— Завтрак вам принесла. Чаю хотите? Горячего?
Ксэнар усмехнулся.
— Теплее мне от него не станет.
— А от чего станет? — тут же ухватилась я за его слова. — Хотите, я вам еще одеял принесу?
— Живое тепло.
— Э-э-э… Сэнара привести? — с сомнением предложила я.
Ксэнар кашлянул и передернул плечами. Его мое предложение чем-то оскорбило.
— Не стоит. Сам справлюсь.
— А…
— Просто уйди, будь добра, — велел он и медленно, по одному, разжал пальцы, отпуская мою руку.
Я не могла его оставить, но не знала, что делать. Ллэт звать он запретил, Сэнара ему не надо, Агнэ опасно, мало ли, вдруг это заразно и она завтра такая же холодненькая будет?
— Знаете, я, конечно, не очень теплая, но давайте я вас погрею?
В моем представлении ему просто надо было растереть руки и ноги, как мне это нянюшка в детстве делала после зимних прогулок. Только в моем детстве еще было много горячей воды, но если Ксэнар говорит, что нужно только живое тепло…
Я размяла руки, в ожидании его ответа готовясь к работе. Он молчал, с сомнением глядя на мои приготовления. Желание погреться боролось в нем со злостью на меня и чем-то еще, что эту злость лишь усиливало.
В конце концов жажда тепла победила, и Кэнар сказал то, после чего любая воспитанная девушка тут же свалилась бы в обморок. Или устроила истерику… или скандал.
— Ложись, — велел он, освобождая мне место.
Я застыла, прислушиваясь к себе и пытаясь понять, почему меня не тянет устраивать истерику или скандал. Заминку мою Ксэнар разгадал неправильно.
— Я так и думал, — кивнул он. — Можешь идти.
— Знаете что, надеюсь, вы не заразный. — В постель я забралась быстро, уже из-под одеяла сбросив на пол домашние туфельки.
Легла, вытянула руки вдоль тела и уставилась в потолок, стараясь не касаться лежавшего рядом мужчины.
Он странно хмыкнул и начал шевелиться. О сходе ледников мне читать доводилось. Несколько раз в книгах и один раз в газете, найденной на кухне. О наползающих ледниках я никогда раньше не слышала, но оказалась его жертвой.
Ксэнар был ледяной и очень целеустремленно на меня наползал. Укрыл своим холодом, голову на грудь положил, рукой за талию обхватил и замер.
А я ни вдохнуть, ни выдохнуть толком не могла, и не только оттого, что голова у ледника была тяжелая, но и просто… не дышалось нормально.
— Рагда, я не пристаю, успокойся.
— Я спокойна, — соврала не очень убедительно и в ответ получила безжалостное:
— Я слышу, как стучит твое сердце.
— Я спокойна, просто немного задыхаюсь.
Он пошевелился, подтянулся выше, устроившись на плече и уткнувшись холодным носом в шею.
— Так лучше?
Так было еще хуже, но я не решилась об этом говорить.
— Да, благодарю.
Полежав так немного и рискуя в прямом смысле схлопотать сердечный приступ — сердце стучало как ошалелое, никак не желая успокаиваться, я осторожно спросила:
— И сколько ждать, пока вы согреетесь?
— Ты можешь уйти в любой момент.
— Ага… но согреетесь-то вы когда?
Ксэнар пожал плечом.
Более понятного ответа я не получила, но осталась лежать. Странным казалось бросить его, такого холодного, когда я могла помочь. Пускай и таким смущающим образом.
Скоро Ксэнар задышал ровно, расслабился, навалился на меня сильнее.
И я лежала, не зная, куда деть руку, так неудачно оказавшуюся над плечом царя, и не имея возможности просто пошевелиться. Первое время еще крепилась, терпела, Сэнарвно надеясь, что он либо проснется, либо повернется как-нибудь удачно и выпустит меня на свободу.
Но время шло, а я так и лежала, с уже порядком онемевшей рукой на весу, в неудобной позе, под тяжелым царским телом. И терпение мое закончилось, я завозилась, желая если не выбраться, то хотя бы лечь удобнее. Несмело опустила руку на спину Ксэнара, готовая в любую секунду ее отдернуть.
Ничего не произошло.
Мои копошения его не разбудили, а я смогла наконец расслабиться… насколько это было возможно в моей ситуации.
Выдохнула с облегчением и бездумно уставилась в потолок.
Не так чтобы скоро, в коридоре началась возня. Должно быть, Агнэ стала волноваться из-за того, что я так долго не возвращаюсь. Сэнар же был настроен решительно, не спешил проверять, что у нас тут творится, и царевне пытался запретить.
Но устоять перед напором своей решительной племянницы ему было не суждено.
Когда дверь распахнулась, я зажмурилась, старательно притворяясь спящей. Если бы могла, одеялом бы с головой накрылась, чтобы меня и видно не было. Но я не могла.
Вернее, не успела.
— О…
— Рано тебе еще на такое смотреть, — проворчал Сэнар, судя по всему закрыв Агнэ глаза ладонью.
— А что они там…
— Спят. И мы не будем им мешать.
Лучше бы я правда спала и не слышала торжества в его голосе.
Не знал Сэнар, что случилось и почему я в одной кровати с его братом нахожусь, иначе бы не радовался.
Я была уверена, что так и пролежу, исследуя потолок, дожидаясь пробуждения Ксэнара, но сон меня все же сморил.
***
Проснулась я уже в сумерках, на отогревшемся царе. Когда мы поменялись местами, я не знала, но очень удивилась, обнаружив себя в столь возмутительной позе. Закинув на него ногу и руку, я без стеснения использовала Ксэнара в качестве подушки.
Одно одеяло лежало на полу, покрывало сбилось в ноги, а я, кажется, могла собой гордиться. Отогрела целого царя.
Считая на этом свою миссию выполненной, я попыталась уползти прочь. Тут-то и началось все самое интересное.
Пока я осторожно головой крутила, Ксэнар вроде как спал, но стоило мне только попытаться сбежать, как сразу выяснилось, что он давно уже бодрствует.
— Куда-то торопишься?
Не знаю, какой реакции он ждал, но мне совершенно точно удалось его удивить.
Подавив отчаянный порыв ускориться, я медленно выдохнула, собрала остатки самообладания, села, пригладила волосы чуть нервным жестом и ответила вопросом на вопрос:
— Как вы себя чувствуете?
Положение мое было ужасным. Я спала в постели с мужчиной, и тому были свидетели. Моя репутация оказалась окончательно загублена, но никакого сожаления по этому поводу я почему-то не испытывала.
Я чувствовала себя не опозоренной, а отдохнувшей.
— Хорошо. — Ксэнар не предпринял ни единой попытки подняться. Он продолжал лежать, с недоверием глядя на меня снизу вверх. — Ты?
— Выспалась.
Я не спала всю прошлую ночь, почти не спала эту ночь, и, когда оказалась в кровати, ошалевший от переутомления организм решил оторваться по полной, отказываясь принимать во внимание мое возмутительное соседство с царем.
Зато я наконец чувствовала себя хорошо.
И даже наше незавидное положение, угроза из Топей и все мои промахи уже не казались такими непоправимыми.
— А теперь я, наверное, пойду. — Я попыталась выбраться из кровати, опустила даже
