Младший принц, не раздеваясь, свернулся на кровати калачиком и подтянул ноги ближе к груди. Мысли в голове ворочались вяло, как бабочки зимой. Но сна не было. Была полудрема, в которой Локи смутно различал знакомые образы: голос Фрейи, нежная ладонь мамы…
Глаза Тора возникли перед Локи настолько отчетливо, что он дернулся и крепко зажмурился. Эти глаза, которые когда-то в детстве смотрели на него с восхищением и любовью, теперь обжигали ненавистью. И сердце Локи болезненно сжималось каждый раз, когда он ловил на себе этот взгляд.
Локи задумался о том, как сложились бы их отношения с братом, не заведи тот себе друзей. Младший принц не мог себе не признаться в том, что вся их дружба и любовь рухнули в тот самый миг, когда в жизни Тора появились Сиф, Фандрал и Огун. Локи их ненавидел всей душой, и никогда не скрывал этого. И они тоже не скрывали своих отнюдь не теплых чувств к нему.
Друзей у Локи не было.
Зато рядом с ним всегда была Фрейя. И ее колкости, хоть порой и выводили Локи из себя, все же намного чаще поднимали ему настроение. Наставница знала, как и что надо сказать, понимала, когда ее воспитанник хотел побыть один…
…а еще она что-то знала про него. Какую-то тайну, о которой обмолвилась лишь однажды. Но Локи пока боялся спрашивать у нее об этом, и ни разу в разговоре с наставницей не затронул эту тему.
В голове Локи всплыли слова Тора о том, что вчера вечером он с Сиф встретил Фрейю в нижнем городе. Локи хмыкнул. Тор нашел оригинальный способ помириться с братом. Но не действительный — Локи не купится на такую очевидную уловку.
Младший принц перевернулся на другой бок и по-детски подсунул ладонь себе под щеку. Воспоминания о детстве всколыхнули в нем что-то, и внутри все болезненно сжалось.
Ему не хватало брата.
Локи боялся себе в этом признаваться. Убеждал себя в том, что он привык к одиночеству и ему вполне комфортно без друзей. Но сейчас ему до боли в желудке захотелось хотя бы один день провести в компании Тора и остальных. На секунду он даже простил друзьям брата все их насмешки.
Но перед ним снова возникли холодные глаза Тора, и его пыл тут же поутих.
Слишком много времени прошло, чтобы можно было что-то изменить.
Отсыревшие спички не зажжешь.
— Ты что, правда собираешься взять Локи с собой?
Фригга мерила зал широким шагом. Стража, охраняющая тронный зал, в удивлении переглядывалась — царицу Асгарда никогда до этого дня не видели такой взволнованной.
— Свободны, — Фригга отпустила стражу взмахом руки и повернулась к мужу. Ее глаза метали молнии.
Стража послушно вышла в коридор. Царственные супруги остались одни в огромном зале.
Фригга в отчаянии заломила руки.
— Скажи что-нибудь!..
Один стоял к ней вполоборота. Его единственный глаз рассматривал фрески под куполом.
— Если мы запретим Локи, это еще больше распалит его. Лучше насытить его любопытство сейчас, пока не стало слишком поздно.
Фригга сорвалась с места и подошла к мужу. Она требовательно повернула его лицо к себе и поймала его взгляд. Один смотрел на жену спокойно, и от него веяло уверенностью и силой.
— Локи ничего не грозит, — заверил он Фриггу, накрывая ее ладонь своею. — Я возьму лучших солдат, которые смогут защитить нашего сына, если что-то пойдет не так.
Фригга покачала головой, и у ее губ появилась горькая складочка. На место гневу и беспокойству пришла тоска. Царица Асгарда приблизилась к Одину и положила голову ему на плечо.
— Я сойду с ума, — тихо-тихо сказала она, прикрыв глаза. — Йотунхейм не хочет объединиться против общего врага, Ванахейм уже устал от угроз, и мы не можем гарантировать спокойствие Асгарду… Наши сыновья растут.
Она подавила тяжелый вздох. Один обнял ее за плечи.
— Тору надо быть серьезнее, — заметил Один. — Он уделяет слишком много времени развлечениям и слишком мало — важным делам.
— Он еще слишком юн, — Фригга улыбнулась. Она подняла голову и посмотрела на мужа. — Меня больше волнует Локи… В его случае все как раз наоборот.
Один нахмурился.
— Признаться, мне совсем не нравится их взаимоотношения с Тором. Локи упрям. А Тор глуп.
От такой характеристики Фригга вздрогнула и нахмурилась.
— Не так уж упрям один и не так уж глуп другой, — немного обиженно возразила она.
Один усмехнулся.
— Ты права. Прямодушие Тора искупляет хитрость Локи, но я все же предпочел бы разделение этих качеств между принцами поровну. Но, раз судьба распорядилась так, а не иначе, им следует держаться вместе, чтобы хоть как-то компенсировать недостатки друг друга.
Фригга устало потерла виски.
— А Хела? Чего она ждет? Почему не нападает?..
— Этого я сам пока не понимаю, — Один задумчиво покачал головой. Его взгляд стал нечитаемым. — Я полагаю, она ждет. Что-то должно произойти. Но я не знаю, что именно…
Один не сказал больше ни слова. Фригга, измученная волнениями и переживаниями, ушла, оставив мужа наедине со своими мыслями.
Всеотец снова обратил свой взгляд на фрески. Там, высоко под куполом, было нарисовано мировое дерево Иггдрасиль.
А под вторым слоем штукатурки была похоронена одна из самых страшных тайн Одина, которая в самом скором времени грозила обернуться бедой.
Тор всегда делился своими переживаниями с друзьями — так уж повелось. Но в этот раз ему было очень трудно рассказать им о том, что ядовитой змеей свернулось на сердце.
Но, как он ни пытался скрыть свои чувства, проницательная Сиф сразу заметила, что с другом что-то не так.
— Давай, рассказывай, — потребовала она, усаживаясь на перила любимой беседки.
Тор тяжело вздохнул. Заметив, что на него смотрят три пары глаз, ожидая рассказа, он и вовсе вдруг разозлился.
— Все плохо, — откровенно признался он. — Локи не хочет со мной разговаривать, а тут еще эта Фрейя…
— А что не так с Фрейей? — не понял Огун.
Сиф поняла, что в таком настроении Тор не способен составить более-менее понятный рассказ, и сама поведала друзьям об их недавней вылазке в нижний город.
— И дверь заколочена, — подвела итог девушка. — Она зашла в заколоченную дверь.
Фандрал безмятежно пожал плечами. Во время рассказа Сиф он то и дело бросал косые взгляды куда-то в сторону, где, как подозревал Тор, должна была появиться его новая «любовь всей жизни» — очередная хорошенькая фрейлина.
— Ты меня слушаешь? — раздраженно спросила Сиф, с неженской силой толкая друга в плечо. Фандрал охнул и шутливо заметил:
— Ну и сила! Ты точно девушка?
Сиф от такой наглости даже подпрыгнула. Ее щеки заалели, а шея пошла красными пятнами, что всегда было плохим ознаменованием для виновника гнева девушки. Заметив это, Фандрал сначала осторожно отодвинулся от подруги, а потом и вовсе соскочил с парапета беседки и встал в сторонке, поближе к Тору.
— Что мне делать? — растерянно спросил старший принц, ища поддержки у друзей.
— Если
