Выпив кружку горького травяного отвара, закрыла глаза и улыбнулась.
У меня появилась надежда на светлое будущее, в котором я видела себя хозяйкой светлого крепкого большого дома. Любимой женой и матерью.
Чихнув, я почувствовала, как в мой лоб уткнулся носиком котёнок.
— Вот видишь, малыш, всё, как я и обещала. Мой медведь самый сильный и никогда не даст нас в обиду.
Котёнок мяукнул, словно соглашаясь со мной. А потом свернулся клубочком и уснул рядом, мурлыча и подергивая усиками.
Закутавшись в одеяло, я наблюдала, как хлопотал по хозяйству Бьерн. Он как заведённый носился по хижине с дровами, чугунками, сушеным мхом и хворостом.
Бросив на меня очередной взгляд, мужчина тепло улыбнулся.
— Нам с тобой повезло, перчинка, похоже, Боги лесные решили нам помочь.
— Ты о чём? - болезненно прохрипела и зашлась кашлем. Казалось, я просто внутренности свои извергну.
— Я всё же нашёл в сарае мешочки с травой. Это действительно хижина целителя. Он ушёл, но кое-что оставил, видимо, для таких вот случаев, как у нас с тобой. Так что всё у нас прекрасно.
— Почему он ушёл? - шепнула осипши.
— Целители нашего рода — кочевники: они постоянно странствуют, собирая травы, высушивая их, часть продают по селеньям, что-то оставляют по хижинам.
Лес огласил громкий охотничий горн. Испугавшись, замерла и прикрыла ладонью рот, пытаясь сдержать крик страха.
— Это лесные, Марья, - на губах медведя расползлась злая усмешка, - никому не позволено заходить на наши территории и творить здесь то, что они учинили. Нашего с тобой недруга я убил, но остались его люди: вот на них сейчас и откроют охоту. Они убили волка. Пусть он был изгоем и отшельником. Но всё же он один из нас - лесной, и за его смерть ещё долго будут платить кровавую дань.
— Но простой люд... - простонала я.
— Нет, простые человечки, что ходят к нам за хворостом да ягодой лесной, нас не заботят. Охотники - они главная цель.
— А если мужик какой, для семьи, - я громко закашлялась. На глазах выступили слёзы. Бьерн подошёл ко мне и помог удобно улечься. Пригладив растрёпанные волосы, поцеловал в лоб.
— Что же мы, Марья, мужика простого, что за кроликом пришел, не отличим от того, кому шкуру медведя, волка или рыси подавай.
Мяукнув, проснулся котенок, и смело забрался, цепляясь когтями, на штаны Бьерна.
— За его мамку кто отвечать будет? - зло рыкнул мужчина. - Чем кошка лесная помешала. В глазах лесных - это убийство. Не для еды, а потехи ради. И за это ответят.
— Но как они узнали? - мой голос стал еле слышим. Протянув руку, я пригладила за ушками котёнка.
— Тот перевертыш, что приходил перед метелью, думаю, он донёс в ближайшее селение, что в лесу чужаки бесчинствуют.
Поправив на мне одеяло, Бьерн отошёл и снова занялся своими делами. Котёнок так и остался забавно висеть не его штанине. Казалось, медведь его не замечает. Но в какой-то момент он всё-таки отодрал малыша и поставил на пол рядом с тушей зайца, непонятно когда добытой.
— Тренируйся, мелкий, мясо лопать, молока мне тебе взять неоткуда.
Котейка, хозяйски промаршировав до туши, уцепился за заднюю ногу.
— Молодец, - похвалил его перевертыш, - лютым зверем вырастишь.
Горн раздался совсем рядом. Хмыкнув, Бьерн вышел, оставляя меня одну. Зажмурившись, я прикрыла глаза и попыталась уснуть. В комнате слышалась возня котёнка. В печи потрескивал огонь, а с улицы доносились разговоры. Дверь отворилась, и в избу вошёл мой медведь и ещё мужчина столь же внушительной комплекции, облачённый в одни штаны из мягкой кожи. Подойдя ко мне, грозные лесные замерли.
— Это они женщину так, - выдохнул незнакомец.
— Да, - Бьерн кивнул, - отшельника и вовсе по костям разобрали.
Лицо чужого мужчины подёрнулись, и на меня на мгновение глянул грозный чёрный медведь. Только вот страха я не испытывала. Наверное, встреть я его до всех событий, то померла бы от ужаса, а сейчас воспринимала его просто как сильного воина.
— Хорошая женщина тебе досталась, брат. И не годиться то, что эти недоноски творят на своей земле. Пора нам прибрать людское княжество к своим рукам. Лес будем расширять, а простой люд брать под свою лапу, иначе изведут они всех невест наших.
— Для этого я тебе её и показал. - Бьерн зло усмехнулся. - Таким как ты и я, человеческие дочери идеально подходят. Они умеют любить и уважать, а главное, ценить нашу заботу.
— Значит, так тому и быть. Человеческие деревни отойдут во власть лесных, сначала тут, а потом и дальше. Хватит уже терпеть бесчинства их князей.
Глава 15.1
Дни бежали один за другим. Болезнь не желала отступать. Как я выжила? Чудом и ежеминутной заботой Бьерна, который, казалось, и не спал вовсе. Оборотень поил меня отварами, протирал кожу и жёг кору. Мне становилось легче. Лихорадка после двухнедельных мучений ушла.
И вот только тогда мой лесной лег рядом со мной и забылся крепким сном.
Прыгнув на перевёртыша, свернулся на его широкой спине и котёнок, громко мурлыкая.
Утреннюю зорьку сменяли вечерние сумерки.
Жизнь потихоньку налаживалась.
Бьерн обрабатывал мои ноги, лечил от грудной хвори и облегчал кашель, что душил меня особенно ночами.
Мимо нашей хижины часто проезжали отряды лесных. Война, если её можно было так назвать, сводилась к простому изгнанию князей из этих земель.
В завоёванных городах перевертыши назначали своих управленцев, которые следили за соблюдением законов.
Законов Леса!
Лишь однажды Бьерн спросил, хочу ли я вернуться в мир простого люда. Но я покачала головой. Нет, я не хотела.
Больше не хотела!
Не верила я в то, что люди смогут жить как лесные: не рваться к власти, к богатству.
Но об этом я предпочитала не думать.
Покой и тихая семейная жизнь - вот то, к чему я теперь стремилась.
Закашлявшись, я перевернулась на другой бок.
— Тебе всё не легче, - Бьерн коснулся губами моего лба. - Кашель всё не желает отступать. Надо попить немного тёплого малинового чая, Марья.
Взяв кружку из рук своего мужчины, я послушно её опустошила.
— Мне лучше, Бьерн, - шепнула я, - и ты был должен это заметить. Просто признай - ты не желаешь разрешать мне вставать и выходить на улицу самой.
— Для чего? - лесной поднял меня на руки. - Чтобы снова влипла в неприятности. Нет уж, Марья, сначала восстановим твоё здоровье.
— Зима уж скоро закончится, - пожаловалась я. - А мы всё тут, и в путь не собираемся.
— Ничего, скоро придёт весна, сойдут снега и распустятся первые цветы, - Бьерн легонько поцеловал меня в висок. - И тогда мы пойдём с тобой
