– Так, хватит. Терпение у меня закончилось. Даю тебе последний шанс ответить на вопрос, иначе мы перейдем к иным методам, – донесся до них уверенный мужской голос, и Ксермет застыл на месте, как будто его чем-то оглушили по голове.
– Это же мой отец, – прошептал он, белея от страха и хватая Джада за руку.
Джад замер. Будучи двоюродным братом Ксермета по матери, он многое себе мог позволить в замке, однако конфликт с собственным дядей точно не входил в его планы. Это был, пожалуй, единственный человек на свете, которого он по-настоящему боялся. Родители Джада погибли давным-давно в какой-то безымянной войне, их он совсем не помнил.
Его тетка, вэйзеро Мэнэн, мать Ксермета, настояла тогда на том, чтобы взять мальчика к себе, и всегда хорошо относилась к нему, практически как к собственному сыну. Она была, пожалуй, единственной женщиной на свете, которую он по-настоящему любил.
Его дядя, дедж Зандр, напротив, ни на секунду не забывал о его происхождении и всегда четко давал ему почувствовать разницу. Хотя росли они с Ксерметом вместе, их воспитание в корне отличалось: из Ксермета готовили будущего правителя, а из Джада – умелого воина. Джад проходил ту же боевую подготовку, что и Ксермет, однако занятия с дебтерой Аваки оставались за пределами его образовательной программы (сам Джад, в общем-то, не очень горевал по этому поводу).
– Итак, повторяю в последний раз: что тебе известно о планах императора Аниго? – прозвучал нетерпеливый и раздраженный голос.
– Ничего, я же уже все сказал, я возглавлял отряд акамарской армии. Мы должны были оккупировать прибрежные районы Цефейского княжества, чтобы подготовить плацдарм для высадки основных сил. Больше я ничего не знаю! – прозвучал в ответ тонкий голос, срывающийся на визг.
– Операция эта, как мы оба знаем, провалилась. Мы также оба знаем, что Аниго плевать хотел на тебя лично, в конце концов ты не единственный брат его любимой супруги, – продолжал дедж Зандр. – Тебе лучше начать говорить прямо сейчас. У нас есть много методов развязать язык, и я тебе обещаю, они тебе не понравятся.
– Я же говорю, я ничего не знаю больше, – вновь взвился писклявый голос, разносясь по длинным коридорам подземелья. До Ксермета и Джада донесся хлесткий удар, а за ним приглушенный выдох.
– Тебе было дано слово, ты этой возможностью не воспользовался. Дальше вместо приятного общения со мной ты будешь наслаждаться гораздо менее приятным общением вот с этим замечательным человеком, которого мы между собой ласково называем Медвежонок. Не без доли сарказма, разумеется.
Дедж Зандр усмехнулся. Вновь послышался звук удара и сдавленный стон.
– Это он так здоровается, – продолжил Зандр. – Он будет рад сообщить мне, когда ты будешь готов к разговору. Будь уверен, он не любит меня беспокоить по пустякам и придет ко мне только тогда, когда полностью будет уверен в твоих искренних намерениях поддержать беседу.
– Я шурин самого императора, он… – опять удар и стон.
– Ничего, не волнуйся, вы с Медвежонком подружитесь. Спешить нам некуда, и искать тебя здесь тоже никто не будет. Видишь ли, мой хороший друг цефейский князь Лигуло сейчас очень занят подготовкой к войне. Официально помочь я ему не могу, как бы ни хотел, ведь я всего лишь вассал гакрукского короля, а Гакруксия еще не вынесла официальной позиции по этому конфликту.
Однако ничто мне не мешает по-дружески оказать радушный прием княгине с дочерьми, которые прибыли недавно на торговом судне, а также, как ты сам выразился, шурину самого императора, доставленному на том же судне, скажем так, в праздничной подарочной упаковке с кляпом во рту вместо банта. Желаю приятно провести время.
Тяжелая железная дверь жалобно скрипнула, и послышались удаляющиеся гулкие шаги.
– Медвежонок, не разочаруй меня, – крикнул Зандр издалека.
– Все будет сделано в лучшем виде, – отозвался низкий грубый голос. – Ну что, шурин императора, – продолжил он, когда шаги стихли. – Мои вопросы будут гораздо легче. Скажи мне, это правда, что в Акамарской империи зубная медицина достигла таких высот, что можно вылечить гнилой зуб, не удаляя его?
До ребят донеслось бряцание железа.
– Молчишь? – продолжил Медвежонок. – Какой ты все-таки неразговорчивый. Я бы даже сказал, невежливый. Ну, как бы то ни было, мы находимся не в Акамарской империи и у нас тут совсем другие инструменты для лечения зубов. Вот смотри…
Ксермет взял Джада за руку и беззвучно кивнул ему в сторону темного коридора. Джад вышел наконец из оцепенения и утвердительно кивнул ему в ответ.
Назад они пробирались осторожно, не говоря друг другу ни слова. Тоннель больше не казался им таинственным. На смену восторгу пришел страх и желание побыстрее покинуть это место. Душераздирающие крики летели им вслед сквозь узкие коридоры, подгоняя к выходу.
Глава 9
Через горы
Вокруг лазарета царил первозданный хаос. Запыхавшиеся эскулапы бегали от палатки к палатке, шумно переругиваясь между собой. Лекарств и бандажей катастрофически не хватало: вместе с частью продовольственного обоза сгорели и две телеги с медикаментами.
Ксермет только что вышел из палатки с ранеными и теперь злобно озирался по сторонам. Его взгляд упал на молодого эскулапа с копной длинных взъерошенных волос и опухшим от бессонной ночи лицом, который устало брел в сторону медштаба, чтобы хотя бы немного отдохнуть.
– Эй, ты, стой! – выкрикнул Ксермет и быстрым шагом направился к нему наперерез. – Стой, к тебе обращаюсь!
Эскулап остановился, недоумевающе глядя на приближающегося легионера. Ксермет подошел к нему вплотную и наклонился к самому его лицу.
– Где Джад?! – выпалил он, брызгая на оторопевшего юношу слюной.
– К-к-какой Джад? – ответил молодой эскулап, запинаясь и делая шаг назад.
– Джад, легионер из седьмой сотни!
Ксермет придвинулся еще ближе.
– Он вчера еще вечером в этой палатке был! – проревел он, гневно тыча пальцем в сторону лазарета.
– Мне-то откуда знать, за ночь несколько человек от ран скончались, да пребудут с ними звезды. – Эскулап попытался обойти Ксермета сбоку, но, увидев, как изменилось его лицо, передумал. – А вообще сейчас вспомнил: пару человек в спецотдел перевели, для тяжелых, – махнул он рукой в сторону палатки, которая стояла отдельно от других у самой реки. – Они кричали постоянно, и, чтобы, так сказать, не деморализовывать еще сильнее других пациентов, их…
Ксермет быстро зашагал в указанную сторону, не дослушав его до конца. Эскулап облегченно вздохнул, радуясь, что сам не оказался сейчас на соседней койке со своими пациентами.
Еще за пару десятков метров до «спецотдела» до Ксермета донесся сдавленный крик. Он приблизился к входу и отодвинул тяжелую занавеску палатки. В нос ему ударил едкий запах пота, крови и человеческих испражнений. Внутри полутемного помещения стояло десять походных коек, три из которых были пусты. Два младших врачевателя склонились над кричащим легионером. Один держал его за руки, в то время как второй промывал огромную рану на груди. Они одновременно повернули головы к двери.
– Сюда нельзя, в спецотдел посетителям не положено, –