— Ладно, ещё пожелания будут? — Чангретта развёл руками, планируя включить еврея в список до того, как придётся исполнять свои пункты по условиям договорённости. — Двести сраных бочек и мы договорились.
— Знаешь, в те не столь отдалённые времена, когда твоя протеже делала мои холодные ночи горячими и возбуждённо стонала моё имя вот в это ухо, — еврей чиркнул пальцем ушную раковину и затем указал на Розалию, наблюдая, как Лука мгновенно меняется в лице, — я бы сказал тебе идти нахуй.
— Di cosa parla quest’uomo, Rosalia?* — Лука чувствовал себя униженным и хотел бы услышать немедленно опровержение словам еврея, чтобы спасти своё самолюбие от побоев, а этот день — от хладнокровных убийств.
— Я не собираюсь с тобой это обсуждать ни сейчас, ни когда-либо ещё, — Картер гордо приподняла подбородок, достойно принимая на себя выжигание в её лице дыры тёмными, как сицилийская душа, карими глазами. — И, между словом, он свободно говорит по-итальянски, не утруждайся шифроваться.
— Нет, ну вот ты представляешь? Мне, грязному жиду, дала, а тебе, напыщенному уёбку в костюме с иголочки — нет, — Алфи несказанно понравилось колоть в это место итальянского мафиози и, попав точно в цель, он продолжал ковырять мишень снова и снова. — И до сих пор не даёт, судя по всему. Вот это уморительно.
Чангретта бросился к еврею, чтобы вставить свою спичку тому в зеницу ока или сразу придушить голыми руками, но рука Маттео на его плече и преградившая путь дамская трость с выдвинутым тонким и длинным лезвием на наконечнике между оппонентами остановила его.
— Довольно! Ведёте себя как подростки в период полового созревания, — Картер увела Чангретту на пару шагов назад, успокаивающе касаясь своей ладонью его щеки, чтобы обратить его безумный взгляд со враз сильно повеселевшего Соломонса на себя. — Он провоцирует тебя, чтобы правомерно всадить в шею нож, который находится в рукаве. Ты настолько ослеплён эмоциями, что не видишь деталей. Посмотри на себя, такое поведение не соответствует твоему уровню. Позволь говорить мне и уже скоро мы вернёмся домой с триумфом, а Шелби лягут своими холодными телами в холодные могилы.
Лука недовольно поморщился и мягко оттолкнул от себя Картер, затем премерзко улыбнулся ей, учтиво склонил голову перед евреем и приподнял шляпу, тем самым ставя многоточие между ними до следующей встречи. Он нехотя одобрил решение своей протеже, позволяя ей пользоваться ситуацией и оставляя ключевую часть встречи на её изворотливый ум, чтобы не превратить винокурню в кровавое побоище. Женщина облегчённо вздохнула и несколько устало улыбнулась Алфи перед тем, как начать.
— Ну, привет, любовь моя, — Соломонс хрипло посмеялся со всей сложившейся ситуации и присел на одну из бочек. — Не так я ждал тебя домой.
— Ты приведёшь наших людей в Бирмингем? — Она сложила обе руки на трость и совсем немного наклонилась вперёд.
— Гуся мне приготовишь и приведу. Только не как тогда, ага?
— Приведёшь или я зря теряю своё время? — Она прищурила глаза, улыбаясь только губами.
— И как тебя теперь зовут? Небось, какая-то Беатриче, или Орнелла, Фредерика, Марчелла, или как там у ебаных макаронников ещё баб называют?
— Чёрт возьми, да или нет, Альфред?
— Да, — уверенно произнёс еврей, подписывая своей рукой приговор своему другу, судьбу которого обещал решить при следующей своей встрече с Розой. — Твой новый дружок всё равно собирается порешить нас всех, пусть Том будет первым, а затем и за Лондон повоюем, ага?
— Значит, будет знатная бойня. Здесь всё и закончится.
Женщина опустила взгляд на оружие в своих руках и поставила пистолет на предохранитель, убирая его за пояс своих брюк. В обойме ждала подписанная пуля, но выпускать её было рано, а ещё неожиданно подрагивала рука, потому что вот он рядом и уверенности в себе поубавилось. Напиться что ли рома?
— А я же просил просто немного доверия, — мужчина подошёл совсем близко, пригладил бережно волнистые волосы, и Картер поспешила отвернуться, чтобы руки не распускал. — Совсем немного, Розочка, и всё было бы по-другому.
— Ты его всё равно не оправдал, так что катись в Ад, хорошо? Уже ничего не будет по-другому, Альфред, понимаешь ты? — Она тихо, но без намёка на весель посмеялась, затем мрачность её вернулась в свои законные владения в островатые черты лица и холод потемневших изумрудных глаз. — Здесь. Всё. Закончится. Я заберу тебя раньше, чем это сделает твоя болезнь. И твоя душа упокоится где-то над Маргейтом. Ты должен быть благодарен. Мне такого подарка некому предоставить.
* “Di cosa parla quest’uomo, Rosalia?” — О чём этот человек говорит, Розалия?
Комментарий к 15.
Как мне хотелось оформить этот момент, где он открывает глаза и видит Розу. Я ещё стопицот раз его отредактирую, допишу, перепишу, но сама суть… Ах, какая драма.
P.S. Имеется вероятность на небольшой перерыв в связи с подготовкой автора к путешествию на праздники, но не расслабляемся. Я вернусь и добью эту историю до её логического завершения даже с того света.
========== 16. ==========
Лука смотрел на неё из-подо лба, и спичка, которую кусал этот человек, внезапно треснула пополам. Розалия наигранно и демонстративно тяжело вздохнула, стараясь не улыбаться с открытой насмешкой, пока
