В следующий момент Мигело был рядом с их надзирателем, и лезвие ножа вошло солдату в шею сбоку. Мигело выдернул его с чавкающим звуком откупоренной бутылки, и наружу вылетел кровавый фонтан. Солдат пошатнулся. Его сердце отчаянно отстукивало в груди свои последние секунды, выбрасывая с каждым сжатием новую порцию крови. Мигело провел солдату ножом по горлу, ускорив приближение конца. Солдат издал несколько приглушенных хрипов и рухнул.
Ксермет и Мигело посмотрели друг на друга сквозь круглое отверстие двери и рассмеялись. В первый раз за долгое время что-то случилось так, как и было задумано. Остальные пленники начали медленно приходить в себя, пытаясь ослабить на шее веревку, затянутую после падения. И тут дверь начала закрываться.
Ксермет метнулся к дверному проему, но, добежав до него, не знал, что делать дальше. Дверь была с пол-локтя толщиной и медленно, но уверенно двигалась в сторону пазов по краям. Ксермет попробовал налечь на нее плечом, но магия, которая двигала тяжелую дверь, явно была сильнее.
Мигело огляделся по сторонам в поисках какого-нибудь тяжелого предмета, который можно было бы вставить посредине. Однако, несмотря на внешнюю захламленность коридора, увитого сплетениями труб и серых толстых нитей, вокруг не было ничего, что можно было бы сдвинуть с места.
Ксермет оставил свои попытки удержать дверь и попытался было пролезть в щель на сторону Мигело, но было уже слишком поздно. Он едва успел убрать руку до того, как тяжелый диск двери вернулся в свое изначальное положение. Дверь издала шипящий вздох и замолкла.
Тишина глухого коридора вдруг превратилась из их союзника в зловещего противника, который затаился где-то неподалеку и ждал идеального момента, чтобы напасть и вонзить нож в спину. Ксермет посмотрел вдоль коридора и невольно спросил себя, не загнал ли он сам себя в ловушку. Если солдаты вели их сюда, значит, где-то там, в конце этого коридора, должны были находиться темницы. И дверь, которая только что закрылась у него на глазах, вполне могла служить неприступным барьером, отделявшим тюремные камеры от остальной части этого проклятого замка.
Пленники наконец пришли в себя после неожиданной бойни и начали подниматься на ноги. Но тут их ждала другая неожиданность: конец веревки был зажат тяжелой дверью и уходил на другую сторону. Ножа у Ксермета не было.
– Что же теперь со всеми нами будет! Да что же ты такое наделал, ирод! – завопила внезапно толстуха высоким плаксивым голосом, как будто ей откуда-то вынули пробку, все это время чудом сдерживающую красноречивый поток ее бессмысленных причитаний.
Ксермет поморщился и про себя с грустью подумал, почему же она не осталась по другую сторону двери. Кроме нее с Ксерметом оказались еще две женщины, юнец лет пятнадцати и патриотически настроенный, но уже умудренный годами старик. Все «боеспособные единицы», как бы выразился дедж Каса, да пребудет с ним звездная колесница, остались на стороне Мигело.
– Замолчи, дура, – тихо, но уверенно сказал вдруг дед. – Что будет, на все воля Алатфара. А ты, сынок, не стой как истукан, делай что-нибудь.
Ксермет протестовать не стал. Первым делом он обыскал мертвого солдата. Ножа при нем не было, зато нашлось несколько небольших странных предметов непонятного назначения. Форма одного из них точь-в-точь совпала с формой защелок, которые скрепляли веревку. Ксермет пристроил его на один из зажимов и с легким щелчком открыл его. Чертовщина какая, даже в мелочах, подумал он про себя.
Когда все пленники оказались на свободе, Ксермет рассовал остальные предметы по карманам (авось и от них будет какой толк) и взял в руки оружие солдата. Оно состояло из тонкой железной трубки и ручки. На месте указательного пальца поблескивал голубоватый прямоугольник. Ксермет отвел пленников в сторону, направил трубку на дверь и с замиранием сердца дотронулся пальцем до синей поверхности.
Ничего не произошло.
Ксермет вновь оглядел добытое им оружие, обладавшее такой разрушительной мощью в руках противника. Поверхность была абсолютно гладкой, и, как ни старался, он не смог найти никакого секретного механизма. Решив, что в действие эта трубка приводится какими-то темными заклинаниями, Ксермет тем не менее засунул ее себе за пояс. Оружие было достаточно увесистым и в отсутствие лучших альтернатив вполне могло сгодиться в качестве небольшой дубинки.
Ксермет двинулся дальше по коридору. Одна из ламп мигнула ему вслед с легким потрескиванием, как будто упрекая его в содеянном, и погасла.
Командная рубка звездолета «Альзирр» имела вытянутую округлую форму, похожую на яйцо какого-то гигантского доисторического монстра. Стены были белыми и гладкими, без окон. В заостренной носовой части находился пульт управления, который представлял собой выпуклую окружность на полу, диаметром около полутора метров. Вокруг него стояли несколько кресел, которые вырастали из пола, словно грибы на тонких белых ножках.
Внутри пульта поддерживалось особое гравитационное поле, так что находящийся внутри пилот не был подвержен воздействию механических толчков и пребывал в состоянии нулевого тяготения. Управление осуществлялось посредством самого совершенного нейронного интерфейса, который только мог создать коллективный ум миллионов лучших ученых Конфедерации. По крайней мере несколько тысяч лет назад.
Большую часть времени «Альзирр» управлял собой самостоятельно. Его электрический разум был спрятан глубоко в недрах суббозонного реактора. Этот рукотворный левиафан, способный на немыслимые для сотворивших его людей вычисления, представлялся большинству членов экипажа в виде хрупкой женщины по имени Синти. Это имя было ласковым сокращением для официального названия речевой системы «Альзирра», которая в официальной спецификации обозначалась не иначе как Синтетический Трансвербальный Импровизатор-193е.
Командный пульт был зарезервирован для исключительных ситуаций. И сегодня Аран собирался его использовать.
Кроме него в рубке собрались еще шесть человек. Все они достигли самого высокого уровня в строгой иерархии Свидетелей пришествия демонов. Уровня посвященных. За те долгие столетия, когда Аран был бессменным лидером основанной им же самим секты, он отточил ее устав и организацию до совершенства.
Неофиты, желавшие вступить в ряды Свидетелей, должны были сначала доказать свою преданность реальными поступками. Дела эти обычно сводились к подкупам, кражам, убийствам и прочим преступлениям и махинациям. После принятия в ряды общества (Аран особенно гордился кровавой церемонией инициации, которую он воссоздал точь-в-точь как в каком-то давным-давно увиденном им трешевом фильме ужасов) послушники постигали смысл учения, узнавая все больше и больше о демонах и грядущем апокалипсисе.
