Ксермет оглянулся, чтобы встретиться глазами с Мигело. Локтях в пятидесяти позади них дверь отъехала в сторону. Из нее вышли пятеро солдат, которые отправились по коридору в противоположном направлении.
– Здесь нападать на них бессмысленно, – прошептал ему в затылок Мигело. – Нам надо остаться с ними наедине.
Ксермет едва заметно кивнул.
Во время их поездки в темном кузове повозки Ксермет и Мигело успели рассказать другим пленникам краткую версию своих злоключений за последние несколько недель.
Толстуха, которая, видимо, все это время надеялась на то, что их везут в некое подобие трудового лагеря, стихла. Она как будто даже уменьшилась в размерах и замолчала, перестав пророчить быструю расправу за плохое поведение.
Реакция остальных была разной – от патриотической эйфории до панического отчаяния. Однако все пленники сошлись во мнении, что их губительное бездействие на опушке леса не могло больше повториться. Они готовы были биться до конца, в меру своих сил и возможностей, и даже сверх оных.
Ксермет и Мигело не слишком рассчитывали извлечь из их помощи много пользы, но были рады уже тому, что они не станут им мешать. Из всех десятерых пленников только один имел практическое представление о ведении боя. Это был тот самый бородач, который безуспешно пытался помочь им в лесу.
Несколько лет назад он дезертировал из армии и вернулся в свою родную деревню, укрытую в чаще лесов и до последнего времени не обнаруженную наездниками. Опыт всех остальных в кулачном бою ограничивался пьяными драками или ребяческими ссорами.
Солдат, идущий впереди, вдруг неожиданно остановился, и Ксермет невольно уткнулся носом в затылок парнишке впереди себя. Они находились примерно в середине нескончаемого коридора, и одна из дверей здесь была гораздо шире и выше остальных.
Солдат подошел к ней почти вплотную, и небольшой темный прямоугольник на поверхности двери неожиданно зажегся. На нем появилось отражение лица солдата, и дверь отъехала в сторону.
За дверью оказалась небольшая квадратная комната без окон. Солдат вошел внутрь и кивком призвал остальных сделать то же самое. Пленники послушно последовали за ним. Второй солдат зашел вслед за ними, и дверь плавно закрылась. Ксермет напрягся. Если эта комната была тюремной камерой, то почему солдаты тоже вошли внутрь? Или же это не камера, а место для массового убийства? Ксермет забегал глазами по стенам в поисках следов крови, но не нашел ничего подозрительного.
Массовой расправы не последовало. Вместо этого комната дрогнула и, как показалось Ксермету, начала опускаться куда-то вниз. Ксермету пришел на ум подъемник, сконструированный по проекту Аваки, с помощью которого во время больших приемов еду поднимали с кухни на следующий этаж в специальном ящике, подтягивая его за веревку. Слуги доставали из него готовые блюда и несли прямиком в обеденный зал, а вниз в том же ящике спускали грязную посуду, тем самым экономя кучу времени на беготне между этажами.
Его отец, дедж Зандр, скептически отнесся к новшеству, считая, что слугам ноги нужны для того, чтобы их использовать, но протестовать не стал. В конце концов, в замке он принимал очень разных гостей, и многим такие новшества были по вкусу. В подобных случаях Зандр никогда не забывал упомянуть, как он заботится о благополучии своих слуг и приветствует любые проявления прогресса.
Воспоминания Ксермета рассеялись, когда комната с легким свистом остановилась. Дверь отъехала в сторону. От белых чистых коридоров не осталось и следа. Пленники вышли в узкий проход, стены которого были покрыты толстым сплетением запылившихся труб. Где-то вдалеке монотонно капала вода. От ее ударов о железный пол разносилось гулкое эхо.
Вместо яркого светящегося потолка на этом этаже висели лишь длинные подрагивающие лампы. Ксермет прислушался, пытаясь понять, есть ли здесь кто-то еще. Один из солдат двинулся вперед по коридору, махнув рукой пленникам. Второй солдат замкнул их процессию, держа оружие наготове.
Ксермет осторожно поднял руку и нащупал пальцами узел на веревке. Мигело последовал его примеру. Пленники миновали несколько узких однотипных дверей по бокам коридора и подошли к странной двери круглой формы, которая преграждала им дальнейший путь.
Сейчас или никогда, подумал Ксермет. В этот момент солдат, который шел впереди, взмахнул рукой, и в воздухе возникло изображение комнаты, которая была до отказа заполнена людьми в черной форме. Они оживленно что-то обсуждали друг с другом, активно жестикулируя. Ксермет остановился и глубоко вдохнул, пытаясь усмирить ошалевшее сердце.
Наконец один из присутствующих соизволил подойти ближе, и его вытянутое лицо с острыми скулами заполнило собой весь экран. Солдат о чем-то спросил его и получил в ответ усмешку. Худощавый обернулся и что-то громко сказал собравшимся. Комната заполнилась веселым смехом. Солдаты переглянулись друг с другом, и по их лицам расползлись довольные улыбки.
Затем солдат спросил еще что-то, кивая в сторону пленников. Худощавый пожал плечами и пренебрежительно махнул рукой. Круглая дверь начала отъезжать в сторону, и изображение исчезло так же внезапно, как и появилось.
За дверью не оказалось ничего нового: все тот же унылый коридор с железной решеткой на полу и трубами у потолка. Порог дверного проема находился локтях в полутора от пола, так что солдату пришлось высоко задрать ногу, чтобы переступить через него. Пленники начали неуклюже перелезать на другую сторону. Когда очередь дошла до Ксермета, он коснулся рукой Мигело, подавая ему сигнал.
Когда Ксермет перешагнул через порог, они с Мигело одновременно распустили узлы на веревке и бросились в разные стороны. Ксермет с наскоку запрыгнул на солдата сзади и ударил его локтем в шею. Внутри что-то неприятно хрустнуло, и солдат издал какой-то невнятный звук, объединивший в себе боль и удивление.
Солдат нагнулся вперед и инстинктивно взялся за шею. Ксермет схватил его руками за голову, резко дернул вперед и с силой поднял вверх колено. Из сломанного носа на пол брызнула кровь. Прежде чем солдат успел опомниться, Ксермет вновь ударил его коленом. Зубы сложились внутрь, словно карточный домик, и солдат истошно завопил от боли. Ксермет схватил его за волосы и несколько раз приложил головой о железные трубы на стене. Тело солдата упало на пол как тяжелый бесформенный мешок. На пыльных серых трубах осталось липкое красное пятно.
У Мигело не было преимущества внезапности, так как солдат сзади видел, как два пленника рванули в разные стороны. Его глаза округлились, когда в руках Мигело блеснул нож. Он не мог поверить, что у пленников могло остаться оружие, – ведь они проверили их ручным металлодетектором. Но на размышления времени у него не было. Солдат вскинул свое ружье.
Поняв, что он не успеет
