– Ты так сильно скучала по маме?
– Да. Но теперь хотела бы никогда с ней не встречаться.
Третья тетушка выглядела встревоженной. Она встала и приоткрыла дверь, чтобы выглянуть наружу.
– Ты должна покинуть это место, – решила она. – Исключительно вопрос времени, когда они обнаружат твой побег. И потом, я слышала, что демоны вернутся ночью.
– Ночью! Они собираются допрашивать меня. – Неконтролируемая дрожь пробежала по спине, и волосы встали дыбом.
– Как ты выберешься отсюда?
– У меня есть лошадь, – сказала я. – Она пока в моей комнате.
– Почему бы тебе не вернуться туда со мной? Я спрячу тебя у себя.
Соблазнительное предложение. Я замолчала. Спрятаться у нее, уткнуться в тюфяк и укрыться под одеялами, пока не минует опасность – это все, чего бы я желала. Кроме того, третья тетушка стала первым человеком за долгое время, который предложил позаботиться обо мне. Ну, если не считать Эрлана. Впрочем, из-за его помощи я скорее попадала в затруднительные ситуации, будто воздушный змей, пущенный опытной рукой в штормовой ветер.
И все-таки я помнила о назначенной встрече в павильоне и, вопреки соблазну найти безопасное местечко, ощущала трепет возбуждения от всего, что уже проделала.
Я колебалась, не желая говорить ей о желании пошпионить в комнате Лим Тиан Чина. Сколько раз он сам вторгался в мою спальню, в мои сны в мире живых? Меня так и подмывало отплатить ему той же монетой.
– Идите первой, – сказала я. – Я приду к вам после того, как проверю кое-что.
– Но ты сумеешь отыскать обратный путь? – Морщинки на ее старом лице образовывали паутину, на руках виднелись старческие пятна, а кожа свисала с них мягкими складками. Такая пожилая – гораздо старше, чем Ама. Однако в ней была решимость, которая отсутствовала у моей нянечки.
– Расскажите, как попасть обратно, – попросила я.
Она оторвала кусок оберточной бумаги и вытащила из пучка волос шпильку, используя ее, чтобы нацарапать карту.
– Во внешнем саду гости гуляют реже, но идти через него дольше. В доме вот этот коридор – служебный.
– Я буду очень осторожна, – пообещала я. – Где находится комната Лим Тиан Чина?
Она ужаснулась.
– Молодого хозяина нет дома.
– Именно! Пожалуйста, если хотите мне помочь, то дайте разыскать кое-что. Иначе мой дух скукожится так, что я не смогу воссоединиться с телом.
Под натиском моих аргументов она нехотя уступила.
– Я приду к вам так быстро, как только смогу, – сообщила я. – Можете присмотреть за лошадью? Ее зовут Чендана.
– Буду ждать тебя у ворот кухни вечером, в час Собаки[53], – произнесла третья тетушка. – Не думаю, что демоны прибудут раньше, а ты должна уйти до того, как они ступят на порог дома. – Она отворила дверь кладовки и бдительно оглядела коридор. – Мне нужно идти, или вскоре сюда набежит толпа марионеток, чтобы найти меня. Ли Лан… – Видимо, она хотела сказать еще что-то, но передумала. – Возвращайся скорее!
Глава 27
Я подождала, пока не затих звук шагов третьей тетушки. Не было никакого смысла ждать здесь слишком долго. Господин Оуян и моя мать в любой момент могли завершить свое рандеву. И все-таки, вооружившись нацарапанной тетушкой картой, я чувствовала гораздо большую уверенность в порученном мне деле.
Картин на стенах стало меньше, а их сюжеты – более заурядными. Любопытно: мать на самом деле изучала их, как сама утверждала, или умышленно отправилась искать его комнату? Мысли о ней вызывали боль в груди. С какой стати я вообще слушала няню или одурманенного отца? Женщина, за которой я следила, была ничем не лучше обыкновенной проститутки.
На карте пометили лишь одно место, которое могло бы представлять трудности: большой открытый дворик между крылом господина Оуяна и крылом Лим Тиан Чина. Третья тетушка говорила, что когда члены семьи находились в доме, они там частенько собирались. Добравшись туда, я увидела ряд палисандровых стульев. На краешке низкого стола приютилась одинокая чайная чашка, от которой поднималась струйка пара. Я резко остановилась из-за неприятного осознания. Если чай еще горячий, здесь должен быть кто-то, чтобы его выпить. И стоило мне об этом подумать, как раздался резкий гнусавый голос Старого господина:
– Убери это и принеси взамен чашку пуэра!
Я с содроганием подумала, что старик принял меня за служанку. К моему ужасу, буквально на расстоянии руки от стены отошла некая фигура. Марионетка! К счастью, она не обратила на меня внимания. А то, что я приняла за диванную подушку, оказалось затылком Старого господина, который прилег на кушетку. Если бы он чуть-чуть повернул голову, то увидел бы меня.
Пока марионетка прибирала на чайном подносе, я шмыгнула за лакированную ширму. Такое местечко куда лучше подходило для шпионажа, хотя между краем занавеса и полом остался большой зазор, а следовательно, кто угодно мог заметить мои ноги.
Марионетка затрусила прочь, и я снова сосредоточилась на Старом хозяине. Увы, он все так же полулежал там, пристально глядя на листок писчей бумаги. Долгое время я беспокойно переступала с ноги на ногу. Марионетка вот-вот должна была вернуться и вряд ли упустила бы меня из виду во второй раз. Я напряженно всматривалась в его бумагу, однако он держал ее таким образом, что разобрать строки не представлялось возможным. Послание было небольшим, и судя по тому, как Лао Е его изучал, уже местами зачитанным. Я размышляла о том, имеет ли оно отношение к скопированным матерью бумагам и вправду ли Старый господин знать не знает о ее грешках.
Глядя на его угрюмое желтое лицо, я пыталась определить, существует ли сходство между ним и Тиан Баем или, если на то пошло, Лим Тиан Чином. В очертаниях лба и слегка сплющенной переносице было нечто знакомое. Но глаза Тиан Бая приподнимались к уголкам, что составляло его главное очарование, в то время как этот старик, повернувшись, продемонстрировал гадкие складки между носом и губами. «Тиан Бай лучше их всех», – сказала себе я.
Старый господин поднял голову. Я услышала шаги и подумала, не вернулась ли марионетка. Однако угол, под которым прорезали щели в ширме, был таким, что я могла глядеть лишь в одном направлении. На лице Лао Е появилась слабая улыбка:
– Ты рано вернулся.
– А чем еще там заниматься, двоюродный дедушка? – Эти капризные интонации были до ужаса знакомы. Говорил Лим Тиан Чин собственной персоной.
Меня бросило в холодный пот. Если он взглянет в эту сторону, то непременно увидит мои ноги. Сзади располагалось окно с узеньким, всего лишь с ладонь, подоконником, и я скрючилась там, кое-как балансируя на обретенном насесте. Только ухватившись руками за края окна, я могла сохранить равновесие – но лучше так, чем оставить
