— Ты права, позже я подумаю о частных репетиторах и женских собраниях, — сказал он, слегка касаясь пальцами ее скулы. Синяк на скуле уже начал формироваться. — С тобой все в порядке?
— Это всего лишь небольшой синяк, в моей жизни их было и побольше, — Гермиона закрыла глаза и наклонила щеку к его прикосновениям.
— Все, вероятно, решат, что я ударил тебя, — проговорил Люцис, нахмурившись от этой мысли.
— Ты и я, мы оба знаем, что ты никогда не сделаешь мне больно, — она обняла его и прижалась к его груди. — Кроме того, если бы ты попробовал это, я бы надрала тебе задницу, а ты знаешь, что я могла бы это сделать.
— Ты была довольно удивительна. Как бы я ни был горд тем, что ты взяла верх, я испугался, что ты будешь ранена, — прошептал он. — Я готов был сломать ей шею, когда она ударила тебя.
— Она ударила меня как девчонка, мои же удары были сильнее и чаще, — сказала Гермиона, дрожа на холодном ночном ветру.
— Тем не менее, все это мне очень не понравилось, — он сжал ее подбородок и осторожно поднял голову, чтобы посмотреть в глаза. — Я люблю тебя, — тихо сказал он.
— Любишь? — голос ее задрожал, а глаза наполнились слезами.
— Очень… — он провел большим пальцем по рту, прежде чем прижаться к ее губам. — Я и не думал, что могу так любить.
— А я люблю тебя, — сказала она ему в губы, и рыдание лишь подчеркнуло ее слова. Он крепче прижал ее к себе, прижался к ее губам, совершенно не обращая внимания на людей, выходящих с бала позади них, когда обернул ее в свой плащ и еще раз поцеловал ее. Он почувствовал ее слезы и даже почувствовал, как она слегка укусила его. Теперь он знал точно: Гермиона любит его. Иначе она никогда не сказала бы эти слова.
— Я чувствую себя самым счастливым волшебником из ныне живущих, когда слышу, как ты произносишь эти слова, — сказал он, наконец отрывая свои губы от ее. Гермиона покраснела и рассмеялась сквозь слезы из-за забавных смешков, раздающихся вокруг.
— Тогда отвези меня домой, и позволь сделать тебя еще счастливее, — тихо произнесла она хрипловатым и тихим голосом. У нее даже не было возможности перевести дух, пока Люциус аппарировал их.
========== Глава 21. Эпилоги… эпилоги ==========
Глубоко в холмах Северной Англии, скрытое магией и сокрытое от маглов, находилось большое каменное здание, в котором жили психически неуравновешенные волшебники. При поступлении сюда палочки их были конфискованы, и надзиратели не позволяли использовать магию никому, кроме персонала. Именно там, в зарослях тенистой ивы, Астория Малфой жила и несколько лет лечилась, а затем отправилась в небольшой домик на юге Франции. Ее союз с Драко был прекращен вскоре после ее признания в неуравновешенном поведении и на том основании, что она не была психически здоровой.
Дело “Леди в маске” так и не было раскрыто, оно просто исчезло из архива, когда больше никаких инцидентов не происходило, и со временем “Леди” превратилась во что-то вроде городской легенды. Время от времени история, конечно, повторялась, обычно сопровождая какое-нибудь странное происшествие, с исчезновением имуществ у богатеев. Но “Леди в Маске” по-прежнему оставалась в отставке, независимо от того, во что там верили или не верили люди.
Драко провел еще пару лет со своей многолетней любовницей Элизабет, прежде чем расстаться и пойти дальше. Драко нравилось быть богатым холостяком и жить в свое удовольствие. Пока Гермиона с Люциусом все эти годы так и продолжали жить тихой совместной жизнью…
Пять лет спустя…
Знаменитый аврор Гарри Поттер шагнул через камин в поместье Малфоев, используя свое право сотрудника Аврората, чтобы получить к нему доступ. И сразу же натолкнулся на спину Драко Малфоя, медленно повернувшемуся к нему и сразу же улыбнувшемуся.
— Привет, Поттер! — бодро поприветствовал он Гарри.
— Малфой, что, черт возьми, здесь происходит? Я получил экстренный вызов, чтобы сразу попасть сюда! — сказал Гарри, обеспокоенно оглядываясь по сторонам.
— Знаю, это я тебя вызвал, — ответил Драко. Гарри выглядел смущенным, его лоб хмурился от раздражения.
— У меня нет времени на игры! Я волновался, что что-то случилось с Мионой или Люциусом. Но все выглядит хорошо, если, конечно, не считать тебя ухмыляющегося, как деревенский идиот! — огрызнулся Гарри.
— Дай минутку, — Драко усмехнулся. В этот момент дверь в гостиную отворилась, отскочив от стены, и внутрь ворвалась Гермиона. — Обещаю, ты не пожалеешь об этом.
— Ты надменный сноб! — закричала она, глядя на следовавшего за собой хмурого Люциуса.
— А ты — самая упрямая ведьма, которую я встречал! — он протянул руку и повернул ее к себе лицом. — И прекрати убегать от меня, черт возьми!
— Что здесь вообще происходит? — спросил Гарри, смущенно наблюдая за происходящим перед ним.
— Домашние эльфы около часа назад позвали меня, сказать, что отец с Гермионой убивают друг друга, — усмехнулся Драко. — Очевидно, этим они и занимались все это время.
— Если хочешь сохранить руку, я бы посоветовала прямо сейчас убрать ее, Люциус Абраксас Малфой! — глаза Гермионы сузились, когда она проследила от его руки до сверкающих серых глаз.
— О боги! Ты только что использовала мое полное имя? В этот момент ты звучала просто как моя мать! — недоверчиво произнес Люциус.
— Если бы я была твоей матерью, я б избила тебя за то, что ты делаешь этим утром! — она резко вырвала у него руку и направилась к другой двери.
— НЕТ! — крикнул ей вслед Люциус, щелкнув палочкой в направлении двери и закрыв ее. — Я часами гонялся за тобой по всему этому проклятому дому, а теперь ты бежишь от меня, упрямая ты чертовка! Боги, так или иначе, но ты будешь слушать меня.
— Я не слушаюсь твоих приказов, о великий король! — она стиснула зубы, прижав руки к бокам. Ее грудь вздымалась с каждым вздохом.
— Я не понимаю. В каком ее положении? — спросил Гарри у Драко. — И почему она, кстати, назвала его королем?
— А-а… это, просто отец заставил Грейнджер постепенно отказаться от всех своих друзей, — Драко скрестил руки на груди и откинулся на спинку кресла, тщательно наслаждаясь каждым моментом этого цирка, происходящем в отношениях его отца с Гермионой Грейнджер. Он никогда раньше не видел, чтобы
