– Мне без разницы какие, честно. – Мои мысли сейчас были далеки от всего этого.
Пообещав, что тогда лично проследит, и пожелав мне доброй ночи, служанка ушла. А я перевела взгляд на листок и устало улыбнулась. Забавно все же. Четыре строчки, а раскрываются для всех по-разному, порождают множество толкований и уточнений… Но лишь потому, что люди сами ищут сложное. Как с этими пресловутыми кружевами. А на деле все просто, все на поверхности. Не стоит искать двойное дно там, где его нет. В том, оказывается, и главный подвох пророчества – начертанное меняется в зависимости от восприятия читающего. И заранее уверенный в существовании тайных знаков, двояких значений и путаницы непременно все это найдет.
А сам смысл предельно прост. Дракон принесет избранницу к проклятому принцу. Она должна пройти пять испытаний для доказательства своей истинности, и только после этого ее союз с наследным принцем избавит от проклятия. И никаких уточнений вроде сопутствующих знаков, времени, места и прочего. Думаю, будь Дейвен в тот момент не в Дравуре, а хоть в другом конце Ариндейла, все равно бы Великий принес меня к нему.
И вроде бы теперь рассеялась аура тайны и запутанности пророчества, но мне не стало легче. Ведь испытания не пройдены. Если только Натан не убедит Совет архимагов провести их повторно. Хотелось, конечно, верить, что запланировал он что-то и впрямь действенное и хорошее, но интуиция подсказывала обратное.
Из-за всех этих мыслей я долго не могла уснуть. Просто лежала на кровати, свернувшись калачиком под одеялом, смотрела в уютный полумрак спальни и думала. Не столько о пророчестве, сколько о Дейвене. О том, как мне все-таки до него достучаться. Я могла бесконечно злиться, порой чуть ли не до ненависти, но при этом не отрицала очевидного. Он дорог мне. Дорог так, как никто и никогда не был дорог. Не понимаю, как при нашем постоянном противостоянии, ссорах и его отношении ко мне могли зародиться столь светлые чувства. Я осознавала, что никакая магия тут ни при чем – как ни прискорбно, я влюбилась сама и теперь не знала, что с этим делать. Надеяться, что чувства пройдут, как прошла влюбленность в Натана? Но они были совершенно другие…
Когда послышался звук открываемой двери, я хоть и испугалась от неожиданности, но все-таки не пошевелилась. Решила притвориться спящей и наблюдать из-под ресниц. Открылась дверь, соединяющая наши с Дейвеном спальни. Он вошел в комнату почти бесшумно, хотя и явно не пытался красться.
Страха не было, будоражила лишь опасливая настороженность. При всем своем несовершенстве Дейвен все же не станет ни к чему меня принуждать, не такой он человек. Но зачем тогда пришел в мою спальню среди ночи? Добиться желаемого не силой, а лаской? Но он должен понимать, что я сейчас с ним даже разговаривать лишний раз не хочу. Или настолько самонадеян и не привык получать отказ?
Мне стало жутко стыдно за собственные мысли, потому что Дейвен просто обошел комнату по периметру, создавая магическую защиту. А я успела нафантазировать и обвинить его чуть ли не во всех смертных грехах!.. Но только к чему эта дополнительная защита? Я же видела, весь особняк ею охраняется, и стражей вдобавок. Версия, что у Дейвена паранойя, явно не годится. Тогда в чем дело?
Дейвен остановился у кровати. Я бы многое отдала за то, чтобы узнать его мысли… Но по-прежнему изображала спящую и глаза сейчас, конечно, полностью закрыла, чтобы себя не выдать. Только очень сложно было не среагировать, когда Дейвен ласково провел тыльной стороной ладони по моей щеке, убрал прядь волос с лица и едва уловимо коснулся губами моих губ. У меня даже дыхание на миг сбилось. Пусть и почти неощутимое прикосновение, но, казалось, никогда в жизни я не чувствовала большей нежности…
Все так же бесшумно Дейвен ушел к себе в спальню, тихо закрыв дверь. А мне ужасно хотелось вскочить, пойти за ним, попытаться не знаю уже в какой раз добиться от него хоть какой-то откровенности! Но нет. Я и так понимала, что он не станет признаваться в своих истинных мыслях и порывах. Раз молчит до сих пор, значит, причины так поступать куда сильнее, чем я думаю. Может, это проклятие так на него влияет, может, еще что… И эта загадка куда посложнее загадки пророчества…
Я еще долго лежала без сна. Смотрела на умиротворенно мерцающую защитную магию и думала о том, как все могло бы быть. Если бы исчезло проклятие, если бы Дейвен хоть немного оттаял, если бы чувствовал ко мне то же, что и я к нему… Сердце сладко замирало от одной мысли об этом, и ужасно не хотелось возвращаться с небес на землю. Да, я люблю его. Да, я хочу довериться ему, открыть свое сердце и сделать все, чтобы он был счастлив. Но ведь вполне логично, что мне очень хочется взаимности… Надеяться если не на любовь, то хотя бы на доверие, о котором он сам же сегодня и говорил.
И когда я уже засыпала, мелькнула странная мысль. А как, интересно, прочитал изначальное пророчество Дейвен? Раз для каждого человека трактовка чуть отличается, то для самого проклятого она тоже наверняка особенная. Может, потому я и не могу вообще ее прочесть – как истинной мне это не полагается?
Но все же что такое знает о пророчестве Дейвен, чего не знаю я?
Глава шестнадцатая
Из-за того, что вчера уснула очень поздно, сегодня я проснулась после полудня. Да и то, может, еще спала, если бы не объявился Плеск. Вот как такой мелкий дракончик может настолько громко топать и пыхтеть? Мало того, он вдобавок что-то бурчал себе под нос.
Сонно открыв глаза, я сначала наблюдала, как он с жутко недовольным видом вышагивает по ковру. Но потом все же смирилась, что заснуть больше не удастся, и спросила:
– Ты чего такой? Что-то случилось? И где ты пропадал?
– У меня были важные дела, – ворчливо отозвался он. – В отличие от некоторых я не занимаюсь всякой ерундой типа страданий по принцам, а пекусь о спасении своего народа.
Ну началось…
– И все же где ты был?
Плеск ответил не сразу. Словно не был уверен, стоит ли мне говорить.
– Я искал жемчужину, – со вздохом признался он.
– А зачем? – не поняла я, сев на кровати. – Драконам же вроде как нельзя лишний раз к ней вообще приближаться.
– Ну да, все верно. Только на последнем совете было решено, что жемчужину лучше все-таки забрать у людей. Я не стал тебе сразу говорить, потому что… ну… сама понимаешь.
– Угу, то есть намеревался просто стащить, – мрачно закончила я. – Плеск, я все понимаю, жемчужина – ваша реликвия и принадлежит она вообще морю, а никак не людям. Но что, если Дейвен прав насчет проклятия? Что, если оно завязано как раз на
