Полли посмотрела на пустой постамент Рекса и растерянно кивнула.
– Я не понимаю. Как ты можешь быть статуей, если ты жил еще до того, как ее изваяли? – Она повторила то, что узнала от гидов, ведущих экскурсии. – Имение было построено Эдвардом Пенхэллоу в 1600 году, то есть в эпоху правления королевы Елизаветы. Но в те времена тут уже были отдельные дома, от них, правда, немного осталось, лишь фундаменты. Значит, ты старее, чем Пенхэллоу-холл?
– Да. – Рекс пошевелил ушами, фыркнул, словно ему было неприятно об этом думать. – С годами семья становилась богаче и влиятельнее. Но в Пенхэллоу уже тогда начали рассказывать истории обо мне и придумали мне имя – Рекс.
– Значит, когда ты был обычным псом, тебя не так звали?
– Никто не помнит мое настоящее имя. Я пес. А в Пенхэллоу всегда было полно собак. Кто же помнит, как их звали? Но мы часть этого места, мы его стражи и всегда ими будем. Вот и я по-прежнему тут. А благодаря тебе, Полли, я проснулся. – Рекс замотал головой, и его длинные уши зашлепали пса по морде. – Я чувствую себя почти настоящим, почти живым.
Полли улыбнулась. Рекс и правда выглядел куда более настоящим псом, чем когда они бегали по пляжу. Возможно, он сбросил с себя каменные оковы, которые до недавнего времени сдерживали его. Но Полли по-прежнему не могла понять, каким образом он превратился из статуи в собаку.
– То есть твоя статуя на самом деле… твое изваяние? – помедлив, задумчиво спросила Полли. – Даже притом, что она была сделана несколько веков спустя?
– Да. Эта статуя моя, и в ней отлично спится. – Рекс обнюхал лапы Магнуса и вздохнул. – Может, даже слишком хорошо.
Полли дотронулась до носа Магнуса и ласково его погладила. Она надеялась, что почувствует зарождающееся тепло и еще одна величественная собака очнется, чтобы поговорить с ней. Но Магнус не шевелился, а грубый шершавый камень оставался холодным даже в теплом ночном воздухе.
– Что, если он не может проснуться? – Рекс подпрыгнул и поставил передние лапы на постамент своего друга. – Магнус! Магнус! Это я! Покажи нам себя. Оживи и догони меня! – Рекс царапал когтями камень, но ничего не происходило. Тогда он плюхнулся обратно на траву и грустно понурил голову. – Наверное… – пробормотал он, – чем дольше мы спим, тем сложнее нам потом проснуться. Но я почувствовал его в камне. Клянусь, я его унюхал.
– Как Магнус выглядел, когда был настоящим псом? – спросила Полли. – Он был такой же, как ты?
– Нет. – Рекс поднял голову. – Нет, он был куда меньше меня. – Рекс не хотел, чтобы его слова прозвучали высокомерно, но Полли все равно различила нотки превосходства в его голосе. – А шерсть у него темно-серая.
Полли кивнула. Она, разумеется, догадалась, что Магнус был таким же огромным, как и Рекс, но не стала говорить это вслух.
– Но он ведь тоже был волкодавом?
– Да. На самом деле эта вторая статуя изображала меня. Но мне ведь не нужно две статуи? – Рекс сидел на траве и почесывал за ухом своей гигантской лапой. – Вот я и разрешил ему ее позаимствовать. Конечно, обе статуи выглядят точь-в-точь как я. Я ведь, между прочим, изображен на семейном гербе. – Рекс перестал чесаться и торжественно поднял одну из лап.
– Ну конечно. – Полли кивнула, но она до сих пор ничего не понимала. Все, что рассказал ей Рекс, казалось чем-то нереальным. Сам же пес, который окончательно очнулся от своего сна, похоже, полагал, что все и так ясно. – Мне кажется, я поняла про тебя, но не про Магнуса. Почему он тоже здесь?
Рекс поставил лапу на землю и вздохнул.
– А вот этого я не знаю. Просто так обстоят дела… Что, подобное не случается повсеместно?
– Говорящие псы? – Полли помотала головой. – Нет.
– Хм-м-м. Ну, все собаки, которые жили здесь, так никуда и не ушли. Это трудно объяснить. – Рекс снова вздохнул. – Мы принадлежим этому месту, – произнес он задумчиво. – Дому и семье Пенхэллоу. А они принадлежат мне, – добавил он. – Мы с Магнусом спим в статуях, но, как я уже говорил, по всему дому полно других собак. И они только и ждут нужного часа, чтобы проснуться.
– Здесь не осталось никого из членов семьи Пенхэллоу, – сказала Полли, раздумывая над словами своего друга. – Они здесь больше не живут. Имение открыто для посетителей, но в доме живем только мы с мамой. Может, поэтому никто из вас до сих пор не проснулся? Потому что ваша семья ушла?
Рекс помолчал какое-то время, а затем медленно кивнул.
– Все может быть. Прежде чем ты разбудила меня прошлой ночью, минули годы. Многие годы, я полагаю. Я помню только Магнуса, но больше никого…
Рекс повернулся, ласково обнюхал Полли, а затем забросил свои передние лапы ей на плечи, так что Полли присела под его весом. Девочка рассмеялась. Раньше ее никогда не обнимала собака. Рекс нюхал волосы Полли, лизал ее в щеки, заглядывал ей в глаза.
Пес выглядел озадаченным.
– Но почему же я проснулся ради тебя? – спросил он. – Почему я пришел, когда ты меня позвала? Ты правильно пахла… Но ты сказала, что ты не из рода Пенхэллоу. – Рекс опустился на все четыре лапы и удивленно посмотрел на девочку. – Ты точно не Пенхэллоу? – Пес обнюхал ее руки.
– Нет. Меня зовут Полли Морган, а не Полли Пенхэллоу.
– Мф, – тихо фыркнул он. – Кто знает. Ты меня разбудила. Это все, что имеет значение. – Он посмотрел на нее с надеждой. – Попробуй снова с Магнусом, а? Сделай то же, что сделала, чтобы разбудить меня.
Полли отвернулась, радуясь тому, что пес не видит в темноте, какими пунцовыми стали ее щеки. Правда, Рекс мог бы учуять, что она краснеет, ведь собаки многое чувствуют.
– Не уверена, что у меня получится, – прошептала она. – Я попробую, но это не то же самое. Мне было так одиноко, и я хотела тебя разбудить, чтобы ты стал моим другом.
Рекс толкнул ее носом под локоть, Полли подпрыгнула и рассмеялась.
– Зов ребенка, – пробормотал Рекс. – Ребенка, который нуждается во мне. Нуждается и живет в этом доме. Вот почему это сработало.
– Почему ребенка? – Полли с любопытством посмотрела на Рекса, а тот тяжело вздохнул.
– Потому, что это то, чем я занимался. Следил за детьми. Охранял дом, качал колыбельки, доставал из ручьев малышей, когда они норовили в них упасть. Одним словом, делал все, что требовали от меня. Даже когда… – Рекс замолчал, и Полли посмотрела
