Жарко же на улице, понятно, что щеки здоровым румянцем так и горят. Но ведь люди разные, каждый мыслит в рамках собственной испорченности. Вдруг подумают что-нибудь не то, оправдывайся потом.
— Среди медиков, детка, праведники не водятся, — шикарно выпустив колечко дыма, сообщила красавица. — Тем более у нас.
— Почему не водятся? — выдержав паузу, уточнила Сатор, решив все-таки пропустить «детку» мимо ушей. — И почему именно у вас?
Врачиха покосилась, усмехнулась загадочно, свысока, но до ответа снизошла.
— Да ты сунься в любую больницу, — посоветовала томно. — Баб раз в пять больше, чем мужиков. На любой вкус выбирай: хочешь помоложе, хочешь постарше; умненькая, глупенькая, монашка, вообще без головы — всякая найдется. И, заметь, все круглосуточно жаждут ласки и крепкого мужского плеча. Ну или посменно — это как получится. Причем жаждут активно, из корсета готовы выпрыгнуть, лишь бы позволили облизать, накормить, сопли подтереть и в постель уложить. Тут сам лорд Солнце не устоит. Ну а здесь, в экстренной, пашут самые шикарные и ухоженные дамы, а «недам» по пальцам пересчитать.
— Почему? — ничего не поняла Анет.
— Да потому что мужиков у нас больше, чем в стационарах, — снисходительно пояснила красотка, безжалостно втоптав в землю окурок. Туфельки у докторши были не только элегантные, а, соответственно, дико неудобные, но и отнюдь не дешевые — это Сатор заметила. — Врачи, фельдшера, водилы, в конце концов. Да и текучка немаленькая, постоянно новые урыльники появляются. Выбор шире, но и конкуренция жестче, марку держать приходиться. Вот и идешь на работу как на праздник. К середине смены, конечно, в тыкву превращаешься, причем гнилую. Но главное же какой тебя увидели, потом уж никому до твоей красоты дела нет. Так что, если хочешь мужа подцепить…
— Привет, красавица! Ты сногсшибательна, как всегда, — очень кстати подошедший Нелдер приобнял «менторшу» за плечи, небрежно чмокнув ее в висок. Докторица разулыбалась, стрельнула глазками, мигом запрятав лощеную снисходительность подальше. — А ты-то что здесь делаешь? — Это он уже у Сатор спросил.
Спросил без злобы и насмешки, а так, с дружелюбной подколкой.
— На работу пришла, — холодно ответила Анет, зачем-то вцепившись в ремешок сумки так, что костяшки заломило. На разрумянившуюся красавицу, с плеча которой Нелдер руку убрать не догадался, она старалась не смотреть — противно было. Про свои «нельзя жить» докторица явно позабыла. А, может, жить с «корсаром» она и не собиралась. — Или меня уже уволили?
— Насколько я знаю, нет, — ослепительная улыбка Нелдера несколько поблекла, совсем чуть-чуть, но все равно на душе Ани эдак приятно сделалось. — Просто думал, что ты здесь больше не появишься.
— Вы знаете, моя наставница частенько говаривала: некоторым людям вообще думать вредно. От непомерных усилий у них голова болеть начинает, — отозвалась Сатор, — Ну а я, с вашего позволения, пойду, переоденусь, работать пора. Еще увидимся.
Анет изобразила что-то вроде книксена и действительно пошла, гордо подняв подбородок.
Осознание собственной победы, пусть крохотной и не очень-то значительной, зато совершенно в стервозном духе Настоящей Женщины, медовым сиропом лелеяло сердце.
— Эй, Барашек! — окликнул Кайрен.
Громко так позвал, голос его раскатился по двору, эхом ухнув в раскрытые ворота ящеровых стойл. Ани обернулась, понимая, что этого делать никак нельзя, надо вообще проигнорировать эдакое хамство, шагать себе дальше, но ведь обернулась же. Конечно, все, кто собрались на выступление Нелдера полюбоваться, теперь на нее таращились. И надежды, что дурацкую кличку они не расслышали, не было никакой.
— Укладку не забудь, — ласково и совсем негромко посоветовал доктор.
Естественно, Сатор тут же развернулась на пятках и дальше пошла. Даже плечиком независимо передернуть сумела. Только вот ситуацию это, понятное дело, спасти уже не могло.
* * *О существовании подобных домов Анет даже и не подозревала. Несмотря на то, что в нем аж четыре этажа было, выглядело здание так, будто построили его еще до рождения Лорда и Леди[2]: крошащийся кирпич, вместо штукатурки покрытый лишаем, мхом и какой-то неопределимой, но очень мерзкой дрянью. Зато лестницы в подъезде широченные, мраморные, хоть и грязные донельзя, но с витыми чугунными перилами. И ступеньки высокие, словно и не на человека рассчитанные.
— Ты там живая? — окликнул откуда-то сверху Нелдер.
— Почти, — пропыхтела Ани.
Вообще-то, Сатор считала себя девушкой выносливой, даже спортивной. Но подъем на четвертый этаж с нагрузкой в виде чемодана, монитора, который по недоразумению назывался портативным, а на самом деле и размерами и весом не отличался от укладки, и амулетом управления носилками, к счастью, летящих самостоятельно, оказался тем еще испытанием.
— Шевели ногами, сколько телепаться можно? — недовольно поинтересовался «корсар».
Конечно, у Ани имелось, что сказать. Например, она могла бы напомнить: воспитанный человек не навьючивает поклажу на слабую женщину, а тащит все сам, да еще и даме подняться помогает. Или намекнуть, что хамство никого не красит и опыт не дает права…
В общем, собственное мнение у нее было и желание донести свою точку зрения до некоторых, слишком уж много о себе возомнивших, тоже, только вот сил не хватало. Трудно возмущаться, пыхтя, как загнанная лошадь.
— Нам сюда, — буркнул Нелдер, скептически осматривая здоровенные, вроде бы даже и красного дерева двери, и, недолго думая, грохнул кулаком по массивной створке, да еще, для верности ногой поддал.
Вот только звук все равно вышел неубедительным, глухим. Но видимо, помощи тут действительно жаждали, потому и отозвались сразу же.
— Хто? — прошелестело из-за двери тихо, нерешительно и как-то чересчур уж вопросительно.
— Экстренная, — ворчливо представился Кайрен.
— Хто?
— Экстренную помощь вызывали? — повысил голос «пират».
— Хто? — помолчав, уточнил шелестящий голосок.
— Конь в пальто! Врача вызывали?
— Чавой-то? — удивились за дверью.
— …! — уточнил Нелдер. — …!
— Так ты, батюшка, сразу бы и сказал, — запричитал призрачный голос. Загремели, кажется, амбарные замки, а, может, засовы, какие на крепостные ворота вешали — Анет видела похожие, когда их, еще школьников, на экскурсию в старинный замок возили. — А то несешь чегой-то и не понять.
— Вот тебе медицинский казус: глухая, как пень, — глубокомысленно протянул врач, мельком глянув на Ани через плечо. — Зато ругань отлично слышит.
Старушечье личико, выглянувшее из-за приоткрывшейся на ширину ладони створки, удивительно на крысиную мордочку походило. Да и ростом бабушка, наверное, не сильно от крупной мыши отличалась.
— Ой, это опять высь! — умильно расплылась желтоватыми морщинами бабулька.
— Это опять ясь, — согласился Кайрен. — Ну, что у нас сегодня, задыхаемся или голова болит?
— Болит, ишо как болит, господин мой! — обрадовано закивала старушка, — прям разламывается.
— Полечим, — пообещал Нелдер, протискиваясь мимо бабки.
— Вы здесь уже были? — бормотнула Анет, пытаясь втиснуть в щель между косяком и старушечьим животом упорно сопротивляющиеся носилки.
Конечно, момент для праздного любопытства не слишком подходил, но уж чересчур оно, любопытство это, разбирало. Да и спросила Сатор тихо, Кайрен вполне мог и не услышать. Только вот у
