– И ты нечестный? – заинтересованно спросила девочка, глядя на красивый профиль Руи.
Не переставая улыбаться, он тяжело вздохнул.
– Нечестный.
Динка смотрела на него еще несколько секунд, потом снова отвернулась к окну. Ей таких слов еще никто не говорил. Учителя в школе постоянно повторяли: «Нам вы можете верить». Со взрослыми, мол, нужно говорить обо всем: спрашивать совета, делиться проблемами, доверять их мнению. Взрослые непременно помогут и поддержат, ведь у них больше жизненного опыта. Но в глубине души Динка всегда подозревала, что взрослые постоянно врут и притворяются, и верить им нельзя. Но уличать их в притворстве бесполезно – не признаются ведь ни за что. По ее мнению в этом заключался Великий Тайный Сговор Взрослых. А он возьми сейчас и скажи вслух то, о чем она тайком думала. С чего это он вдруг такой честный с ней? А еще говорит, что нечестный… Да и вообще он странный – этот Руи. То раздражительный, то внезапно добрый – настроение у него, как маятник.
«И зачем ему нужна была моя фамилия, не пойму», – удивилась она, машинально разглядывая пейзаж за окном.
Вдоль шоссе и чуть дальше – через поле, заросшее дикорастущими цветами, – тянулись линии высоковольтных передач. Динка засмотрелась на проносящуюся мимо вереницу долговязых металлических мачт и увидела в стороне от дороги большой комплекс – огороженные высоким бетонным забором белые корпусы Исследовательского Центра «Сотер».
Ребята в школе очень любили его обсуждать. Мол, побывать бы там хоть разочек. Секретные лаборатории, загадочные исследования – там нашу Зону Апокалипсиса изучают. Мальчишки говорили: представляете, а вдруг в одной из лабораторий сотерские ученые искусственно создали цветную воронку – вроде тех, что появились в тот день в Хараминске. Вот бы глянуть!
Но Динка ни за что в жизни не хотела бы оказаться там – в белых корпусах. Эти белые коробки ее пугали. Она была абсолютно уверена: во всем Старом Городе с его таинственными чужими мирами, в любом из которых можно легко исчезнуть навсегда, нет места страшнее, чем вот эти обычные с виду большие белые здания за стеной бетона. И вообще, зачем ей искусственные цветные воронки, если у нее есть иномирные калейдоскопы? Даже если никто, кроме нее, не знает об их существовании.
На въезде в Новохараминск привычно встречала высоченная стела – памятник жертвам Апокалипсиса. Сюда часто приходили те, кто в «день цветных воронок» потерял своих близких. Проезжая мимо, Динка видела, как маленькая женщина с двумя детьми кладет к памятнику цветы.
Девочка отвернулась от окна. Она не понимала этого. Ведь это просто памятник. На самом деле их здесь нет. Все они остались в Старом Городе.
Глава 2
Новохраминск
Руи довез ее до самого дома, несмотря на то, что Динка просила высадить у автобусной остановки. Но он настоял: «Говори, в какой двор заезжать». Спорить с ним не получалось, хотя Динка была не из тех людей, которые первыми отводят взгляд во время игры в гляделки. Что-то неуловимое в его интонации заставляло возражения неуверенно топтаться в воображаемой прихожей: им и хотелось всей толпой ринуться в распахнутую дверь, но почему-то не моглось.
Когда Руи остановил машину напротив ее дома, Динка поглядела на дверцу, потом со стыдом призналась:
– Я не знаю, как выйти.
В легковушках она никогда не ездила, а в автобусах и маршрутках двери открывались автоматически.
Руи, вместо того чтобы открыть ей дверь, оглянулся, потянулся к заднему сидению, а когда возвратился в прежнее положение, в руках у него была полуторалитровая пластиковая бутылка. Пустая.
– Вода у вас дома есть? Нальешь?
Динка нахмурилась. Он что, не может зайти в ближайший супермаркет и минералки купить?
– У нас только из-под крана.
Она надеялась, что из-под крана его не устроит. Наивная.
– Сойдет.
Динка собиралась взять бутылку, но Руи и не думал ее отдавать. Он потянулся через Динку к дверце – под его пальцами щелкнуло, дверца открылась.
– Выходи.
Динка послушалась, а когда он вышел из машины следом за ней, удивилась:
– А ты зачем идешь?
– Не хочу заставлять тебя бегать туда-сюда, – ответил он, захлопывая дверцу со стороны водителя. – Заодно смогу убедиться, что довел тебя до дома, и в Старый Город ты снова не рванешь.
– Я что, дурочка совсем – на ночь глядя в Старый Город переться?! – возмутилась девочка.
– У меня не спрашивай, – как ни в чем не бывало ответил он. – Тебе виднее. Дверцу закрой.
Динка сделала, как он сказал, и хотела возразить снова, но Руи не дал ей возможности.
– Ты не закрыла.
Девочка хлопнула дверцей еще раз – теперь уже со всей силы.
– Закрыла?
– Закрыла. Этот дом? Пошли.
Динка колебалась. Идея привести незнакомого человека прямо к дверям квартиры ей не нравилась. Ну и как поступить? Что бы она ни говорила, он все равно делает по-своему! Динка со смирением вздохнула. Ладно, он, конечно, чудовище, но не злодей же – все-таки жизнь ей спас, хотя запросто мог оставить в том разломе. А если он вздумал нажаловаться ее родителям – вот, мол, ваша девочка по чужим мирам Старого Города шатается, примите меры, – то зря надеется. Мачехи дома не должно быть – она раньше шести не возвращается, а сейчас только начало пятого.
– Ну? Идешь или тебя опять на руках нести?
Девочка уязвленно подскочила и быстро двинулась за ним. Мысленно проворчала:
«Надорвешься, хиляк. Носил уже».
Динка жила в галерейном доме без лифта. По торцевой лестнице она поднялась на шестой этаж. Руи не отставал, она все время слышала его шаги за спиной.
Странный он все-таки, на ходу думала Динка. По пути из Старого Города улыбался и подтрунивал над ней, а как только въехали в Новохараминск, стал неприветливым и строгим. Эти его перепады настроений немного пугали.
С лестницы Динка вышла на крытую галерею. С внешней стороны вперед тянулось бетонное ограждение, а с внутренней – чередовались друг с другом пронумерованные двери квартир и кухонные окна.
