Вероника пораженно молчала. Выросшая с Вал, она совсем не привыкла к тому, чтобы перед ней извинялись. Вот и сейчас она только и смогла, что заставить себя кивнуть. Тристан кивнул в ответ и, откашлявшись, начал упражнение – сперва все так же скованно, но постепенно возвращаясь к привычному образу крутого наездника.
Вероника сунула руку в карман. Отстриженные косички и украшения она сплела в нечто вроде браслета и с тех пор носила с собой как талисман. Она частенько теребила его, прямо как сейчас – поглаживая знакомые шарики бусин и наблюдая издалека за Тристаном.
С самой их встречи он не проявлял ничего, кроме злобы, подлости и высокомерия.
И глядя на юношу, который спокойно извинился перед ней, Вероника не могла поверить, что это – один и тот же человек. Да, на него здорово давили, и коммандер, с его слов, очень напоминал Вал. Отец явно собирался проучить Тристана и втянул в это дело Веронику.
Сейчас же Тристан не просто сожалел о том, как вел себя прежде, – он сам переменился.
– Ник? – нерешительно позвал он издалека.
Вероника подбежала кнему:
– Да, подмастерье?
Она словно задела его за живое. Он было нахмурился, а потом откашлялся и произнес:
– Зови меня Тристан.
– О, – только и ответила Вероника. Да что это с ним?
Тристан тяжело вздохнул:
– Ты не мог бы… Снова провернуть тот трюк? С палкой.
Это что, проверка какая-то?
– Хочешь, чтобы я снова отвлек на себя животных?
– Если мне надо пройти это, – он окинул жестом руки поле, – дополнительное упражнение, то отчего бы не нагрузить себя. Мы оба знаем, что мне под силу пройти полосу, но смысл не в этом. Главное – сохранять спокойствие, что бы ни происходило, держать под контролем сразу нескольких животных, не теряя сосредоточенности и не ослабляя хватки. Прежде ты, может, и выставил меня на посмешище нечаянно, но вчера вечером ты выставил меня дураком намеренно. А я не люблю, когда меня подставляют, хоть в какой ситуации.
Вероника нахмурилась.
– А я-то думал, ты это все хочешь забыть, – осторожно напомнила она.
– Не в том дело. Я… – Он сделался еще мрачнее. – Я – не мой отец. Не хочу становиться похожим на него. Не стану пытаться унизить тебя в ответ или что-то доказывать. Я говорю совершенно серьезно.
Вероника кивнула, уяснив, наконец, в чем дело. Тристан – вовсе не интриган. Он искренне выражает себя, в его словах нет скрытого смысла. В день, когда он поймал ее, он был разгневан, в отчаянии; злоба в его глазах и словах, споры – все это шло от души. Вчера его унизили, вот почему он на нее накинулся. А сейчас предлагает начать все заново, просит прощения и помощи. Редко Вероника встречала таких честных людей.
Ей стало неловко. Что скажет Тристан, узнав о ее притворстве и лжи?
– Ну ладно, – согласилась Вероника, оглядываясь в поисках палки.
– Вон там в кустах поищи. А ты вчера к животным магию применял или отвлек их только стуком?
– Без магии. Отвлек их… – Она умолкла, осознав: изменились не только манеры Тристана.
Другой стала его магия.
Вероника мысленно обратилась к животным, желая проверить свои подозрения. То, как Тристан держал их и контролировал… сегодня все было иначе. Пес и птица думали сами, а не слепо повиновались, как еще вчера. Вихрь тоже, хоть и был знаком с полосой препятствий, но та же магия, что удерживала его на месте, не вынуждала проходить ее… а просила.
– Ладно, – сказал Тристан, выпрямляясь в седле. Открытия Вероники он не заметил. – Отвлекай их когда захочешь, а я буду пытаться удержать их внимание.
– Не предупреждай их об этом, – предостерегла его Вероника. Вытянув палку из бурьяна, она вернулась к мишени. – А то нечестно получится.
Тристан – надо же! – хохотнул:
– И не думал.
В том месте, где Тристану предстояло провести коня через ряд торчащих из земли покосившихся столбиков, стояла плетеная изгородь. Вероника поняла, когда надо действовать. Она дождалась, пока Тристан дойдет до финиша, и со всей силы ударила по раме мишени. Стук был громкий, и эхом пронесся над площадкой; Вероника обернулась посмотреть, как поступит Тристан.
Конь прижал уши к голове, пес залаял. Тогда Вероника бросила палку в сторону, и пес побежал за ней… замерев где-то на середине площадки. Тристан сосредоточился, удерживая Вихря на полосе, а голубя на плече. Вероника ощутила, как растет его напряжение.
– Сосредоточься на собаке, – невольно выкрикнула она, стараясь не двигаться. – Птица и конь уже твои, доверься им. Сосредоточься на собаке.
Тристан нахмурился и едва заметно кивнул. Закрыл глаза, а мгновением позже пес, взвизгнув, устремился обратно за Вихрем.
Тристан распахнул глаза и удивленно открыл рот. Вероника ликовала. Рекс у них над головами издал мелодичный клекот, оставляя за собой огненный след. Тристан вскинул голову, наблюдая за светящейся дугой, а потом перевел взгляд на Веронику.
Он улыбнулся ей, и она от неожиданности оступилась и чуть не упала. Тристан преобразился: обычно надменное выражение его лица сменилось мальчишеским и беззаботным. На щеках появились ямочки; глаза сверкали победным блеском. Тристан вновь казался мифическим героем, как тогда, во время первой их встречи: правда, на этот раз впечатление было нарушено не нацеленным в Веронику копьем, а улыбкой.
Вероника, с трудом сглотнув, осознала, что он произнес несколько слов, которые она не расслышала.
– Ч-что? – переспросила она. Голова все еще слегка кружилась.
Улыбка Тристана сменилась озадаченным выражением на лице:
– Я говорю, что неплохо бы повторить. Останешься?
Вероника ушам своим не поверила. Он сам просит ее остаться? Так она больше не действует ему на нервы, она для него больше не наказание? Тристан и впрямь оценил ее помощь? Из сердца по всему телу, до самых кончиков пальцев растеклось тепло.
– Да, конечно, – ответила Вероника.
Тристан благодарно улыбнулся, и злобный подлый мальчишка, которого она знала прежде, исчез. Может быть, Тристан и не был таким никогда… Может, она с самого начала не так его поняла?
Вероника не удивилась, когда со второй попытки Тристану все удалось еще лучше. Пес по-прежнему отвлекся на палку, но не успел отбежать, как был возвращен на место.
Когда они засобирались обратно, над площадкой подул холодный ветер, и фонарь над воротами поселка вдали закачался. Вероника задрожала, но тут ее окутало волной теплого воздуха, будто ее заключали в объятия, – это рядом приземлился Рекс.
Вероника восхищенно уставилась на это прекрасное создание. От него исходили волны жара и магии, Вероника согрелась и одновременно покрылась мурашками. Не верилось, что у нее, пусть и недолго, был собственный феникс.
Вероника закрыла глаза. Ощутила аромат дыма и углей, запах Ксепиры, услышала шелест ее перьев. Все это успокаивало, словно ласковое прикосновение, и одновременно причиняло боль, как разверстая рана.
Вероника стиснула зубы и усилила ментальный барьер, пряча подальше как хорошее, так и плохое.
Если бы она
