– Завтрак подождёт! – непререкаемым тоном заявила Дира. Не без труда вытащила из слишком маленькой сумочки эльфийский журнал, шлёпнув его на стол. – Вот! Вы знали, что восстановительные операции после травм, вроде той, что у нашего звездуна, эльфы ещё двадцать лет назад делали?
– Пытались делать, – поправил Лангер, косясь на журнал так, будто он укусить мог. – О положительных исходах я читал, конечно. Правда, давно, монографии… Но при чём тут вы? Это не традиционная хирургия, а чистая хилер-практика, магия, так сказать и…
– А я, по-вашему, кто?
Кассел зачем-то постучала пальцем по журналу.
– Что?
Теперь несчастный профессор с испугом на бывшую ученицу смотрел, комкая у горла ворот толстого халата.
– Не что, а кто. Я, уважаемый профессор Лангер, хилер.
– Девочка моя, – от ужаса бывший зав на шёпот перешёл. – Сядь-ка, сядь. Может, водички тебе? Понимаю, такой стресс, вся эта ситуация… Я сейчас, где-то тут…
– Это вы сядьте, – Кассел перехватила руку профессора, силком на стул его усаживая. – И не пугайтесь так. Я в своём уме. Всё понимаю – не практик. Да что там, и теоретические-то знания на уровне факультатива. Но ведь всё решаемо и спешить некуда. Подучим, узнаем, наведём справки, прошерстим базу…
– Какие знания?! – загрохотал зав, то ли отойдя от шока, то ли ещё глубже в него погрузившись. – Дира, не пори чушь! Про свои ограничения забыла? Никто не позволит тебе ничего подобного! В миг лицензии лишишься! В миг, слышишь?! А то и под статью о незаконной деятельности попадёшь! Нет, ты головой подумай: если пациент у тебя на столе умрёт? Это уже убийством попахивает! Посла мало?!
– Да вы погодите кричать, – улыбнулась Кассел, ласково Лангера по руке похлопывая. Кстати, кисть у него вся почечными бляшками усеяна была, пятнышками стариковскими. А раньше хирург и не замечала. – Эти больные никуда жаловаться не побегут и наши зад… головы прикроют.
– Вот именно, что зад! – взъярился профессор, руку свою выдёргивая. – Задницы вместо голов! С чего такие мысли вообще пришли?! Ты первоклассный нейрохирург, вот и занимайся тем, что умеешь! Не прыгай выше головы-то, незачем!
– А это не выше головы, – Дира сама почувствовала, как солнечная улыбка с её физиономии линяет. – Это как раз вровень. Мне вот тут один умный человек… гм!.. в общем, человек вопрос задал: если Близнецы силы подарили, которых у других нет, то зачем-то это нужно, верно? Я даже знаю зачем – лечить! А у меня их отбирают.
– Это всё казуистика!
– Да никакая не казуистика, простая логика. Сначала требуют, что бы я врачебную клятву давала: «…посвятить свои знания и умения предупреждению и лечению заболеваний, сохранению и укреплению здоровья человека»[3]. А потом мне этого делать не дают. Я могу, я хочу и я буду!
– Хорошо, это не казуистика, – неожиданно успокоившись, согласился Лангер, – это самоубийство. Дира, девочка, что с тобой случилось?
– На драконе покаталась, – смущённо бровь почесав, призналась Кассел. – И подумала кое о чём.
– Может, тебе попробовать всё-таки развестись, а? – с бабьей жалостью протянул профессор. – Опять замуж выйти, детишек родить. Ну её, медицину эту. И Близнецы с ней, с диссертацией. Я вот внуками займусь теперь. Может, розы разводить стану. Всегда мечтал.
– Нет уж, врач так врач, – буркнула Дира. – Так вы в деле или нет? Я думала, что вы мне не только с информацией подсобите, но и вторым хирургом станете.
– А остальная бригада? Операционная? Маги-техники? Это ты где возьмёшь? Не в больнице же оперировать станешь.
– Тоже решаемо, – тряхнула головой Кассел. – Сумасшедших в мире полно. А авантюристов ещё больше.
– Про подпольные аборты я слышал, – покачал до сих пор примятой с одной стороны гривой Лангер. – Про косметические манипуляции тоже. Про тайные нейрохирургические операции ещё ни разу не доводилось.
– Всё случается в первый раз, – философски заметила Дира. – В конце концов, не наживы ради, а только по велению лорда Солнца.
Кажется, Лангер очень хотел спросить, не падала ли его любимая ученица с дракона вниз головой. Но промолчал. Только посматривал странно и всё головой качал.
[1] Болезнь Паркинсона (дрожательный паралич) хроническое неврологическое заболевание, характерное для пожилых людей.
[2] Эмпирический – основанный на фактах, полученный опытным путём.
[3] Фрагмент клятвы российского врача.
Глава четырнадцатая
Глава четырнадцатая
Великое преимущество врача в том, что он не обязан следовать своим советам
В этот раз возвращение в родные пенаты приятным Дира бы не назвала. И дело, наверное, не в том, как на неё окружающие реагировали, а чего сама ожидала. Кассел-то казалось: будут коситься, обсуждать, косточки перемывать. А поскольку на неё никто особого внимания и не обратил – так, стандартные приветствия, кивки и абсолютно нейтральное: «Доброго утра!» – доктору мерещилось, будто смотрят исподтишка, в спину пальцами тычут. Так и подмывало обернуться резко.
Понятно, что паранойя чистой воды и нервы разгулявшиеся. Но пустырник-то не помог!
На лестнице в родное отделение хирурга леди Эр перехватила. Подлетела бесшумно, что для призрака, собственно, естественно. Подхватила под локоток, а вот это уже не привычно. Условно умершие по собственной воле до людей дотрагиваться не любили. Кому ж понравится, если от твоих прикосновений дёргаются? Но как не шарахаться, когда чувство такое, словно ледышку приложили?
Да и вообще, странно это. Холод чувствуешь, а чужой руки – веса, плотности – не ощущаешь. Глянешь: ан нет, вот она ладонь, хоть и просвечивает слегка, но вполне материальная. Голова слегка кружиться начинает – мозг, неспособный противоречие переварить, берёт паузу.
– А знаешь ли ты, доктор Кассел, что и.о. заведующего нейрохирургией велел предстать пред его светлыми очами, как только в больницу явиться изволишь? – пропела секретарша, неудобствами врача явно не интересуясь.
– Теперь знаю, – согласилась Дира, едва сдерживаясь, чтобы руки не отдёрнуть. Она всегда старалась с призраками себя вежливо вести. Да и леди Эр ей нравилась. – Передай, сейчас приду.
– Ты не спеши, – успокоила призрак, – ему сейчас не до тебя, заняты. Все завы нынче на процедурах. Получают очистительную клизму от главного. И даже без вазелина.
– И что на этот раз стряслось?
– Ой, да что у нас стрястись может? – секретарша закатила глаза к потолку, сверкнув хищными очёчками. – В хирургии очередное ЧП. Лежал у них дедушка, отдыхал себе после резекции[1] желудка. И очень его внучку возмущало, что родственника голодом морят. А те,
