— Ну, а ты что? — спросил Пестель с улыбкой, поворачиваясь к Сергею.
Тот неоднозначно пожал плечами.
— Живем пока, — туманно ответил он. — Служба, суета, сам знаешь… В последнее время дни летят быстро. Почти ничего не замечаю вокруг, все куда-то бежать надо. На днях виделся с Рылеевым…
Пестель вздрогнул. Невольно он отметил, что в этот день неспроста все сводится к Рылееву. Все дороги ведут к синему дому, невесело усмехнулся Пестель про себя, отметая мысль, что этот самый синий дом в двух шагах от Сенатской площади — места не самого для него приятного по внутренним ощущениям.
— И как он? — поинтересовался Пестель.
Сергей отчего-то стушевался и быстро отвел взгляд, словно рассматривая бутылку.
— Пишет стихи, занимается революционными делами, уговаривает Трубецкого быть решительнее. На днях привлек в свое общество Каховского. Не знаю, как они договариваются. Ты же помнишь, Пётр настроен против императора очень радикально, а Кондратий в таких вопросах стал весьма щепетилен…
Пестель кивнул, поигрывая в руках пустым бокалом. Барятинский молча налил всем еще вина и, сославшись на то, что ему нужно подготовиться к переговорам, ушел в другой конец комнаты. Пестель подавил вздох.
— Ты хочешь спросить о Виктории? — угадал его мысли Сергей.
— Угу, — приглушенно ответил Пестель. — Помнится, в прошлый раз мы расстались при очень… Неприятных обстоятельствах.
— У нее все хорошо, — коротко сказал Сергей, все еще держа в руках полный бокал. — Насколько я знаю, она вчера приехала в Петербург. Говорят, насовсем. С мужем.
Пестель осушил свой бокал и встал из-за стола. Они с Сергеем по-прежнему избегали смотреть друг другу в глаза.
— Рад, что у нее все хорошо, — безразлично пожал плечами Пестель. — И вдвойне я рад тому, что теперь у нее есть рядом человек, который усмирит ее желание стать революционеркой. Ее муж не военный? — зачем-то спросил он. Последнее слово прозвучало неожиданно резко.
— Нет, он вроде бы врач. По крайней мере, так говорят.
Пестель кивнул. Почему-то ему было очень важно это узнать.
— Если хочешь, можешь зайти к Рылееву, — совсем уж ни к чему предложил Сергей, доводя Пестеля этими словами до состояния холодной ярости. — Думаю, она погостит у него несколько дней, прежде чем переехать в свою собственную квартиру.
— Это лишнее, — сухо обронил Пестель, поправляя мундир и оборачиваясь на задумчивого Барятинского. — Мы с Александром уедем, как только он уладит свои дела.
Сергей тоже встал из-за стола и подошел ближе к Пестелю. Остановившись напротив него, посмотрел прямо в глаза.
— Не переживай. Все будет в порядке.
Сергей ушел к Барятинскому, а Пестель так и не понял — относились ли его слова к Виктории или он говорил о переговорах. В любом случае, думать об этом он больше не хотел. Виктория вышла замуж — в ее жизни больше не осталось для него ни места, ни воспоминаний.
Успокаивая себя тем, что он думал о девушке все эти годы только из-за чувства вины, Пестель убеждал себя в том, что теперь-то он может забыть о ней и не избегать Рылеева. В конце концов, это просто глупо — никто уже и не помнит о том, что случилось два года назад. Даже сама Виктория.
С этой мыслью Пестель наполнил бокал и тут же осушил его залпом.
***
— Виктория! Как я рад, что ты наконец приехала!
Кондратий, как всегда, выглядел безупречно, если не считать едва заметных теней под глазами. Он ничуть не изменился — и даже его манера засиживаться допоздна осталась, судя по всему, прежней. Виктория хорошо помнила, что Кондратий ложился неизменно под утро и вставал уже к обеду, и теперь искренне жалела его, считая себя виноватой в том, что приехала так рано.
— Я тоже очень рада, — улыбнулась девушка, снимая шубку на руки Кондратию. — Сколько мы не виделись? Два года?
— Ровно два года, — подтвердил тот. — Но это все пустяки. Важно только то, что ты вернулась. Как я понимаю, насовсем?
Виктория пожала плечами. По её лицу пробежала тень.
— Пока Алексей Дмитрич не решит уехать, — сказала она с толикой грусти.
— А кстати, где же он сам? — только теперь спохватился Кондратий, заглядывая за спину девушки, словно ожидая там кого-то увидеть.
Виктория тряхнула головой, отгоняя непрошенную меланхолию.
— Он задержался в Рязани. Я приехала раньше.
Кондратий что-то говорил — она не слышала. Они прошли в гостиную, и воспоминания нахлынули, оглушив девушку внезапной болью. Виктория и не думала, что вернуться будет так непросто.
Она прошла вокруг стола, легко коснувшись кончиками пальцев каждого стула. Здесь все оставалось точно таким же, как она и запомнила. Ей казалось — вот сейчас откроется дверь, и в неё один за другим войдут серьезный Муравьёв-Апостол, и вечно задумчивый Бестужев-Рюмин, и…
Мысль о нем Виктория прогнала решительно, словно обожглась. Пальцы нервно сжались на мягкой обивке стула, и девушка судорожно вздохнула. Кондратий замолчал и посмотрел на нее с тревогой:
— Тебе нехорошо?
— Просто… Мало воздуха, — ответила Виктория первое, что пришло на ум, и принялась обмахиваться ладонью. В гостиной действительно было довольно душно — на лбу даже выступила испарина.
Заметив это, Кондратий приоткрыл окно. Он смотрел пристально, изучающе. Виктория догадалась, о чем он стесняется спросить, и поспешила разуверить его в этом:
— Я… не в положении, ты не подумай. Просто устала с дороги.
Кондратий едва заметно покраснел, и Виктория поспешила перевести тему, прежде чем он заговорит снова:
— Как Настенька?
При упоминании дочери Кондратий заметно оживился. Его лицо сразу же просияло улыбкой, и Виктория невольно улыбнулась сама.
— О, ты её не узнаешь! — заверил он девушку, выглядывая в окно на улицу. — Они с Натальей скоро вернутся с прогулки — привыкли гулять перед завтраком. Настенька уже совсем большая стала. Серьезная не по годам.
Виктория задумчиво кивнула, едва ли услышав слова Кондратия. Продолжая гладить обивку, она вспоминала, сколько всего пережито было ею в этой самой гостиной — сюда приходила она за утешением, когда приехала в Петербург, как она тогда думала, в последний раз, сюда же она пришла в поисках ответов. Сейчас же она не хотела ничего. Если только забыть все, что так тревожило душу…
— Ты можешь отдохнуть до ужина, — предложил Кондратий, заметив усталость девушки. — Выглядишь неважно. Если будут нужны капли, возьми у меня в кабинете. И вообще, если что нужно…
Виктория с благодарностью коснулась его плеча.
— Спасибо. Все, что мне нужно —
