— Еще даже не обед, а столько всего произошло… — думала я, рассматривая сквозь слезы испорченный огород. Батька уехал, Боянка подралась, еще и свиньи эти…и огород…
— О-о-ох, — провыла я, попытавшись успокоится.
Матушка подошла ко мне, села рядом и обняв за плечи, сильно прижала к себе и улыбаясь спросила:
— Ну, чего ты ревешь?
— Огоро-о-од жалко-о-о… — не прекращая плакать, промямлила я.
— Ну ничего, — как-то утешающе сказала она. — это теперь, уже ничем не исправишь, придется заново сажать… Я у Квасены саженцев попрошу, чтоб семена не проращивать, хоть время немного выиграем… — проговорила матушка, поглаживая меня по голове.
Поближе к обнимающимся нам, подошли Боянка и Зелеслав:
— Все мам, всех переловили… хорошо, что со двора не сбежали… — проговорил довольный поимкой мальчик, затыкая, большие пальцы рук, за пояс рубахи.
Боянка молча уселась с другой стороны от матушки. Она обняла и ее, и нахмурившись спросила:
— Чего у тебя стряслось то? Чего с Янкой не поделили? Она вроде не задира… значит, ты первая начала… — размышляла матушка, видя вновь, скорчившую моську дочь. Отпустив ее из объятий, мама отвернулась и стала рассматривать стену бани, находящуюся прямо напротив нас.
— Да ладно? Что правда, Янка тебя так подрала? Я подумал Варена, например, вы с ней вечно ссоритесь… — прикидывал Зелеслав, смотря на нас.
Я сидела и уже прекратив плакать, утирала мокрые от слез щеки. Помолчав немного и тяжко вздохнув, Боянка проговорила:
— Ее Мстишко до дома провожал, а она сегодня стояла и подружкам хвастала… Говорит любовь у них, по осени свадьбу сыграют… — грустно и безразлично ответила сестра со слезами в голосе, подгибая колени и кладя на них подбородок. — Врет она все! Не люба она ему! — рассердившись выкрикнула девочка.
Матушка беспомощно на нее смотрела. Я прекратив утерать слезы, тоже посмотрела на расстроенную Боянку.
— А тебе то, что? — спросил Зелеслав не понимая того, что с ней творится.
— Ничего. — буркнула сестрица, резко отвернувшись и яростно полыхнув взглядом, на непонимающего ее чувств к Мстишко, брата.
— Да-а-а любовь зла, полюбишь и нарциссичного козла. — думала я о Боянкиной проблеме. — Первая любовь — это тебе не шутки… А, что делать?…
— Доч, ты пойми… если б ты ему люба была, он бы с тобой гулял… а не с другими… — сказала матушка, обнимая сестрицу. — Нечего тосковать о том, что не твое, так только беду накликаешь… — целуя ее волосы, сказала мама.
— Ладно, хватит сидеть, пойдемте поснидаем и отдохнем, а то дел еще столько, что не переделать. — сказала женщина поднимаясь с земли и отряхая подол.
Зелеслав развернулся и пошел в сторону избы, мы с Боянкой поднялись с земли и отряхнув подолы, пошли следом.
Войдя в избу, увидели матушку хлопочущую у печи и брата стоявшего на лавке, и достающего с полок посуду, сами, тоже взялись помогать накрывать на стол. Закончив, сели завтракать или точнее уже обедать, потому что время было к полудню. Поев, разошлись кто-куда: Зелеслав пошел давать воду поросятам, Боянка унесла мыть грязную посуду к колодцу, а матушка решила, что стоит заняться стиркой, раз уж все равно со мной после обеда к реке идти. Я же, направилась к своей лавке.
— До чего странен детский организм…Когда я еще в прежней жизни была маленькой, даже как-то не задумывалась о том, что детям нужно отдыхать болыие, чем взрослому человеку. Вот, вроде только что, по двору носилась как ни в чем не бывало, а тут слегка перекусив, ужасно начало клонить в сон. Если б могла и за столом уснула… — думала я, взбираясь на свою постель, чтоб вздремнуть. Лежа, я смотрела на подоконник, на котором стояла и подмигивала мне глазками- изумрудами деревянная лисичка. Так незаметно для себя и провалилась в зеленый омут этих волшебных глаз.
Мне снился необычный сон, будто ярко светит солнце, а я иду по лесу, переливающемуся всеми цветами радуги. Деревья трава и даже сама земля, будто сияли и меняли свой цвет, с одного на другой: вот дерево, листва на котором, только что была зеленой, вдруг становится синей, и трава вокруг, бывшая миг назад оранжевой, переходит в ярко красный цвет. Все это выглядело необычно, неправильно, но довольно красиво.
Я продолжала идти, рассматривая дивный лес вокруг довольно долго, шла и шла, по узкой тропе в сторону густой чащи, пока не заметила слева от себя какое-то движение. Обернувшись, увидела мелькнувшее нечто, но разглядеть, что именно не успела. Пройдя пару шагов к тому месту, где только недавно кто-то был, увидела небольшие следы какого-то животного, толи собаки, толи кого поменьше. Хмыкнув и немного поразглядывав следы, я пошла дальше по тропе, не понимая, что я тут делаю?
В этом сне, как не странно, у меня получалось мыслить. Как правило, когда спишь, не осознаешь, что спишь пока не проснешься. Но сейчас, идя по этой тропинке в никуда, я точно знала, что сплю и могла анализировать окружающий меня мир и странный лес в нем. Я еще очень долго шла вперед, до тех пор, пока деревья не расступились и предо мной не открылся широкий и пологий берег быстротечной реки. Притомившись от ходьбы и захотев пить, подошла к заводи, где вода не стремилась по течению так быстро. Я нагнувшись к воде, попыталась ее черпнуть.
— Это же мой сон. Так что не думаю, что если выпью горсть сырой воды во сне, это как-то мне повредит. — уверенно размышляла я.
Наклонившись, с крутого в этом месте берега, сильнее, я увидела свое отражение… Но это была не совсем я! У той меня в отражении было, ке мое лицо, а мордочка рыжей лисицы с тремя глазами. Испугавшись, я дернулась от воды в сторону и в тот самый момент, проснулась…
Я лежала на своей кровати, вся мокрая от пота, задыхающаяся и уставшая, будто только что разгружала мешки.
— Что это было? Господи ужас то какой… — бормотала я, пытаясь прийти в себя и ощупывая свое лицо на предмет лисьей морды.
Ничего не обычного не обнаружив, оглядевшись, слезла с лавки и пошла попить воды, жажда меня мучала наяву так же, как и в том сне. Набрав в ковш, из стоявшего у печи ведра, воды, жадно принялась глотать необходимую влагу, проливая излишки на рубаху. Напившись, присела на лавку.
Состояние мое было каким-то странным, было ощущение, что я и сейчас сплю. Окружающее меня казалось необычным и каким-то бликующим, как и та сияющая реальность в моем сне. Посидев и немного собравшись, пошла на двор искать своих домочадцев. Мне просто было необходимо убедиться, что неподалеку есть еще кто-то живой.
Выйдя из избы на двор, я никого не то, что
