Воспользовавшись моментом, Нора повела его сначала к лестнице, а затем и в комнату наверху. Открыв дверь, она наблюдала, как клиент окинул взглядом безвкусный ковёр, висящую на стене картину с изображением обнажённой женщины и большую латунную кровать посреди комнаты. Закрывая за собою дверь, Нора на секунду прислушалась к приглушенным звукам рояля и грубому смеху доносящихся с первого этажа, затем сделав глубокий вдох, повернулась к мужчине.
– Если есть желание, я могу принести горячей воды и сообразить ванну, – предложила Нора.
Вероятно, это лучшая стратегия, которая может побудить, по всей видимости, неопытного молодого человека раздеться первым.
На секунду он перевёл на неё стальной взгляд:
– В этом нет необходимости. Я чист.
Нора склонила голову в знак смирения. Она не хотела его злить:
– Да, конечно, я имела ввиду совсем не это, я просто…
– Всё нормально, – быстро успокоил её он.
Воодушевлённая его добротой, Нора подошла поближе. Наверное, придется ненадолго снять маску девственницы и самой сделать первый шаг.
– Хочешь меня раздеть?
– Нет!
‘Прекрасно. Начало не очень.’ Не собираясь сдаваться Нора принялась сама себя раздевать.
Он схватил её за руку, которая потянулась развязывать тонкие ремешки, державшие её шёлковое платье.
– Не надо!
Замешательство Норы росло. Чего он от неё ждёт? Что бы она ни делала, ему не нравится. Каждый клиент находил её сексуальной и пытался как можно быстрее избавить от одежды. Почему он не считает её привлекательной?
‘Может он стеснительный’, предположила она.
Она наклонилась вперёд, ожидая, что он переключится на её декольте, но серые глаза упорно не покидали её лица. Запрокинув голову назад, она обнажила светлую кожу шеи, а рыжие волосы каскадом упали на обнажённые плечи. Движение автоматически привлекло внимание мужчины, и Нора чуть ли не ощутила его взгляд на веснушках посыпающих её плечи и заканчивающиеся в глубоком вырезе декольте платья. Там его взгляд остановился и снова вернулся на её лицо. Но даже этого беглого взгляда было достаточно, чтобы Нора убедилась, что ему интересна.
– Ненужно бояться. Я не… ты не причинишь мне вреда. Я знаю, ты будешь нежен. Я, правда, рада, что мой первый раз…
– На надо этого, – сказал он. Прежде чем Нора успела что-либо сказать, он продолжил: – Ты не должна со мной притворяться. Я знаю, ты этим на хлеб зарабатываешь, поэтому не нужно.
Нора уже смотрела на него с заинтересованностью.
‘Ха, значит, не так наивен и невинен как я полагала?’
Подняв голову, она кокетливо и одновременно с наивным любопытством девственницы, которой притворялась, ему улыбнулась.
– Так ты…у тебя уже была женщина?
Парень не ответил, он просто смотрел на неё своими серыми, словно остриё копья глазами.
– Мне известно, что ты, по всей вероятности, не девственница.
Нора изо всех сил старалась сохранить на лице улыбку. Многие мужчины, прекрасно понимая, что она никак не может быть девственницей, ей подыгрывали, чтобы воплотить свои фантазии в реальность. Но не он.
– Также, я прекрасно знаю, что ты меня не хочешь, – продолжил он. – Не хочешь делить со мной постель.
‘Нет. Наивный – это точно не про него.’ Нора прикусила губу. ‘Хотеть?’ Она подавила горькую усмешку. ‘Я обязана.’
Ей нужно зарабатывать деньги, чтобы выжить, а этот парень делает это невозможным. Очередной этот его взгляд и она решила отказаться от притворства.
– Я должна зарабатывать на жизнь, а ты похож на приличного человека, так что… – она указала на кровать.
Когда тот отвернулся, она услышала шуршание его одежды.
С мрачным удовлетворением, Нора начала расстегивать лиф. Теперь, когда он, наконец, соизволил раздеться, она больше не намерена тратить ни секунды.
Но когда тот развернулся обратно, одежда все ещё была на нем. Мужчина молча протянул ей десять долларов.
Нора не сделала ни движения на встречу, не собираясь принимать деньги.
– Что это?
– Ты сказала, тебе нужны деньги, вот… – он снова протянул монеты.
– Нет, – Нора отстранилась. – Я не нуждаюсь в твоей жалости. Я беру деньги только за свои услуги, ни центом больше.
Она знает, гордость не та блажь, что может себе позволить проститутка, но на данный момент она слишком зла и напугана, а в голове сплошная путаница. Её волновало, что этот молодой человек отказывается от её тела и не поддаётся попыткам соблазнения. Ежу понятно, что он делил постель с Тесс более одного раза, значит тут не пахнет неприязнью к проституткам в общем, только к ней. Её жизнь зависит от способности очаровывать мужчин, и теперь она начала в себе сомневаться.
– Ладно, – убрав деньги, он направился к двери.
Перед глазами промелькнула надпись, висевшая в гостиной борделя: «Гарантия удовольствия или возврат денег». Если он сейчас уйдёт, то ей навряд ли удастся вообще что-либо сегодня заработать, ведь если судить по звукам доносящимся сквозь тонкие стены большинство клиентов уже развлекаются с другими девушками.
– Пожалуйста, – она не знала, что ещё сказать.
Обернувшись, он взглянул на неё через плечо, и на секунду она увидела в серых глазах нечто похожее на сожаление. Затем, одев на голову шляпу, он удалился. Громкий хлопок, раздавшийся при закрытии двери ещё долго стоял в ушах Норы.
========== Индепенденс, Миссури. 29 апреля 1851 год ==========
Лука похлопывала пятнистую кобылу масти Аппалуза, заставляя двигаться быстрее, желая добраться до относительной безопасной и спокойной платной конюшни, где держала свою лошадь. На главной улице Индепенденса творился хаос.
Вокруг, одни мужчины-торговцы орали восхваляя свои товары, в то время как другие кричали, проклиная своих волов и мулов с которыми не могли справиться. Мулы взревели в раздражении, когда две повозки врезались друг в друга. Но ещё громче был непрекращающийся звон и ковка, исходящие из кузнечных мастерских, где потенциальные эмигранты ремонтировали свои крытые повозки и подковы для волов.
Проживая по соседству в форте Ливенворт, Лука неоднократно бывала в Индепенденсе и с трудом могла поверить, что это тот самый сонный город, в котором ей несколько недель назад выплатили жалование. Каждую весну Индепенденс пробуждается от спячки. Эмигранты начинают прибывать на пароходах или крытых повозках, а к концу апреля, тут находятся уже тысячи человек, придавая вид осаждённого города. Палатки и поспешно построенные лачуги заполонили холмы вокруг города и илистые берега реки Миссури в трёх милях к северу. Салуны, игорные притоны и бордели, казалось, переполнены каждую ночь.
К началу мая, когда прерии достаточно озеленены, чтобы прокормить скот, эмигранты в спешке покидают Индепенденс, стараясь поскорее преодолеть расстояние в две тысячи миль, прежде чем на высокие горные перевалы начнёт падать снег. Тогда Индепенденс снова превращается в сонный город, но на этот раз, Лука не станет всему этому свидетелем.
Послезавтра, она сама присоединится к обозу, направляющемуся на запад. Обшарпанные казармы
