Кодекс обнажил рот, полный клыков, и испустил пронзительный крик. Над их головами затряслась люстра.
– Очаровательно, – произнес Натаниэль и повернулся к Элизабет. – Если вы оба испытываете острую нужду что-то уничтожить, то я давно собирался избавиться от ковра тетушки Клотильды. Ты поймешь меня, когда увидишь его. Он розовый.
Элизабет успела несколько раз раскрыть рот, прежде чем произнесла:
– Мне нужна твоя помощь.
– В чем? Ты выглядишь так, словно у тебя все под контролем.
– Ты можешь превратить малефикта обратно в гримуар при помощи магии?
– Возможно, если он не слишком мощный. – Натаниэль приподнял бровь. – Зачем тебе это?
Скрипя зубами, она еле сдержала злость. Если забыть о тех ночных кошмарах, то он был просто невыносим.
– Этот гримуар – важная улика против Эшкрофта, – ответила она. – Это все, что у меня есть.
Обе его брови взлетели вверх.
– Я знал, что ты что-то замышляешь в Королевской библиотеке. Кража, не так ли? Серьезно, Скривнер?
Жар подступил к ее щекам, и она ослабила хватку на рукояти меча. Элизабет осознала свою ошибку в тот же момент, как совершила ее, – малефикт бросился на нее, повалив и протащив мимо чародея. Она оказалась на полу, шумно выдыхая воздух, покидающий ее легкие.
«Не дай ему скрыться», – в отчаянии подумала Элизабет. Если она потеряет Кодекс, все усилия окажутся напрасными.
Звуки заклятия сотрясли воздух. Изумрудный свет завихрился над ней, отражаясь в мокром полу и лепестках рассыпавшихся роз. Элизабет приподнялась на локте, откашливаясь, и увидела малефикта, застывшего на полпути к окну. Натаниэль стоял позади него с поднятой рукой, настолько напряженный, что вена вспухла на его шее. Рука содрогалась от усилий, а с губ срывались слова заклинания.
Медленно, но уверенно малефикт начал словно складываться внутрь самого себя. Конечности сворачивались в клубок, голова склонилась, чешуя спряталась внутрь. Он становился все меньше и меньше, и, когда свет померк, Кодекс, приняв прежнюю форму, упал на пол с оглушительным хлопком, который разнесся по всему фойе.
Элизабет осторожно поднялась на ноги, когда Натаниэль, тяжело дыша, согнулся пополам. Он сдержал сдавленный стон, и в этот момент она поняла, что потребовала от него гораздо больше, чем предполагала. Девушка была уверена в том, что Натаниэль справится с такого рода магией – чародей, который оживлял камень и призывал молнии. Но, по правде говоря, она никогда не слышала, чтобы малефикты превращались обратно в гримуары. Если бы это было так просто, нужда в Великих библиотеках и хранителях напрочь бы отпала.
– Натаниэль, – произнесла Элизабет, сделав шаг к нему навстречу, и упала.
Перед глазами плыла темнота. Кровь стучала в ушах. Сквозь захлестывающие волны головокружения она смогла понять, что кто-то держит ее. Девушка быстро заморгала, и мир прояснился перед глазами. Натаниэль прикасался к ней. Его пальцы ощупывали ее бока и руки, прикосновения были сухими и преисполненными необходимости. Он проверял, не ранена ли она.
Элизабет не хотела, чтобы это закончилось. К ней еще никогда никто так не прикасался. Его руки оставляли на коже невероятные ощущения подобно комете, оставляющей след на ночном небе, волнительные и возбуждающие, заставляющие ее хотеть этого больше и больше. Буря чувств захлестнула ее с головой.
– Ты ранена? Можешь сказать, где? – спросил чародей. Когда она не ответила, Натаниэль обхватил ее лицо ладонями. – Элизабет!
Звук ее имени, сорвавшийся с губ Натаниэля, наконец привел ее в чувства.
– Не ранена, – ответила девушка. Под его пальцами бешено бился ее пульс. – Просто слишком быстро встала на ноги. Я…
– Измотана, – закончил он за нее, блуждая серыми глазами по ее лицу. – Когда ты в последний раз спала?
Три дня назад. Она не произнесла этого вслух, но Натаниэль уже ушел в себя. Мышца напряглась на его скуле, когда он помог ей подняться и усадил на стул. Чародей выглядел больным, словно прикосновения к ней были для него отравляющими или будто весь воздух разом выкачали из комнаты. Недоумение овладело Элизабет. Когда головокружение прошло, ее разум прояснился, и понимание пришло само собой: он считал, что это его вина.
– Подожди, – запротестовала она, однако Натаниэль уже сделал движение, чтобы уйти.
– Сайлас, – позвал он.
В этот же момент демон появился в тени фойе, и маг направился к нему. Элизабет было уже лучше, осталось лишь легкое головокружение, но путаница из эмоций встала комом в ее горле и не давала нормально дышать. Что бы ни произошло, она должна была это предотвратить, повернуть время вспять, успеть поговорить с Натаниэлем первой. Девушка беспомощно смотрела, как он подходит к Сайласу и яростно обращается к нему.
– Почему ты не сказал мне, что у меня опять были эти кошмары? Я больше не дитя. Если я использую магию во сне и кто-то еще находится в доме, то должен об этом знать! Бога ради, Сайлас, я мог навредить ей!
– Господин, – холодно отозвался Сайлас.
– Что на это раз? – свирепо продолжил Натаниэль. – Кровь, сочащаяся из стен или трупы, шастающие по коридорам? Или, может быть, мой личный фаворит – призрак папаши, разгуливающий с перерезанной глоткой? С тем дворецким он быстро расправился.
– Это всего лишь иллюзии, хозяин. Они безобидны.
– Не нужно! – Слова прозвучали, как пощечина. – Ты знаешь, что за магия течет в моих жилах. Ты лично служил Бальтазару.
Сайлас склонил голову.
– Тем не менее, я думаю, что мое мнение…
– Я сказал, не нужно. Не спорь со мной. Только не в этом, – добавил чародей. Его лицо похолодело, став лицом истинного магистра. – Это приказ.
Губы Сайласа сжались, и он бесстрастно поклонился.
Натаниэль запустил руки в свою черную шевелюру и начал расхаживать по фойе, избегая взглядов Сайласа и Элизабет.
– Я найду для вас другое пристанище, мисс Скривнер, – сказал он. – Это займет не больше дня или двух. Данная затея изначально была лишь временной, – с этими словами он направился к лестнице.
Девушка пыталась уложить в голове, как всего за пару секунд превратилась из «Элизабет» в «мисс Скривнер». Ситуация разворачивалась с ужасающей скоростью, разматываясь подобно упавшему клубку ниток. Она чувствовала: если не сделает что-то, то они станут друг другу лишь незнакомцами и ей уже никогда не удастся повернуть время вспять. Элизабет неуверенно вздохнула.
– Я не хочу уезжать! – закричала она ему в спину.
Натаниэль сделал еще шаг и остановился как вкопанный. Он не оборачивался, словно не мог вынести ее вида.
– Мне нравится здесь, – сказала она, поражаясь своей же искренности. – Я чувствую себя здесь почти… почти как дома. Здесь я в безопасности. И меня не пугаешь ни ты, ни твои ночные кошмары.
Он издал горький смешок.
– Ты едва знаешь меня и не видела, на что я в действительности способен. Когда это произойдет, думаю, ты изменишь свое мнение.
Она вспомнила ту ночь в Блэквальде, когда он молча созерцал печальные плоды творения своего предка.
