— Превосходно! — курлыкнул Гэндальф, опустившись на землю и помогая Бильбо спрыгнуть с колючего куста.
И тут Бильбо всё понял. Гениальный фантазёр Гэндальф, вот чей голос заставил желтодушек пререкаться так долго, что они утратили всякую бдительность и позволили Гэндальфу подготовиться. Гэндальф и Бильбо слетали к ближайшей луже и принесли пещерным совам воды, помогая им прийти в себя. Те ещё чувствовали себя не очень хорошо и были в крайне раздражённом состоянии. Ещё бы! Разве приятно лежать и слушать, как желтодушки обсуждают — убить тебя, выпотрошить или просто сожрать?
— Нашёл время воровать у желтодушек, — проворчал Бомбур, — когда главное — долететь до Горы невредимыми. Пищу можно добыть и охотой!
— Вы теряете время, занимаясь пустыми пререканиями, — ухнул Гэндальф, и его голос был столь суров, что даже Торин не стал спорить, лишь прищурил надменные королевские глаза.
Они ушли подальше от поляны, захватив с собой тех полёвок, которые ещё выглядели съедобными. Они уже были весьма не прочь позавтракать и не стали воротить нос от добычи желтодушек. Ведь охота накануне была неудачной, а охотиться сейчас никто не желал, да и вряд ли в окрестностях осталась непуганая добыча. Они подкрепились полёвками, затем легли спать. Как вы понимаете, после такой ночки поспать не грех. Проотдыхав до заката, они тщательно почистили перья, избавляясь от крови и гари, вновь отужинали, поднялись на крыло и полетели вновь по потоку, что вёл на восток.
— Где вы изволили пропадать, если не секрет? — спросил Торин у Гэндальфа дорогой.
— Разведывал, что впереди, — отвечал тот.
— А что вас заставило вернуться так вовремя?
— Привычка оглядываться назад.
— В самом деле! — насмешливо ухнул Торин. — А нельзя ли поясней?
— Я пустился вперёд обследовать наш путь. Имейте в виду, небеса очень скоро станут опасными. Меня также беспокоил вопрос, где пополнить запас провианта — охота в этих местах очень скудная. Только я отлетел, как мне повстречались двое знакомых из Серебристой мглы.
— Где это? — вмешался любопытный Бильбо.
— Не прерывай! — клекотнул Гэндальф. — Если нам повезёт, ты туда скоро попадешь и сам все узнаешь. Как я уже сказал, я встретил двоих сов Элронда. Они мне и рассказали, что три желтодушки появились в этих краях, обосновались в лесу Пустошей, распугали всех местных сплюшек и охотятся на всё, что имело несчастье попасть им в лапы. У меня сразу возникло ощущение в желудке, что там, позади, во мне нуждаются. Оглянувшись, я увидел в отдалении дым, заскочил к местному кузнецу и полетел вам на выручку. Вот теперь вы всё знаете. Пожалуйста, в другой раз будьте осторожней, а то мы никуда не доберемся!
— Мы вам весьма признательны! — ухнул Торин, и в голосе его Бильбо, к своему вящему удивлению, и в самом деле услышал благодарность.
Глава третья. Передышка
Погода исправилась. Но ни в этот день, ни на следующий, ни ещё через один путешественники не пели и не рассказывали историй. Им чудилось, будто над ними нависла угроза. Они ночевали под открытым небом, осторожно охотились (добычи, как и предполагал Гэндальф, стало не в пример меньше) в ближайших холмистых рощах. Однажды утром они перелетели через реку, внизу с грохотом перекатывались камни и по воде несло пену. Усталые крылья не привыкших к долгим перелётам Бильбо и пещерных сов гудели, поэтому они решили приземлиться на противоположном берегу — крутом и скользком от воды — и пойти пешком. Когда они с трудом преодолели последние опасные участки каменного берега, то впереди увидели высокие то ли холмы, то ли горы. Те словно надвигались на них — казалось, до ближайших пара восходов пути, не больше. Тёмными и мрачными выглядели эти громады, хотя на их грязно-бурых склонах кое-где лежали полосы солнечного света, а за ними торчали снежные пики ещё более высоких гор.
— Это та самая Гора? — удивился Бильбо, с благоговением глядя на неё округлившимися глазами. В жизни ему не приходилось видеть ничего громаднее.
— Ну что ты! — ухнул Балин. — Это начинаются дальние Пустоши, а нам надо перебраться через них. Тогда мы попадём в Тёмный лес. И даже оттуда ещё далеко до Горы, где Смауг стережёт наши сокровища.
— Ах так! — ответил Бильбо. И в эту минуту он вдруг почувствовал такую усталость, какой не испытывал прежде. Он опять вспомнил своё любимое сагуаро, удобный порог, на котором так приятно было сидеть, поджав лапки, и наблюдать за ползущими по небесному полотну пузатыми облачками.
Теперь поход возглавлял Гэндальф.
— Если свернём не в тот поток, мы пропали, — сказал он. — Прежде всего нужна добыча — в горах нас ждёт отвратительная охота, — а потом отдых в достаточно безопасном месте. К горам Пустоши нужно приступать, зная правильные потоки, а то легко и заблудиться.
Когда они спросили, куда он их ведет, Гэндальф ответил:
— Мы находимся, как некоторым из вас, вероятно, известно, у самой границы дальних Пустошей. Где-то впереди находится прекрасный край, Серебристая мгла. Там, в Последнем Домашнем Приюте, живёт Элронд. Я послал ему весточку через своих знакомых, и нас ждут.
Звучало это приятно и утешительно, но туда надо было ещё долететь, а не так-то легко отыскать дорогу в Последний Домашний Приют. Местность впереди неуклонно и постепенно повышалась; ничто не нарушало ее однообразия — не было ни деревьев, ни расщелин, ни холмов, лишь широкий склон цвета вереска и крошащиеся скалы с редкими зелеными пятнами травы и мха, свидетельствовавшими о присутствии воды.
Восход миновал, солнце перевалило за зенит, но по-прежнему в безмолвной пустыне не появлялось никаких признаков жизнедеятельности других сов. Путешественников обуяло нетерпение. Внизу, прямо под ними, проплывали лощины с обрывистыми склонами, где внизу, к их удивлению, росли деревья и протекали речки. Возникали расщелины, узкие, но невероятно глубокие, и на дне их клокотали водопады. Тёмные овраги, куда нельзя спуститься ниоткуда, кроме как с небес, да и то один раз — взлететь из такого места мог, пожалуй, только лучший угленос Га Хуула. Трясины, с воздуха казавшиеся зелёными и весёлыми лугами в ярких цветах. Но если вдруг сова спускалась с неба и садилась на эту заманчивую зелень, она исчезала навсегда.
Дорога к горам Пустоши оказалась намного длинней, чем путники предполагали. Единственный правильный поток вечно разветвлялся и путался с другими потоками, найти его заново было непросто. Путешественники не раз благодарили Глаукса за то, что тот ниспослал им Гэндальфа, величайшего мастера своего времени по поиску потоков. Гэндальф то и дело отлетал от группы,
