— Панчо Дельгадо, по моему вы меня ищите, — Панчо убрал волосы за ухо, — зачем же я понадобился мексиканской полиции?
— Вы арестованы за нападение и применение физической силы по отношению к другому человеку, — полицейский направился к удивлённому молодому человеку.
Панчо раскрыл глаза и, сведя брови на переносице, быстро развернулся к Альваро и Мигелю, которые в свою очередь тоже переглянулись.
— Что вы сказали? — поинтересовался Мигель и поспешил обойти барную стойку.
— Вы ошиблись человеком! — Альваро быстро закрыл Панчо собой, но полицейский отодвинул того в сторону.
— Если перед нами Панчо Дельгадо, то нет никакой ошибки, — второй полицейский, что был намного полнее своего напарника, облокотился на деревянный стол и устало зевнул.
— Я ничего не делал! — Панчо пытался вырваться из крепких рук мужчины, которые были покрыты белыми перчатками.
— Отпустите этого бедного мучачо. Он же говорит, что это не он, — пожилой сеньор, что сидел за одним из столиков, смело подал голос, его сразу же поддержали остальные посетители таверны.
— Этот мальчишка избил человека, это вам не шутки, — полицейский, что держал за руки Панчо, бросил грозный взгляд в сторону пожилого сеньора.
— Вор всегда кричит «Держите вора!» — отстранёно проговорил второй полицейский и, махнув рукой напарнику, направился на выход из таверны.
— Стойте! Отпустите моего брата! — Мигель бросился в сторону трём уходящим фигурам.
На улице ярко светило солнце, а напротив таверны стоял полицейский кортеж, который был запряжён одной лошадью. Панчо в последний раз бросил испуганный взгляд на Мигеля, прежде чем его погрузили в телегу.
— Отпустите! Мой брат невиновен! Отпустите, кому говорю?! — Мигель бросился под лошадь на пыльную землю, закрывая лицо руками. Лошадь, испугавшись, отпрянула в сторону, что её чёрная грива взлетела в воздух, а после поспешила вдоль улицы.
Панчо сидел в одиночной камере, напротив которой располагался стол шерифа. В его камере была одна лишь разваливающаяся голая лавка, а где-то в углу валялась железная миска, как-будто здесь держали не человека, а дикое животное какое-то. В том же углу, рядом с миской, лежали остатки заплесневевшего хлеба, которые больше походили на пищевые отходы. Известняковые стены уже давно почернели и покрылись плесенью и мхом, которые появились там из-за избыточной сырости. А всё потому что по нуждам ходили на всё те же известняковые стены, которые за десятки лет полностью пропитались этим противным запахом. Панчо одиноко сидел, не решаясь облокотиться на стены. Все истории про тюремные камеры, которые переходили из уст в уста пьяными посетителями таверны, казались ему особо дикими и неправдоподобными. Сейчас молодой человек на своей шкуре испытывает всё то, что раньше только рассказывалось. Ему не хотелось быть здесь, хотя какому невиновному бы это хотелось? Он видел перед своим лицом разочарованные и испуганные лица своих братьев, которые как можно скорее направляются в этот удалённый полицейский участок. В этом отвратительном месте Панчо провёл лишь час, а кажется луна сменяла солнце уже как минимум раза три. За столом шерифа сидело двое нам уже знакомых полицейских. Тот что был пополнее и являлся шерифом полиции, а его напарник — это никто иной, как помощник шерифа. Шериф, закинув свои короткие ноги на стол, с большим интересом слушал своего помощника.
— Можно мне стакан воды? — поинтересовался Панчо, подходя ближе к железным прутьям решётки.
Шериф поднял свои карие глаза на этого наглого мальчишку и желал что-то ответить, но его остановила открывающаяся дверь.
— Братья! — Панчо прижался к решётке, аккуратно обхватывая прутья той своими крупными руками.
В небольшом полицейском участке показались остальные братья Дельгадо. Сантьяго испуганно взглянул в сторону своего младшего брата и, убедившись, что тот цел, повернулся к двум мужчинам.
— За что задержали моего брата? — Сантьяго бросился в сторону двух сеньоров, с таким выражением на лице, как-будто хотел избить их.
— Кто позволил вам так разговаривать с шерифом полиции? — полный сеньор пригладил жирные волосики, которые изредка красовались на его голове.
— За что задержали моего брата, сеньор шериф? — пуще и грознее прежнего проговорил Сантьяго, но его вовремя остановил Алехандро.
— Если хочешь оказаться за решёткой, как и Панчо, то продолжай оскорблять полицейских, — Алехандро закрыл собой своего старшего брата, — но знай, оттуда ты Панчо не поможешь.
Сантьяго тяжело выдохнул и, закатив глаза, отошёл в сторону.
— Вы сказали, что наш брат избил человека? — Альваро посмотрел в сторону полного шерифа мексиканской полиции.
— Си, мучачо. На твоего брата поступила жалоба, — проговорил помощник шерифа и показал жёлтую бумагу, которая до того покоилась на столе.
— Кто же написал это? — Мигель с жалобными глазами уставился на злосчастную бумажку.
— Это был я, — в комнату зашёл невысокий полный мужчина в красной атласной блузе и чёрной жилетке поверх неё, после него зашёл ещё один мужчина. Сеньор, хитро прищурив свои маленькие глаза, прошёлся до центра комнаты.
— Это же вы, — тихо послышалось со стороны тюремной камеры.
— Вот, вы уже узнали этого сеньора, а говорите, что не виноваты, — весело проговорил шериф полиции.
— Я его знаю, но это не значит, что я что-то с ним сделал! — Панчо прошёлся по камере и подошёл к месту, где было ближе всего к столу шерифа.
— Он же вам ничего не сделал, зачем же вы наговариваете на честного человека? — Альваро тоже вспомнил в этом человеке богатого кабальеро, которого они встретили напротив своего жёлтого дома с балкончиками, увитыми красивыми цветами, на богатейшей улице всего Мехико пару дней назад, когда желали зазвать посетителей в свою таверну.
— Ах, шериф, этот мальчишка, — толстый сеньор указал на Панчо, — он повалил меня на землю, а потом добивал ногами несчастного меня. Я уже не в том возрасте, чтобы противостоять такому крупному молодому человеку.
— Такого не было! Что же вы врёте?! — Альваро поддался вперёд, прямиком к богатому сеньору, но его остановил Мигель. Мужчина же чуть пошатнулся, но, подправив ворот своей атласной блузы, присел на деревянный стул.
— Шериф, накажите этого негодяя по всем законам, — жалостно протянул мужчина.
— А разбирательств не будет? — проговорил Алехандро, вклинившись в разговор.
— Какое разбирательство? Все улики на лицо!
Полный и богатый кабальеро победно поднял свою голову и встал с деревянного стула. Достав жёлто-охристый платок из нагрудного кармана своей жилетки, мужчина вытер пот со своего лба и мелкими шажками прошёлся до Панчо, который всё ещё стоял, прислонившись к решётке.
— Я наконец добрался до тебя. Обещаю, я сделаю так, чтобы ты гнил здесь до конца своей недолгой и жалкой жизни.
Дельгадо вышли из полицейского участка без своего младшего брата.
— Он действительно этого не делал, — Альваро повернулся на своих старших братьев, — я лично видел, что случилось тогда. Этот сеньор уж очень неправдоподобно врёт.
— Мы это знаем, но самое главное, что шериф верит не нам, — Алехандро положил руку на плечо Альваро.
— Он верит деньгам, — сведя свою челюсть, проговорил Альваро.
— Ну и что будем делать? — Мигель посмотрел на Сантьяго, который
