. А если он не помогает – лечение. Вплоть до принудительного.
– Круто, – повторила Ирина.
– Для нас это в порядке вещей, – Мигель пожал плечами. – Лечат же принудительно алкоголиков и наркоманов.
– У нас не лечат, – сказала Ирина. – И Три закона на наши ИИ-нейросети не действуют.
– Мы в курсе, – сказал Мигель. – В смысле, ты подтвердила, что наши устаревшие сведения оказались совсем не устаревшими.
– Ага, – добавил Конвей. – Но, если честно, у меня в голове никогда не укладывалось, как такое возможно – чтобы ИИ-нейросеть не подчинялась Трём законам.
– Могу объяснить, – сказала Ирина, после чего зачерпнула ложкой из котелка и попробовала варево. – Только сначала давайте поедим. Всё готово.
Это было густо, пахуче и вкусно. Что-то вроде мясной похлёбки с разнообразными травами и приправами. А с ломтем свежего хлеба, два каравая которого было прихвачено вместе с остальными запасами, и вовсе – сказка.
– Э, подождите! – воскликнул блюзмен после третьей ложки. – Совсем забыл!
Он полез в карман и вытащил
