— Хорошо-о-о-о… — процедил сквозь зубы, с каждой гласной повышая голос, — и правда силы дохрена. Повоюем!
Земля дрогнула. С глухим треском от ног лесника и до самой высокой сосны, кривой ветвистый излом прочертил дорожку. Сосна медленно накренилась назад, затем вперед, а потом затряслась так, словно невидимый великан схватил ее у основания и попытался выдернуть с корнем.
Хапуны отреагировали мгновенно. Эдакой «кучкой», в количестве нескольких десятков, свалившись откуда-то сверху. Приняли крутить косматыми головешками по сторонам, недоумевая, кто посмел?
Они были уродливыми. Маленьким, лохматыми существами с длинными когтистыми руками и короткими ножками. Одеты, все как один, в широкие лохмотья, источающие тошнотворный, похуже чем от помойки смрад. И глазки-пуговки, быстр-быстро шнырили по сторонам, горя лютой ненавистью.
— Краса-а-а-авцы, — присвистнул Гор, — и фотошоп не в помощь.
Хапуны, безошибочно найдя виновника беспокойства, всверлились глазами в лесника, дикими взглядами испугать пытаясь. Один из них, скорее всего главный, выкрикнул:
— Чего надо? — голос его был сиплым, грубым, каркающим.
— Шоколада! — оскалился зловещей улыбкой Гор, — че, ушлепки, рискнули тронуть нашу невесту и даже в гости не ждали? Прикиньте, мужики?! — он вполоборота повернулся к стоящим чуть поодаль водянику и участковому, призывая тех разделить его возмущение.
— Очень глупо! — покивал Митя, включаясь в игру, — и не предусмотрительно.
— Ясно, — спокойно ответил «главный» и добавил кому-то за спиной, — зови наших!
Их оказалось гораздо больше, чем женихи могли представить. Они все падали и падали с дерева, разрастаясь темно-коричневым пятном на белом снегу. У Гора только брови на лоб полезли, а Митя предусмотрительно скинул куртку, дабы не сковывала движений. Не сговариваясь они с Гором хрустнули суставами шеи. Славик вздохнул и тоже принялся сбрасывать одежду, правда с другой целью.
Хапуны бросились сами, не дожидаясь пока прибудет подмога в полном объеме, возможно ожидая, что и сами справятся против трех противников.
Они не добежали до цели всего каких-то десяток шагов. Словно у них земля из-под ног исчезла. Хотя почему «словно»? Она в самом деле исчезла, унеся вместе с собой глубоко вниз дурно пахнущих существ.
— Не, ну так не интересно! — возмутился Митя, — не забирай себе все лавры!
— Да ладно, — хмыкнул Гор, — ну, хочешь, залей их поверх и заморозь? Люблю фигурное катание!
Вторая «партия» хапунов обеспокоенно замерла. Однако не надолго. Просто начали падать с верхушки еще быстрее. И образовавшейся темной волной решительно помчались вперед, прыгнув в созданный лесником котлован, как полчища крыс, ни на чем не останавливаясь.
Гор размял кулак правой руки, когда Митя оборвал его:
— Теперь я, имей совесть, лесник!
— Пф! — повел плечом Гор, как бы говоря этим жестом: «Ладно, посмотрим на что ты способен»
Митя стоял расслабленно, руки держа в карманах, ленивая улыбочка в левом уголке губ говорила о мнимом спокойствии. На самом деле он был донельзя собран. Но не шевельнулся даже, когда появившихся из ямы врагов внезапно смыло неизвестно откуда взявшейся волной. Смыло, «размазало» по противоположной стороне поля, окрасив его в коричнево-грязный цвет. Так, словно прибоем на берег выбросило мусор.
— Неплохо, — одобрительно кивнул лесник, — но следующие — мои.
Славик, так и не раздевшись до конца замер, с ботинком в руках.
— Эй, народ, обо мне не забыли? — спросил обиженно.
— Расслабься, мент! — отмахнулся Гор, — дай взрослым дядям поиграться. Ты в прошлый раз участие принимал, наша очередь.
— За мента ответишь! — участковый толкнул лесника плечом и беззлобно оскалился.
— Добро, — согласился тот, — потом побазарим, брат!
Между мужчинами ощутимо изменилось отношение. Ушло напряжение, злость, почти ненависть, в адрес друг друга, образовалась легкость в общении и еще не прочное, но уже доверие. Братанием, это вам не шутка.
Очухавшиеся хапуны взвизгнув, оглушая воплем и не сговариваясь, рассыпались вокруг троицы, образовав плотный круг, но пока что не нападая. Но напали другие, те, что все еще продолжали падать с деревьев.
Гор задрал голову и расхохотавшись безумным смехом, отвел плечи назад и резко поднял руки вверх и в стороны, выворачивая локти. И вот уже на поле маленький островок, на котором стоят трое женихов, а вокруг них нет ничего до самой кромки леса.
Митя сделал шаг вперед, заглянул в образовавшуюся пропасть и сдавленно фыркнул.
— Ну и чертяка ты, Гор! — сказал он, посмеиваясь, — с тобой только на битву ходить.
— Ладно, хочешь, верну, как было? — Гор забавлялся, да и чего там говорить, красовался. Давно не выпадало возможности выпустить пар, а сил и вовсе никогда не было так много. Словно захлебываешься ею, едва удерживая бразды правления, — дам и тебе поиграться.
— Когда они с деревьев падать перестанут, — шепнул Лапа Никите, поднимешь нас до вершины. Бесшумно получится?
— Да, — просто кивнул Никита, не сводя взгляда с приемного отца. Вроде бы Гор доказал, что справляется, но все равно неясная тревога не покидала воздушника. Предчувствие неприятностей, зудом под левой лопаткой раздражало, напрягало.
— Маскировка, гляжу работает? — между тем спросил Белый Волк Петра. Тот молча приподнял край куртки. Под ней оказался кольчуга из золотой проволоки.
— В нашем мире ее хватит на час. Но не знаю, как в их мире себя поведет.
— Распадется? — с понимающим видом поинтересовался Лапа.
— Расплавится.
— Хорошо, поторопимся. Итак… скоро. Готовы? И это, мужики, расслабьтесь уже, — добавил он через время, заметив, с какой тревогой спутники наблюдают за схваткой, — наши кайф ловят. Боюсь, бедолаге Тихому сегодня ничего не перепадет.
Следующий серьезный шаг предстояло сделать Антону. Совершить то, чего еще не доводилось, но чего от него ждут, как само собой разумеющегося. Он злился и боялся подвести.
Однажды, очень давно, в раннем детстве, еще когда не понимаешь чего в этом мире стоит опасаться, с ним произошел инцидент, который он не смог понять, но со временем забыл. А после того, как узнал, кем является, вспомнил до мельчайших подробностей, сложил мозаику случившегося…
Ему уже доводилось отворять проход в иной мир. А все соседская девчонка. Маленькая совсем. Уцепилась за старшими братьями, когда те пошли играть в «войнушки» на заброшенную стройку. Антон тоже был на той стройке, в одиночестве сидя на полуразрушенной стене, глядя сверху на раскинувшийся город. Как кроха забралась к нему, он не видел. Но когда детская ножка соскользнула и девочка, в попытке удержаться схватилась за паренька, немногим старше ее, испугался, схватился за стену.
Они не удержались, не смогли. Полетели вниз вместе. Антон хорошо помнил тот ужас ожидания удара, безумной боли, даже в детстве понимая, что ничем хорошим это не закончится. Но удара не последовало.
Раскрыв глаза, он с удивлением обнаружил, что они с девчушкой лежат на стогу посреди убранного поля. И даже узнал место, когда прошел страх. Это поле находилось возле деревни его бабки, к которой он ездил иногда с матерью.
Опешивший паренек, схватив ревущую девчонку, отвел к бабке и рассказал о случившемся. Конечно, взрослые не поверили. Бабка связалась с
