Степка держалась стойко, конечно. Старалась думать лишь про то, как с гнусной соперницей разберется, а уж печали убийственной опосля придастся, да выплачется от души, когда одна с болью останется. Права была русалка, выть и драть на себе волосы хотелось сильно, по-бабски в истерику скатиться… да покамест не время для того.
— Эй-эй, подруженция! — выкрикнула Наташка, — кончай терзаться, меня от твоей энергетики с курса сбивает!
НатА едва поспевала за Слагалицей, прыгая из лужицу в лужицу, указывая, запыхавшись, направление. А Степка перла танком, торопясь по назначению скорее добраться.
— Я не терзаюсь, — проскрипела она сквозь зубы.
— Ага-ага! Вон гляди, от твоего настроения у того пенечка даже вешанки завяли, — хихикнула новая подружка, — а хочешь отвлеку, анекдотик расскажу? — и не дожидаясь ответа стала рассказывать: — Уехал, значит, муженек на курорт и там так часто изменял жене, что у него лопнул глазик! Но в больнице не оказалось человеческого глазика, поэтому ему вставили огромный, бычий и…
— Ты нарочно что ли мне соль на рану сыпешь? — злобно глянула Степка, остановившись передохнуть.
— Ранки, посыпанные солью, дольше остаются свежими! — заявила Ната, усевшись на кочку и обмахиваясь хвостом, как веером, — фу-ф, ну ты шальная, едва поспеваю…
— Болтать меньше надо! — буркнула недовольно Степка, но надобно признать, болтовня эта отвлекала ее от мыслей пекучих, — смотри, комар в рот залетит!
— Ой, ладно тебе, печальная! Если не понравился анекдотик, могу другой рассказать. Вот, послушай. Влюбленный сторож пересолил *опу Ванечке, воровавшему яблочки в саду. А-ха-ха! Смешно же, чего ты не смеешься?
— Может потом, что мне не до смеху?
— Д-а-а-а? — почесала курносый носик русалка, вмиг посерьезнев и кажется, призадумавшись, — а я и забыла! Тебе же на драку с Лейкой настроиться надо… Уже придумала, как отомстишь? Но учти, водяницы посильнее людишек будут! Ты с ней в воде не дерись, утопит, как пить дать!
— Доживем-увидим, выживем — учтем! — процедила сквозь зубы Степка, — помолчала бы ты. Бесишь болтовней.
— Да легко, — покладисто согласилась Наташка, — тогда ты что-то расскажи!
— Что тебе рассказать?
— Водяника нашего сильно любишь, да? — произнесла русалка мечтательно, прикусив мизинчик, — красивенький он, небось? Я его лишь издали видела.
— Красивый. И да, сильно. Он… моя первая любовь… — голос сорвался и вновь реветь захотелось.
— Эй-эй, полегче, не тухни! — русалочка встрепенулась, схватила сухой листик и принялась обмахивать Степку, — ты того… не убивайся! Если не простишь — другого встретишь! Честное слово!
— Я… уже встретила… — Слагалица отвернулась, протолкнув слезы внутрь себя и сцепила зубы. Дудки, в его болоте она истерить не станет.
— Шустрая! — русалка опустила руки и быстро заморгала своими круглыми глазками да ротик приоткрыла, — когда только успела?
— У меня кроме Мити еще шесть женихов.
— А не врешь? — прищурилась, — где откопала-то столько?
— Нигде. Они сами пришли. Слагалица я.
— Да ну… и что, хорошие женихи?
— Самые лучшие.
— Брехня! Не бывает такого!
— Это почему же?
— Само приплывет только *овно, за жемчугом нырять надо!
— А-а-а, ясно… Ты с Лукерьей моей подружишься, — кривовато ухмыльнулась, отряхивая подсыхающую грязь с ног.
— А это еще кто такая?
— Одна из охоронников дома. Клецница. Слышала о таких?
— Не-а, не доводилось, а кто у тебя еще живет? Может и мужики имеются?
— Имеются. Егорыч — дворовой и Ерошка — банник.
— Симпатичные? — заинтересованно так.
— О-о-очень, — ухмыльнулась Степка, вспомнив, как случайно Егорыча увидала. Не дай Бог еще раз!
— Здорово! А ты точно меня к себе жить возьмешь? Не обманешь? — Наташка нахмурилась недоверчиво. Вообще у нее на лице так быстро эмоции менялись, не поспеть за ними.
— Возьму, обещала же. Только ты учти, Лукерья у меня дама с характером, а я склоки и пакости терпеть не стану. Влейся в коллектив, расположи к себе. Придумай дело полезное и живи, мне не жалко.
— Ой, а я ничего не умею…
— Слышь, давай потом, а? — Степка поднялась на ноги, — идем уже!
И в ту самую минуту они услышали приближающийся шум. Стук и треск, словно кто-то мчит прямо на них, ветки ломая.
— К-карау-у-у-л! — взвизгнула Наташка и с головой нырнула в ближайшую ямку.
— Что случилось? Ты куда? — опешила Степанида и тут же была сбита с ног… волком. Большим, черным, горячим… Она и испугаться не успела, как оказалась распластанной на влажном мху, а зверь лизал ее прямо в губы и поскуливал радостно.
— Сла-сла-славик… — проговорила Степа заикаясь, уворачиваясь от горячего языка, — т-ты?
— Ш-ш-ш-ш-теф-а-а-а… — прошипел в самое ухо и обернулся человеком, голым, ясен пень.
Придавленная сильным мужским телом Степка только собралась удивиться, затем обрадоваться, опосля возмутиться, а дальше как пойдет, как вдруг Вячеслав крякнул и взвился на ноги. Изогнувшись в спине, завел руку назад и… буквально оторвал от себя новую Степкину подружку с окровавленными губами, ругающуюся изощреннее Лукерьи:
— Только тронь мою подружку, псина лишайная, я тебя болотный герпесом заражу! Пуголовку бородавками гномными обсыплет, а в полнолуние она ваще отвалится! — визжала Наташка, выворачиваясь в руках участкового и стараясь того цапнуть.
— Штефа, ты знаешь, кто это?! — глаза Славика округлились почти до размеров блюдца, — оно… оно меня за зад укусило!
* * *Степка прикрыла рот рукой, сдерживая истеричный хохот. Ведь ежели отпустить эмоции, следующими хлынут слезы, и сомнительно, что после этого она сможет остановиться. Поэтому икнула, глотая все, что там у нее внутрях скопилось и поднялась на ноги. Отряхнулась и только после этого ответила:
— А это, Славик, Наташка — моя новая лучшая подружка, познакомьтесь. Ната, ты между прочим, жениха моего укусила.
— Подружка?!
— Жених?!
— Ага, лучшая! Отпусти ее, пожалуйста, она больше не станет кусаться. Не станешь ведь, да, Натали?
— Не называй меня так! Я Ната, ударение на вторую «а»! — оскалилась русалка, вытирая кровь с губы, — пусти уже, ты мне две волосины выдрал, блохастый!
— Ч-что? Да сама ты блохастая, жаба! — Славик брезгливо отбросил Наташку в ближайшую лужу и обернулся, стараясь разглядеть пострадавший филей, — бешеная какая-то…
— Дай, я посмотрю! — предложила Степанида, — что там? — и потом, увидев след от острых зубов на округлой заднице волка присвистнула.
— Что, до крови, да? Болит, зараза!
— Ну как сказать, у тебя куска попы нету. Повезло, что она карликовая русалка…
— Твою мать! — выругался Славик, — лучше не подходи ко мне ближе чем на три метра, пиранья, не то…
— Больно надо, голо*опый! — отвернулась Наташка, отжимая волосы с невозмутимым видом, прыгнув чешуйчатой попой на гнилой, покосившийся пень.
— Славик, а что ты здесь делаешь? — Степанида устало потерла виски, отряхнула одежду и вопросительно уставилась на жениха, стараясь ниже
