И чем дольше смотрели, тем шире и изумленнее становились глаза пришельцев.
— Зачем? — наконец выдохнул один из аркатов, молодой парень с уставшими зелеными глазами.
И смотрел он исключительно на меня, теребя в руке одну из светлых неровно обрезанных прядок.
— Чего? — недоуменно приподняла бровь я.
— Зачем тебе столько бумаги? — уточнил вопрос он. — И какого аража мы должны на ней расписываться?
— Вот именно, — поддакнул черноволосый аркат с тонкими запястьями, исполосованными старыми шрамами. — И зачем их в стеклянный ящик кидать? Как их потом через эту щель вытаскивать?
Хихикнув, я заявила, что привычка у меня такая — бумагу в ящик пихать. Раз в шесть лет проявляющаяся.
Что ж, удивление аркатов прояснилось, как и нарисованная ими картинка. Но вот с чего они взяли, что я об этом думаю? Мне лично куда интереснее, зачем черноволосый терзал свои руки и отчего шрамы не заживают, ведь магия к нему уже вернулась.
"Вот именно, — прошипели в голове. — Всякую чушь думаешь, а я отдувайся. Мысли ваши прикрывай, не покладая лапок"
"Не прибедняйся, — усмехнулась я. — Да на тебе пахать можно"
Удивительное дело, как же мы быстро подзабыли, что совсем недавно эта мохнатая скотина была лошадью и тягала разные повозки. А сейчас исключительно на нас и ездит.
"Сама ты лошадь, — обиделся лингрэ. — А я исключительно Конь. Был. Сейчас Президент"
"Кто ж спорит-то? — фыркнула я. — А девиз твоей предвыборной программы: любая ломовая лошадь… тьфу ты, конь может дорасти до Президента".
Бумер возмущенно распушился, готовя мне достойный ответ, но вдруг передумал — подскочил на плече Ильсана, выпустив все когти и заставив мальчишку болезненно поморщиться.
— Эй-ей-ей. Куда? — завопил Бумер на отворачивающихся и трущих виски аркатов. — Мне еще пять минут надо.
— Обойдешься, — огрызнулся Хе-Край, проводя в воздухе сжимающейся ладонью, будто снимая с лица невидимую паутину. — У меня и так непрестанно в голове вертится "голосуй за президента, голосуй за президента".
— Точно, — кивнул зеленоглазый, — а я уже бумагу по карманам искать стал.
— А эти существа куда хитрее, чем я думал, — искривил тонкие губы Хе-Стар. — Это ж надо так ловко перенаправить наше воздействие.
— А нечего в чужие мысли лезть, — Президент наконец уселся, горделиво задрав морду. Подумал немного и зашипел на меня. — Из-за тебя все. Еще бы пять минут. Если бы ты меня со своими лошадьми не отвлекала, то проблема Долины уже решена была бы.
— Это как же? — усмехнулся Хе-Стар.
— Так выбрали бы меня своим Президентом, и уже не отвертелись бы. Приказы Президента не обсуждаются. Отменили бы рабство как миленькие.
Аркаты многозначительно переглянулись, мысленно уже придушив наглую тварь. Но кто ж им это позволит. Может, мы и не такие сильные маги, но и у нас есть свои козыри. По крайней мере, выслушать нас аркаты согласились.
Половин… Ша-Оран, под горестные вздохи Бумера и Ирррра, ликвидировал с удлинившегося стола все закуски, добавил новые кресла и замер в нерешительности. Стол вышел не совсем круглым, скорее, овальным, и народ разделился на две группы, прожигающие друг друга добрыми взглядами. Мальчишка посмотрел на приготовившихся к спору аркатов, на усевшуюся рядом с Умаром Маэйю, на меня и решительно придвинул свое кресло к Двести Восемьдесят Седьмому, примостившемуся между группами, на самом удаленном от Ильсана и Бумера краю стола. Бумер ж повертелся, повертелся на плече Ильса и, не сочтя его достойным своей Президентской персоны, телепортировал широкое кресло из гостиной с камином. Опустилась же в него под влюбленными взглядом Двести Восемьдесят Седьмого уже Красная Шапочка с блокнотом и огромным пером в руках.
— И зачем это тебе блокнот понадобился? — подозрительно уточнил Хе-Край, заинтересованно поглядывающий на выдающиеся (из декольте) достоинства красотки и черный пушистый хвост, который нахалка не собиралась убирать с подлокотника.
— Протокол нашего совещания вести буду, — пояснила "девица", мечтательно вдыхая аромат гусиного пера, видимо, представляя его жареного хозяина.
— Протокол? — удивился парень. — Зачем?
— Для будущих поколений и компетентных органов.
Бумер подчеркнуто медленно обмакнул перо в хрустальную чернильницу странно вытянутой формы, будто поставленная на один конец сосиска. Даже в этом лингрэ себе не изменял.
Перо, оставив пару черных клякс на белоснежной скатерти, активно застрочило по бумаге. Хе-Край с трудом заставил себя отвести взгляд от компрометирующего аркатов документа и принялся вертеть в руках перевитую алой лентой прядь. Оппозиция, восседавшая на его шее, демонстративно растянула над головой арката одну из похожих лент, где большими золотыми буквами горела надпись: "Не забуду ПОНТЫ" Показав язык Президенту, Ирррр зашептал что-то на ухо парню, а после его кивка нырнул под стол и чем-то азартно там зачавкал.
Красная Шапочка, не имея возможности последовать его примеру, только зубами заскрипела и принялась что-то не менее азартно черкать в протоколе. Хе-Край заметно вздрогнул, и даже мне захотелось заглянуть Президенту через плечо и убедиться, что он не порушит с таким трудом сложившееся равновесие. И желание это было столь велико, что Зар, усмехнувшись, скорректировал мое зрение, и прочесть написанное не составило труда. Уж лучше бы я этого не делала, удержаться от хохота было весьма проблематично.
Сижу в подземелье в темнице гостиной сырой
Вскормленный в неволе сметанкой кошак молодой.
Мой наглый товарищ конкурент, махая хвостом,
Какую-то погань жует под столом.
Жует и глотает, и смотрит в глаза,
Пусть знает — гневить Президента нельзя.
Теперь осознал он, сквозь слезы и боль:
Что он не соперник, что он — полный ноль.
И пятую "р" не присвоят ему,
И очень несложно понять, почему:
Когда б он заслуживал пятую "р",
Давно бы уж был… королем, например.
— Может быть, уже начнем обсуждение? — предложила я, стараясь отвлечь внимание от выходок лингрэ.
— А у нас есть, что обсуждать? — снисходительно протянул взявший на себя роль командира Хе-Стар.
— Восстановление исторической справедливости, к примеру? — парировала я.
— И зачем нам это?
— Чтобы сохранить свою расу, к примеру? — перехватил инициативу Ксантай.
И пусть он из нас самый старый, Правитель Старшего Дома, к тому же — должен хоть какой-то опыт переговоров иметь, даже если всю жизнь по лесам прятался.
— Что же нам может в этом помешать? — повернулся к нему аркат. — Даже объединив силы, вы не сможете ничего нам противопоставить. Разве что грейм. Но его память и опыт оставляют желать лучшего, не говоря уже о силе.
— Мы и не собираемся мешать, — любезно улыбнулся ему вампир. — В том-то и прелесть, что нам просто ничего не нужно для этого предпринимать. Думаю, вы лучше нас осведомлены о том, что без подчиняющегося исключительно нам катализатора лекарство просто не работает.
Катализатор под столом возмущенно мявкнул, но развивать тему не посмел, понимая правоту Ксана — одно слово Айверина и предвыборной гонке конец. Удивительно, что Президент до этого еще не додумался.
А вот Хе-Край смолчать не смог. Кто бы знал, что из квелого и безразличного ко всему старика получится такой импульсивный парень. И
