— Сейчас я заплачу от умиления!
— И еще я выгнал к чертям вашу кухарку.
— Что?!
— Я выгнал вашу кухарку, — сказал Хоэль и улыбнулся.
Эта улыбка оказалась последней каплей в чаше терпения. Катарина схватила медный ковшик, стоявший на умывальнике, и швырнула в мужа.
Но королевский генерал, прозванный Драконом, конечно же, встречал противника и посерьезнее. Легко увернувшись от ковша, он скрестил руки на груди, спокойно наблюдая, как жена схватила медный кувшин, явно намереваясь отправить его следом за ковшом.
— Может, притухните маленько, донья? А то так и пыхаете.
Но Катарина и сама уже поняла, что позволила слишком много. Поставив кувшин, она сдула со лба прилипшую прядку:
— Заканчивайте с ванной, и чтобы к обеду духу вашего не было ни в моем доме, ни в Тьерге. А если вы посмеете я пожалуюсь королю!
— О да, — закивал Хоэль, ничуть не испугавшись угроз. — И он прикажет меня казнить.
— Тогда я просто разведусь с вами! — крикнула Катарина уже из-за двери. — Сегодня же!
Она не дошла и до конца коридора, когда из ванной комнаты появился Хоэль. В одних подштанниках, естественно.
— Дайте же мне объясниться, — попросил он, направляясь следом за Катариной.
Свирепо замотав головой, благородная донна почти бегом преодолела лестницу на первый этаж, но муж не отставал.
— Вы в кухню? — спросил он, перегнувшись через перила. — Смысла нет, я вашу кашеварку самолично выставил. Но нашел другую, не переживайте
— Другую?! — взъярилась Катарина.
— Отличная дамочка, — заверил Хоэль, сбегая вниз. — Я пробовал ее стряпню, вам точно понравится.
— По какому праву вы решили увольнять моих слуг, когда вам вздумается? — теперь Катарина стояла лицом к лицу с мужем, и отступать было некуда.
— Так она разве была из ваших? — Хоэль поскреб затылок. — Ее, вроде, ваша мачеха наняла.
Катарина совершенно некстати подумала, что волосы у него вьются, когда влажные, и это очень красиво. И грудь у него — как у античной статуи. Широкая, с пластами твердых мышц, так и притягивает взгляд. Но будь это хоть трижды красиво, обиду подобная красота не искупала.
— Вы забыли, что это мой дом? — сказала она, краем глаза замечая движения наверху и со стороны кухни — это любопытные слуги собирались поближе, словно ненароком. Ведь так интересно послушать, из-за чего ссорятся господа. — Уходите, — повторила Катарина, понижая голос. — Не желаю ссориться с вами, и не желаю больше вас видеть.
— Дайте хоть слово сказать — Хоэль теперь стоял против входной двери, приглашающее разводя руки. — Мы же с вами не чужие друг другу, кошечка
Это было зря сказано.
Не осмыслив толком, что делает, Катарина толкнула Хоэля в грудь, отчего он налетел на дверь и оказался на крыльце. Толкнув его еще раз, Катарина захлопнула дверь перед самым его носом и задвинула изнутри засов. Сердце ее колотилось, в сумасшедшем темпе. Вот и все. С нахалом покончено.
Дверную ручку дернули, убедились, что заперто, а потом с крыльца донеслось:
— Лучше бы вам так не шутить, донья.
— Лучше бы вам убраться, дон, — посоветовала Катарина, прижавшись для верности к двери спиной. — Я не впущу вас.
14.
Укрощение строптивых
Оказаться на крыльце полуголым — не самое страшное, но и не самое приятное. Подергав дверь, Хоэль убедился, что его нежная женушка оказалась проворнее, чем он думал. Заперто. И впускать его, похоже, не собирались.
За спиной послышались удивленные голоса, и Хоэль решил брать крепость ласковыми переговорами.
— Кошечка, откройте-ка, — почти промурлыкал он, скребясь в дверь.
— Не открою, — раздалось изнутри. — Вам самое место на улице.
— Кэт, Катариночка, котеночек, давайте так — вы откроете, и мы спокойно поговорим, — Хоэль оглянулся и чуть не застонал — на улице уже начинали собираться зеваки, с любопытством наблюдающие за милой семейной ссорой. — Катарина! — стукнул он по двери. — Между прочим, тут женщины и дети, а ваш муж стоит на крыльце с голым задом.
— На вас подштанники, — холодно ответила она.
Дон Дракон опять оглянулся. К самой калитке подошла их соседка — донна Инес. Подслеповато прищуриваясь, она пыталась разглядеть фигуру на крыльце, а потом вытаращила глаза:
— Дон Хоэль?!
— Добрый день, донья, — любезно ответил Хоэль, еще и кланяясь. — Славное солнышко с самого утра, не находите?
— Д-да, — пробормотала она, шаря взглядом по его голому торсу. — А почему вы в таком виде?
— Принимаю солнечные ванны, — объяснил Хоэль. — Я не любитель, вообще-то, но жена настаивает.
— Донна Катарина?! — изумилась донна Инес. — Она допустила, чтобы вы появились на улице в таком виде?
— А что вас ужасает? — изумился Хоэль в ответ. — Моя жена говорит, что нельзя стыдиться того, что создал бог, а раз он создал нас такими, то и нечего стесняться своей наготы.
— Так сказала донна Катарина? — казалось, соседку сейчас хватит удар.
— Мало того, что сказала, — с готовностью подхватил Хоэль, — но еще и подтвердила примером. Вчера мы оба принимали солнечные ванны в саду и прекрасно себя чувствуем. А как ваше драгоценное здоровье? Не хотите к нам присоединиться?
— Б-благодарю, со мной все в порядке, — ответила соседка и медленно поплыла к своему дому, оглядываясь на каждом шагу.
Тем временем зевак прибывало, и все больше хорошеньких молоденьких женщин останавливалось по ту сторону мостовой — словно бы поболтать. Они поглядывали на мужа Черной Вдовы лукаво и с интересом, упирая кулаки в крутые бедра и заливисто смеясь.
— Кошечка, — опять начал увещевать жену Хоэль, — если вы сейчас меня не впустите, меня снасильничают прямо здесь, под вашими окнами.
— Вам это должно только понравится, — ответила она. — Можете еще Чарито с собой прихватить. Я рассчитаю ее сегодня же.
— Так вы из-за нее разозлились? Зря, донья, совершенно зря!
— Уходите.
— Катарина! — вспылил Хоэль, гулко стукая кулаком в
