«Таким образом, на данный момент неизвестно, находится ли Гавар Джардин под стражей или же добровольно дает показания по факту убийства. Но мы доподлинно знаем, что человек, который взял на себя контроль над ситуацией, – это Боуда Матраверс. Она входила в ближайшее окружение покойного канцлера, а в начале этого года вышла замуж за его наследника, а теперь отцеубийцу, Гавара Джардина. Налицо потенциальный конфликт интересов, поэтому Боуда Матраверс уже вызвала в Вестминстер ключевые фигуры, включая лорда Араилта Крована, который, как ожидается, прибудет в Лондон через несколько часов. Лорд Крован, старший член Совета юстиции, отвечает за изоляцию самых опасных политических преступников Великобритании. Например, в его заключении находится террорист из Милмура, виновный в убийстве канцлера Зелстона».
Вот черт! Люк отлично знал, кто это «террорист из Милмура», хотя Крован, очевидно, хранил молчание о его побеге.
«Лорд Крован заключит под стражу еще одного убийцу канцлера, чье имя для всех нас полная неожиданность? Или он вызван наряду с остальными для обсуждения направления, в котором правительство поведет страну? Мы будем держать вас в курсе дальнейших событий».
– Дом Света… – проговорил Сильюн, отключив радио и откинувшись на спинку сиденья. – Его разрушение я почувствовал. Слава богу, Лондон еще стоит. Не знаю, о чем Мидсаммер думала.
Сильюн зол? Определенно.
– А твой отец?
– Случилось то, что должно было случиться. Я только удивляюсь, почему Гавар не сделал этого раньше. Почему никто не сделал.
– И это все? Это твой ответ?
– О, полагаю, меня лет через пять настигнет запоздалое сожаление, я начну регулярно прикладываться к бутылке и оплакивать безвременно погибшего отца. Но знаешь, он действительно был полным мерзавцем. А я всегда был, что называется, маменькиным сынком.
Сильюн слабо усмехнулся, затем прижался к окну и замолчал. Что происходит в его голове? Люк не хотел об этом думать. Несмотря на все циничные слова Сильюна об отце, он, должно быть, чувствовал его потерю. У Люка сердце бы, наверное, разорвалось, случись что с его родителями или сестрами, хотя, конечно, его отец, добрый и немного простоватый, не был психопатическим тираном, как лорд Джардин.
Три часа пути казались невыносимо долгими. Крован быстрее доберется из Шотландии до Лондона. И когда они наконец подъехали к окраинам столицы, вместо «Добро пожаловать» их злобно поприветствовала мигалка машины службы безопасности, предупреждая о предстоящей проверке. Люк выдохнул только тогда, когда они проехали мимо и их никто не остановил.
– Куда едем? – спросил Люк. – В Астон-Хаус? Твое родовое гнездо. Или в Вестминстер?
– Вестминстер. Боуда все подъезды к нему перекрыла, давай где-нибудь поблизости припаркуемся, а дальше пойдем пешком.
– Пешком? Ты разве не слышал о «террористе из Милмура», который застрелил канцлера Зелстона? Там оцепление, мне не пройти.
– Конечно, пройдешь. Для этого, вероятно, даже силу Дара не придется задействовать. Люди полагаются на то, что им говорят, а не на свой здравый смысл. В итоге, если происходит ошибка, в этом всегда кто-то виноват. Им сказали, что «террорист из Милмура» находится под замком, значит, он под замком и не может идти в Вестминстер. Проверим?
Люк согласился. Кордон стоял в начале Уайтхолла. Сильюн подошел и отодвинул защитный барьер в сторону.
– Уверен, вы знаете, кто я, – надменно сообщил Сильюн подбежавшим к ним трем офицерам. Он показал руки, демонстрируя, что у него нет оружия, но на самом деле позволил Дару пугающе потрескивать на кончиках пальцев и пульсировать искрами. – Если нужно, могу вывернуть карманы.
– Не нужно, сэр. Но… кто это?
Один из охранников ткнул Люка в грудь прикладом винтовки, и Люк внезапно, с ужасом, вновь оказался на складе в Милмуре, где Кеслер дубинкой переломал ему ребра. Его тяжелое дыхание и наглая усмешка всплыли в памяти. В Милмуре не было людей, обладающих силой Дара, но и без того они умудрялись злоупотреблять своей силой и властью.
– Он со мной.
Съемочные группы тут же набросились запечатлеть прибытие на место происшествия еще одного Джардина, Люк слышал, как журналисты выкрикивали вопросы, когда они спешно направились к колонне Нельсона, прямо туда, где была развернута Кровавая ярмарка. У Люка на краткое мгновение закружилась голова от чудовищных картин, навсегда отпечатавшихся в памяти.
Сильюн схватил его за руку и потянул за собой. У них за спиной силовики сомкнули цепь, чтобы предотвратить вторжение любопытных.
– Ты в порядке? – спросил Сильюн, когда они были достаточно далеко, чтобы кто-то мог их услышать.
Люк взял себя в руки и огрызнулся:
– Напомни захватить тебя с собой и в следующий раз, когда мне вздумается зайти в ночной клуб повеселиться!
Сильюн улыбнулся, но это была вымученная улыбка.
– Гавар в таких случаях говорит: «Ты знаешь, кто я?» Хотя каждый швейцар в Лондоне знает, кто он, и из кожи вон лезет, чтобы подобострастно прогнуться перед ним. – Сильюн посмотрел на мятые порванные плакаты, разбросанные по улице, и злобно пнул подвернувшийся под ноги. – Не представляю, как он намерен из этого выбираться.
Широкая улица была пустой, и это нагоняло жуть. По обеим сторонам высились, подавляя своим величием, казначейство, министерство иностранных дел, министерство внутренних дел – все они выполняли решения, принятые парламентом. Люк догадывался, что они, как пчелиный улей, должны гудеть активностью, но сегодня никто не входил и не выходил. Асфальт под ногами был липким от пролитых напитков, валялись огрызки, пакеты и прочий мусор. В новостях сообщалось, что сотни тысяч людей прошли мирным маршем.
Что же потом пошло не так?
Шедший рядом Сильюн вдруг остановился. Его взгляд был прикован к Дому Света.
Вернее, к тому месту, где он стоял. Еще вчера.
Над руинами висело пульсирующее золотистое облако, ослепительно сиявшее. Сильюн пошел дальше. Когда они достигли Парламентской площади, он не искал глазами то место, где умер его отец, ни то, где мог стрелять в него Гавар, он все смотрел на сияющие руины Дома Света.
Люк с изумлением посмотрел на бронзовых драконов: сломанные, они неловко повисли на ограждении Вестминстера. В новостях детально описали, как ожившие существа атаковали Дом Света и буквально разорвали его на части, а затем набросились на Мидсаммер и сделали с ней то же самое.
– О, а это… – содрогнулся Люк.
Да, это было тело Уиттема Джардина, оно лежало на руинах Дома Света – все канцлеры удостаивались чести после смерти лежать в Доме Света в ожидании государственной церемонии их торжественного погребения. Все, кроме Зелстона, потому что выстрел Люка слишком разрушил его тело. А бездыханный Уиттем Джардин лежал на невысокой стене, уцелевшей от тотального разрушения.
Но Сильюн не смотрел на тело отца. Он держался за ограждение и пристально вглядывался в ослепительное сияние.
В нем, в этом сиянии, была
