«И ужасно разгневался царь Тарид, ибо не знал, как правильно поступить. Пытал и допрашивал он людей неповинных, которых взял в плен, но не получил от них никаких сведений. Да и не знали они ничего, о чем уже было нами прежде сказано. А шатер свой Тарид поставил на вершине небольшого холма, который с одной стороны был пологим, а с другой стороны его был обрыв крутым.
И, когда понял, что не добьется он от пленников своих ничего, что не повинны они ни в чем, Тарид, вместо того чтобы отпустить их с миром, начал чинить новые зверства страшные. Выстроил он пленников своих у шатра своего в длинную очередь, а сзади стояли бесноватые и наездники их (опять эти бесноватые???). И велел Тарид подгонять пленников своих к обрыву, пока не начали они падать в бездну и разбиваться. Несколько часов длилось все это, так много невинных людей загубил в тот день Тарид.
Люди со страшными криками падали вниз и разбивались. Многие сами прыгали вниз, так как оставаться на растерзание бесноватым было им еще страшнее. Однако говорят, что некоторым все же удалось спастись, ибо так много уже спрыгнуло вниз и разбилось, что эти последние падали сверху на тела их, а не на камни острые, и поэтому чудесным образом удалось спастись им. Как говорят, нашли они счастье в несчастии.
И позднее про этот случай сочинили такие строки:
Тарид есть не царь, но демон неистовый,Овладели его душой силы нечистые,Путь он не света, но тьмы избрал,И многих невинных с собою он взял[1].Однако зря ждал Тарид у врат Великого Тоннеля. В конце седьмого дня понял Тарид, что один он остался в нашем мире, что не ждать ему больше помощи от своего темного господина.
И еще известен нам следующий стих про те дни, когда поняли люди, что закрыт Великий Тоннель и не придут больше в наш мир темные полчища Эль-Ната:
Как ни спешил Тарид, Эль-Ната прихвостень,Опоздал он везде, и в этом вся истина.Не ему тягаться с алиотов посланниками,Что закрыли тоннель и стали изгнанниками.В страшный темный мир сии герои ушли,Собою пожертвовали, но других спасли.Тарид же остался в нашем мире один,Пусть и страшен, и силен он, но мы теперь победим.И данные строки совершенно правдивы, ведь, несмотря на то что было с Таридом больше десятка наездников, не чувствовал он теперь за своей спиной всей мощи Эль-Ната. Но об этом мы расскажем далее.
И бежал Тарид тогда прочь, и укрылся он в заброшенной проклятой крепости Арар, что стоит на вершине горы, и ведет туда лишь узкая лестница, высеченная из камня. И если спросит читатель, почему была проклята крепость Арар, то вот почему.
Была эта крепость неприступна, и ни один враг не мог причинить ей вреда. Но пришла однажды в город страшная болезнь и выкосила за полгода все население славного Арара. И не зря говорят: где меч бессилен, там крыса лазейку да найдет (отсылка к переносу крысами чумы???). И два раза потом пытались вновь заселить этот город, да только болезнь все время возвращалась. И оставили люди эту равнину на веки вечные, и начали обходить ее стороной. Поэтому не могло быть лучше места для Тарида и демонов его».
На этом перевод заканчивался. Андрей вновь сложил листы в исходной последовательности и аккуратно вернул их на свое место на краю стола.
Наверное, я попросту схожу с ума. Это самое подходящее для всего объяснение. И для всех этих снов, и даже для этого манускрипта отца Вики. Он, может, вообще только у меня в голове и существует, этот манускрипт.
Андрей с опаской покосился на листы, которые только что прочитал, почти с полной уверенностью ожидая увидеть там какой-то другой, нормальный текст. Однако на рукописных страницах по-прежнему была история царя Тарида.
Андрей глубоко вздохнул и медленно поплелся из комнаты, хлопая домашними шлепанцами по полу. Отдохнуть бы прилечь, да вдруг еще усну лишний раз. Мне и ночи хватает. Нет, завтра точно к врачу.
По его голове вновь прокатилась волна тупой оглушающей боли. Андрей поморщился и невольно приложил руку к затылку. Нужно только определиться, к какому именно.
Глава 17
Ведьмина трава
Небо над долиной было девственно-чистого бирюзового цвета. Редкие пушистые облака были беспорядочно разбросаны по нему и напоминали стадо сытых неторопливых овец, которые медленно разбрелись по сторонам в поисках свежей сочной травы. Эту первозданную идиллию нарушала лишь иссиня-черная туча, нависшая над одной из гор у края долины. Она упорно пыталась перевалиться всем своим грузным телом через потемневшую горную вершину, вставшую у нее на пути.
Пейзаж завораживал своей сюрреалистичностью. Судя по черным полосам в небе над горой, туча обильно поливала сопку струями холодной воды, в то время как солнце, висящее раскаленным диском с противоположной стороны, светило изо всех сил, то и дело отбрасывая насмешливые блики на мрачную багровую поверхность тучи.
Джад полусидел-полулежал на своей койке рядом с палаткой, наслаждаясь свежим воздухом. Жив. Я вновь жив. Не дождетесь. Мысли его текли медленно, тяжелой пеленой обволакивая сознание. Несколько дней назад он наконец окончательно пришел в себя и чувствовал себя гораздо лучше. Однако «лучше» – это относительное понятие, которое всегда познается в сравнении. И когда на него смотрели люди, которые ничего не знали о его недавнем самочувствии, многие из них невольно думали, что дни его сочтены. Сам же Джад медленно провожал их одними только уставшими глазами, пытаясь не делать лишних движений, но про себя безудержно смеясь и ликуя. Жив. Я вновь жив.
Айтана поспешно прошла мимо него, держа в руках свежую порцию бинтов для перевязки, и скрылась в палатке-лазарете. По пути она приветливо улыбнулась Джаду, который в ответ тоже попытался изобразить на лице подобие улыбки. На деле у него вышла лишь кривая ухмылка. Хороша. И как все-таки похожа.
После недавнего происшествия с Меропой Айтана прониклась к Джаду практически безграничным доверием и благодарностью. Хотя она по-прежнему вспоминала ту ночь с ужасом. Когда она вернулась в палатку с дежурным легионером, брать под стражу было уже некого. Меропа неподвижно лежал на полу в луже собственной крови. Джад к тому моменту опять был без сознания и пребывал в состоянии счастливого забытья.
Пришедший с Айтаной легионер недоверчиво посмотрел на беспокойно ворочающегося великана. Он мысленно прикидывал, действительно ли человек в таком состоянии способен не то что ударить кого-то, но, что называется, забить до смерти. Однако лежащий на соседней койке Везен, акамарский офицер с упорно отказывающейся заживать раной живота, тут же подтвердил историю Айтаны и развеял его сомнения.
Несмотря на происшедшее, Айтана искренне жалела Меропу и даже порой ругала себя. Против всякой логики она искала ошибки в собственном поведении, пытаясь представить себе другие варианты развития событий. При этом она восхищалась самообладанием и
