Разумеется, мне было страшно, но больше любопытно, волнительно и очень-очень интересно. Вряд ли кто-то еще из полукровок моего возраста мог похвастаться тем, что побывал там, где хотел бы работать каждый, без всякого преувеличения.
Само здание, даже удивительно, показалось мне обычным, безликим каким-то. Большой серый каменный дом за высоким забором, но стоит только пересечь магические ворота, пройти по дороге с вкраплениями аганита, ослабляющего любого мага и войти через парадный вход в чертоги Тайной Канцелярии, Министерств внутренней и внешней защиты, в святая святых всей безопасности страны, понимаешь, что сюда случайные люди не попадают.
Центральный холл был огромен, многократно увеличен магией. В центре холла, на полу располагался знак правящего Дома — огненный дракон и надпись: «Стоять на страже мира и порядка» — на забытом языке данаев. Надпись постоянно менялась, приобретая оттенки всех старших и младших илларских Домов.
Эвен потянул меня к центру холла, где стояла огромная золотая статуя рогатого дэйва, с палкой в правой руке. Я не сразу сообразила, что это шлем у него такой, рогатый, а вместо палки золотой жезл, да и сам он…
Ой, мама!
Никакая это не статуя. Оно задвигалось, медленно повернулось к нам, и я во все глаза уставилась на этого совсем не каменного дэйва, особенно на его глаза — жидкое золото, завораживающие, затягивающие, заставляющие безвольно опустить руки, позабыть собственное имя.
— Тень Огненного Дома — сын стертого, Эвендил Кари, приветствую тебя, — проговорила скрипучим голосом статуя, тьфу, не статуя. — Признанная дочь Аганитовых клинков и Ночных пум, Клементина Эвериэль Парс, приветствую тебя.
— И я вас, — пискнула я, а Эвен снисходительно улыбнулся.
— Здравствуй Тулий, напугал девочку.
— Девочка истощена, защита в трещинах, легко читается.
— Исправим, — в мгновение посерьезнел дэйв. — Что еще скажешь?
— То, что запретно даже мне видеть не дано, — туманно ответил собеседник. — Дар мощный, но опасный, прежде всего для вас, эриса Парс.
Я и сама это знаю, а вот про запреты уже интересно, интересно, что он имел в виду?
— Мы хотели бы пройти в седьмой сектор, — тем временем продолжил Эвен.
— Проходите, — ответил Тулий и долбанул палкой по постаменту, да так, что из нее золотые искры посыпались, разлетелись во все стороны, а затем вернулись, сложились во что-то цельное, напоминающее арку, и я скорее почувствовала, нежели увидела мерцание фона.
В следующее мгновение Эвен потянул меня сквозь эту арку, и мы оказались в кромешной тьме. Я замерла и крепче сжала руку дэйва.
— Не бойся малыш, сейчас появится свет. И правда, свет вспыхнул через мгновение. Тусклый, слегка мерцающий, но не мешающий рассмотреть место, где мы оказались, получше. Правда тут смотреть было не на что — серая мрачная кабина без всяких опознавательных знаков, которая медленно опускалась вниз, под землю вроде.
— А Тулий… он кто?
— Хранитель, — пояснил Эвен. — Первый хранитель Илларии.
— Хранитель чего?
— Чертогов Тайной Канцелярии и святилища Матери всех драконов.
— А я и не знала, что ее святилище тоже где-то здесь.
— Не здесь, но пройти в святилище не жрецам можно только отсюда.
— И как давно? Ведь раньше…
— То было раньше, — оборвал меня Эвен. — Еще до того, как всех видящих начали истреблять, как и Орден жрецов Матери.
— Заговорщики?
— Да. Тогда Орден видящих был уничтожен, жрецы выстояли, но не все. Теперь даже мы не знаем, кто служит Матери. Все, малышка, давай замнем эту тему. Неприятно.
Я понимающе кивнула. Мало кто знал, что Эвен был сыном жреца и видящей из ордена. Такие союзы не приветствовались, но иногда допускались. Родители Эвена давно погибли, стали первыми жертвами заговорщиков. Эвен тоже должен был тогда погибнуть, но не погиб. Повелитель Дариан спас. Чтобы как-то сгладить неприятный момент, я спросила о другом:
— А он живой?
— Кто?
— Тулий.
— Он бессмертный. Но если ты имеешь в виду, живет ли он жизнью смертных, то нет.
— И почему нам об этом никогда не рассказывали?
— Потому что это еще одно стратегическое оружие нашей защиты. Тулий видит души, фактически он видит все, самые тайные желания, скрытые мысли, прошлое и будущее того, кому заглянет в глаза.
— Опасное знание.
— Возможно. Но, несмотря на все свои знания и силу, он только страж. Ему не дано судить, наказывать или раскрывать чужие тайны.
— Не так, как видящим, верно?
— Да, не так, — согласился Эвен.
Видящие, то есть дэйвы, способные заглядывать в души и мысли других, были редкостью. Конечно, дэйвы способны читать мысли людей, если коснутся их, но полукровок или самих дэйвов читать дано единицам. И у всех видящих путь в жизни один — Особый отдел. Из них получаются первоклассные шпионы.
Наконец, мы достигли незнакомого седьмого сектора, а я запоздало поняла, что даже не удосужилась спросить, а зачем, собственно, мы здесь? Когда же двери кабины разъехались, все мои вопросы вылетели из головы, потому что я попала в настоящий жужжащий улей.
* * *
От улья, называемого «Особый отдел» нас отделяла большая стеклянная стена. Я ничего не слышала, кроме звука наших шагов по железной лестнице, зато видела все. Огромный экран, отслеживающий какие-то странные разноцветные точки, дэйвов в униформе сдержанного фиолетового цвета. Их было двенадцать, некоторые сидели за столами, увлеченно вглядываясь в магические кристаллы, другие смотрели в карту и что-то записывали, третьи постоянно куда-то уходили и возвращались.
— Это ведь Особый отдел, верно? — в полном восторге спросила я.
— Верно, верно, — усмехнулся Эвен. — Весь седьмой сектор занимает Особый отдел, а то, что ты видишь за стеклом, так называемый командный центр. Сюда стекается вся информация о совершенных в Илларии преступлениях.
Точно, а я и не сообразила, что это карта Илларии.
— Обо всех?
— О тех, о которых сообщают, — пояснил Эвен. — Отсюда информация уходит в разные сектора, а там распространяется по нужным отделам.
— Звучит долго.
— Тебе так кажется. На самом деле сообщение доходит до патрулей в считанные секунды.
— До всех? — с подозрением спросила я, припомнив случай с Дивией и ее маленьким модном доме.
— Клем, ну чем ты думаешь? Я же сказал, обо всех, о которых сообщают.
— А если я знаю о преступлении совершенном в младшем Доме, на территории старшего, но о нем никто не заявлял?
— Хм, а поподробнее? — заинтересованно спросил Эвен.
Вот за что его люблю, за то, что может молниеносно оценить ситуацию. Я
