— Благодарю, — девушка улыбнулась, вынув из кармана тонкие жгуты. — Видите, внизу уже есть проволочный каркас, к нему нужно аккуратно прикрепить стебли. Вот так…
Менсер легко справлялась даже с самыми толстыми побегами, время от времени давая ему короткие и точные инструкции, и попутно поглядывала на ребенка, отвечая на его бесконечный поток «почему». Бен не на шутку увлекся процессом и потому поздно заметил, что солнце уже начало садиться.
— Теперь накроем пленкой, — когда все кусты уже были пригнуты к земле, Ленц вынесла из-за кладовой несколько легких деревянных навесов.
— Не знал, что вы подрабатываете садовником, — получилось немного грубее, чем он рассчитывал, и Бен приподнял уголок губ в полуулыбке, прикрепляя липкий край пленки к каркасу.
— Обычно не подрабатываю, — она снова смутилась, избегая зрительного контакта. — Но Лорен занята, а они все пропадут, если оставить как есть, когда будут морозы.
— Не обижайтесь, я просто не умею заводить разговоры.
Менсер улыбнулась.
— Мне кажется, я вам не нравлюсь.
— А кто, по вашему, мне нравится? — он продолжал сверлить Менсер безразличным взглядом, ничуть не волнуясь о том, что краснота, до этого едва заметно тронувшая ее щеки, медленно переползает на шею и уши. Впрочем, в этом мог быть виноват и холодный ветер.
Она пожала плечами.
— Правильно, никто. — Победитель поднялся и отряхнул землю с брюк, — Но я благодарен за всё то, что вы делаете.
Бенджен не знал, сколько Лорен платит ей, но был уверен, что недостаточно много, учитывая время, которое она проводит с ребенком, и ряд других вещей, совершенно точно не входящих в обязанности няни. Джуд и Лорен привязаны к ней, и это по-прежнему ему не нравится. Но он ясно осознаёт: их семья в долгу перед ней, как бы это ни было неприятно.
— Я здесь не из-за денег, — она словно прочла какую-то часть его мыслей, и это возмутило ее. — Я по-настоящему люблю Джуда, хоть вы можете в это и не верить, и Лорен стала мне подругой за это время.
Бен нахмурился, поджимая губы.
— Я не это имел в виду, — в который раз его попытки быть дружелюбным только усугубляли ситуацию, и Стилл невольно вспоминает, почему чаще всего разговаривает по минимуму. Это, очевидно, было и остаётся одной из лучших его черт. — Извините.
Она еще пару секунд смотрела на него с какой-то необъяснимой болью в глазах, не понимая, почему этот человек так упрямо держит ее на расстоянии, и показывает, почему там ей самое место. Джуд, потеряв интерес к игрушкам, смотрел на них и, увидев изменения на лице любимой нянюшки, подбежал к ней и уцепился за округлые бедра.
— Дядя Бен обижает тебя? — всё еще по-младенчески голубые глаза, глядящие на нее с волнением, заставили девушку улыбнуться.
— Нет-нет, что ты, милый. Всё в порядке. Это я вся на нервах в последнее время из-за…
Она осеклась. Бенджен кивнул и уже было собрался уходить, когда услышал писк. На лице Менсер мгновенно появился испуг. Она начала искать что-то по карманах. Вытащила небольшой пульт, на котором мигала красная лампочка.
— О нет… Простите, мне нужно домой. — Менсер побледнела, выключила сигнал и подняла взгляд на Бена, ожидая разрешения уйти, хотя он и понимал, что сейчас ничто не заставило бы ее остаться.
— Да, разумеется. Я могу предложить вам свою помощь? — Бенджен не знал, насколько в состоянии помочь ей, и нуждается ли она в этом. Девушка сомневалась, но почти сразу сдалась.
— Мне неловко просить вас, но, кажется, она действительно может мне понадобиться.
Менсер заверила его, что стоит поторопиться, и им лучше не тратить время на то, чтобы переодеться во что-то поопрятней. Они взяли с собой Джуда и помчались к дому Ленца.
Только перейдя порог, Стилл обратил внимание на то, что на полу кухни что-то разлито. Девушка отправила ребенка в комнату, включила мультики и плотно закрыла дверь. Она первой зашла в кухню, Бен сразу следом и тут же невольно попятился, заметив, что Фредерик Ленц лежит на полу с лицом, искаженным болью.
— Папа, — невольно вскрикнула девушку, и тут же припала к нему. — Помогите мне поднять его и перенести на диван.
Бенджен приподнял мужчину за плечи и с трудом оторвал от пола. Теперь Менсер выглядела обеспокоенной, но не испуганной, так что он заключил, что подобное происходит не впервые. Вместе они не без труда уложили мужчину в гостиной. Девушка тут же помчалась в кухню и через мгновение вернулась с небольшой коробкой в руках.
— Придержите его руку, — она вынула шприц и флакон с фиолетовым веществом, заправила лекарство и, быстро найдя большую вену на руке отца, сделала укол.
Фредерик не пришел в себя, но дернулся. Менсер двигалась быстро, бесстрастно, со знанием дела, но он не представлял, как она сама справлялась с этим. Мышцы на лице мужчины расслабились, теперь он выглядел так, словно просто уснул.
— До утра он не проснется, — облегченно выдохнула девушка, — Как же хорошо, что мы успели. Давайте выйдем в кухню.
Бен кивнул и направился за ней, опустился на предложенный стул.
— Чай или кофе?
— Кофе, пожалуйста.
Она рассеяно кивнула, потянулась за медной туркой. Вскоре два горячих напитка уже стояли перед ними. Бен не торопил ее вопросами, но видел, что девушка нуждается в поддержке и, вероятно, даже возможности выговориться.
— У папы лейкемия. Мама умерла от этой же болезни, когда я была еще маленькой. — Ее тонкие пальцы, чуть дрожа, выводили круги на скатерти. — С того момента, как вы предложили отцу участие в…карточном клубе, вы смотрите на меня так, словно мое участие во всем этом — глупая детская прихоть. Мне всё время хотелось сказать, что это не так, но случая никак не представлялось.
— Нет, я так не думал, — голос Бена прозвучал хрипло и как-то приглушенно, он поднял взгляд на девушку, чувствуя себя особенно мерзко из-за того, что всё это время отравлял ей жизнь, и даже не знал об этом.
— До гражданской войны мои родители жили в Дистрикте 13, официально они занимались добычей графита, но на самом деле — разработкой атомного оружия. Они были весьма обеспеченными людьми, как и многие в 13-м, образованными и хорошо знающими свое дело. Когда настали Темные Времена, мама с папой не стали на сторону повстанцев, они, в общем-то, не принимали ничью сторону, потому что хотели только одного — продолжать тихую и мирную жизнь, несмотря
