– Если такое столпотворение за неделю до Хэллоуина, боюсь себе представить, что будет на Рождество, – бросила Полли на бегу своей маме, торопясь отнести в мастерскую очередную связку ивовых прутиков и толкаясь среди радостных, липких от клея детей.
Мама закатила глаза.
– Не хочу даже думать об этом. Мне стали приходить письма с вопросами о Рождестве еще в августе. Хорошо, что мы успели подготовиться к Хэллоуину, хоть и в последнюю минуту. Спасибо тебе, Полли, за идею! Неужели у нас закончились все ивовые прутики? Сегодня только среда, а уже ничего не осталось! Придется заказывать ещё.
Полли положила связку прутиков на стол, где лежало всё необходимое для самодельных фонариков, и уселась рядом с мамой возле детворы.
– Ты серьезно думаешь, что все, кто делал у нас фонарики, придут на парад? – спросила Полли, помогая девочке из подготовительного класса их школы приклеить последний фрагмент бумаги. Билли хотела сделать фонарик треугольной формы, но он у неё больше походил на ежика.
– Я иду на парад, – встряла в их разговор Билли. – Мама сказала, что я надену костюм белой мышки. Смотрите, я закончила.
– Выглядит… потрясающе. – Полли быстренько сменила тему разговора. – Костюм белой мышки отличная идея. А я не знаю, что надену. Может, я буду ведьмой. Мам, у тебя есть полосатые колготки?
– Нет… Но мы могли бы их купить. – Мама Полли смахнула с глаз волосы липкой от клея рукой, так что её челка теперь была в клее и к ней прилипли обрезки бумаги. – А ты видела, Полли, чем там занимается Нина?
Мама указала на центральный стол, где Нина конструировала огромный каркас из прутиков и скотча.
– Пошли посмотрим.
Трудно было сказать, что задумала сделать Нина, видя только каркас, но как только Полли подошла ближе, она догадалась, что это собака. Собака на длинных лапах, которая словно бы бежит.
– О, он красавец! – выразила своё восхищение Полли.
– Правда он хороший? – улыбнулась ей в ответ Нина. – Самое забавное, что я и не думала делать собаку. Я собиралась сделать тыкву, а получился он. Будет большой. – Нина даже встревожилась.
– Я тебе помогу, – предложила Полли.
Нина делала фигуру Рекса, даже не подозревая об этом. Рекс – неотъемлемая часть этого дома, поэтому он возникал из ниоткуда, появлялся в мыслях людей, когда они занимались изготовлением каких-то вещей. Полли заметила, что Рекс изображён на многих картинах в картинной галерее, например, если художник рисовал вид на дом, то волкодав выглядывал из-за деревьев. Его каменным силуэтом украшали каминные полки. И разумеется, никакое праздничное шествие не могло обойтись без Рекса.
* * *Остаток дня Полли провела, помогая Нине наклеивать бумагу на каркас светильника. По пути домой девочка остановилась, чтобы шепнуть на ухо Рексу, каким красивым он выйдет.
После того как Полли обнаружила текст баллады, она сложила все копии документов, которые мама ей дала, обратно в папку. Но когда этим вечером Полли переодевалась ко сну, она заметила, что один листок завалился под прикроватный столик. Впрочем, ничего удивительного, ведь когда она догадалась, что баллада – ключ к зашифрованному посланию, она так поспешно вскочила с кровати, что все бумажки разлетелись по комнате.
Полли подняла листок и положила его рядом с остальными на свой письменный стол, за которым она делала уроки. Тут-то Полли и сообразила, что она даже не удосужилась взглянуть на остальные документы в папке. А они, несомненно, стоили внимания. Полли взяла папку с собой в кровать и, усевшись, положила её на колени, пытаясь вспомнить, какие документы она уже читала. Правда, некоторые тексты были настолько нечитаемые, что Полли была вынуждена сдаться. Но потом Полли наткнулась на новую страницу, которую до этого не видела, и её сердце чуть не выпрыгнуло из груди. Документ назывался «Запись о пытках, наказании и смерти трёх злокозненных грабителей». Под заголовком имелась иллюстрация, выполненная жирными чёрными линиями: три человека стояли на эшафоте, очевидно в ожидании, когда их повесят. С трудом сглотнув, Полли решила, что это своего рода новостная статья. Вероятно, люди покупали такие листовки, чтобы развлечься, как покупали и баллады. Внизу даже была указана цена – один пенни. Полли оставалось только надеяться, что этот экземпляр не принадлежал Джейку, иначе из него он бы узнал о смерти брата.
Странно, но теперь, когда Полли была в шаге от того, чтобы узнать, чем закончилась история Нэта, она этого знать не хотела. Но должна была, чтобы рассказать Пятнышку. Полли так нервничала, что пальцы у неё стали ледяными и удержать в них бумагу было сложно. Что, если беднягу Джейка тоже арестовали?
У Полли перед глазами запрыгали обрывки фраз: «пусть как для зрелых, так и для юных их несчастная судьба будет уроком», «этим утром казнены в Пенбридже», «привело их к бесславному концу».
Полли заставила себя пробежать глазами по тексту, чтобы найти имена. Она ожидала увидеть имя Нэта, но упомянуты были только трое мужчин: некий Джон Дайер, Нэд Поули и Джего Поули. Полли перечитывала имена снова и снова, и дышать ей становилось легче. Нэт и Джейк не упоминались. Или Нэт сменил имя, когда сбежал из дома. Имя «Нэд» не так уж и отличается от имени «Нэт», верно?
Полли в задумчивости покусывала палец. А Джего Поули, должно быть, брат Нэда Поули? Да и Джего звучит почти как Джейк. О, это было еще хуже, чем вообще ничего не знать! Должна ли она рассказать Пятнышку? Или он только ещё сильнее станет? Или новости помогут ему вспомнить, что произошло?
– Не знаю, – пробормотала себе под нос Полли.
Вздохнув, она положила папку на пол возле кровати и погасила свет. Но ворочаясь и стараясь уснуть, Полли всё время вспоминала, как скулил Пятнышко: «Джейк… О, Джейк».
* * *Оттого, что у неё не было времени помочь Пятнышку, Полли чувствовала себя прескверно. Она видела пса, только когда спускалась в мастерскую, которая располагалась в конюшнях. Терьер то и дело крутился возле: грелся у печки в старой комнате с упряжью или ловил воображаемых крыс во дворе. Когда никто не смотрел, Полли остановилась, чтобы поздороваться и погладить пёсика. Но чувствовала она себя виноватой. Пятнышко заглядывал ей в глаза, обнюхивал пальцы в надежде, что она ему что-нибудь расскажет. У Полли были новости, но при мысли о том, чтобы сообщить их ему, у неё разрывалось сердце. Воспоминания о том, как повесили грабителей, не покидали Полли. Она была почти уверена, что Нэд и Джего на самом деле Нэт и Джейк. Их история была чрезвычайно грустной, содержащей подробности того, как они вымаливали прощение и беспокоились о своих матерях. Если бы один из них был мальчиком десяти или одиннадцати лет, так бы и написали, решила Полли,
