— Нет. Сигнал о незаконном проникновении звучит совсем иначе и точно локализуется. Чувствуешь? — Пурити приложила ладонь к толстому оконному стеклу. Оно вибрировало, вторя сиренам, а над лесом кружили перепуганные стаи птиц. — Видишь, как переполошились эти пернатые? Тревога максимального уровня звучит повсюду.
Она сунула в рот костяшки пальцев, но тут же отдернула руку, так и не прикусив их. Скверная привычка.
— Да, с нашей стороны вполне разумно было бы уйти, но этот сигнал поднимет на уши всю преторианскую стражу разом. Как я уже говорила, он звучит только в том случае, если опасность грозит непосредственно князю. Но его же нет.
Вместе с Кайеном она поднялась до середины лестницы, где толща сверкающего камня немного приглушала рев.
— Я хотел тебя еще кое о чем спросить...
Кайен обратил внимание на то, что они вдруг поменялись ролями и что произошло это пугающе быстро.
Мисс Клу надула губки, словно ее голову посетили те же мысли.
— Понимаю. Пожалуй, Кайен, у нас обоих полным-полно вопросов. Возможно, когда сирена не. будет так отчаянно завывать во всех коридорах, мы сможем где-нибудь расположиться и уже тогда спокойно поговорить.
Кайен моргнул, но даже не попытался сдержать улыбку.
— Мисс Клу, ты всегда столь обворожительна, когда злишься?
Она откинула со лба прядку светлых волос.
— Только когда по ушам бьет сигнал тревоги, а я вместе со странным молодым человеком затеяла измену родине.
— По мне, так небольшая измена порой отменно бодрит дух, — пожал плечами Кайен, гадая, удастся ли ему вообще дожить до конца этого дня. — Стало быть, тревога ложная? Ведь если князя здесь нет... — Он начал протискиваться в проделанный им спасительный лаз.
— Хотела бы я в это верить, — нахмурилась Пурити. — Но вряд ли. Лорды и леди Круга Невоспетых прекратили Убивать друг дружку, правда, предварительно успели напугать нас всех до смерти и показать свое истинное лицо. Если они вновь взялись за старое, то было немыслимой глупостью вовлекать в это дело еще и преторианцев. Но, буду откровенна, прошлая бойня чуть не свела ряды аристократии на нет, и я даже представить себе не могу, которая из сторон опять решилась на такое.
Кайен почесал в затылке, прикидывая, как много может знать эта девчонка.
— Если только речь не идет о... скажем, Убийце.
— Что? — Пурити вздрогнула и рефлекторно спрятала руки за спину. — Мы только дурачились, как все девушки. Не думаю, что кто-нибудь станет поднимать шум из-за того, что нескольких девчонок придушили или обезглавили, ведь мы все привязаны к телам и весьма быстро воскресаем... Постой... ты же не о моих приятельницах говоришь?
Взяв ее за руку, Кайен покачал головой, очаровательно и смущенно улыбаясь.
— Я говорю вовсе не о вашем кружке юных дам, мисс Клу. О вас и без того известно даже судомойкам. Нет, я говорю об Убийце с большой буквы «У», о котором все так боятся говорить. — Пурити поникла, и Кайен ошибочно решил, что она огорчена, а вовсе не мечтает провалиться под землю от стыда. — Жаль тебя расстраивать, но кто-то тайно Убивает людей. Только за эту неделю через Последние Врата прошли два Цзэна и уйма конюших.
«Даже судомойкам?» — подумала Пурити, наконец лицом к лицу столкнувшись с тем, чего так старательно старалась прежде не замечать. Она покраснела и стремительно зашагала вперед, одновременно пытаясь выуживать у Кайена информацию и изображать непринужденную беседу.
— Кому могло прийти в голову Убивать слуг? Еще и двух Цзэнов? Уверен? — Все до единого Цзэны были не более чем безобидными паяцами.
— У прислуги длинные языки, Пурити. И хотя лорды стараются не подавать виду, они напуганы.
«Разумеется, болван». Пурити не нравилось все усложнять, но если Кайен прав и Убийца принялся охотиться на благородных жертв...
— Возможно, кто-то действительно Убивает, — неохотно согласилась она. — Но если Круг тут ни при чем, если лорды решат, что им угрожает кто-то неизвестный, кто-то извне... Разумеется, я не думаю, что это так, но все же... тогда они действительно могли позвать преторианцев. Колокола, да они мамочек звать начнут, если что-то станет угрожать их идеально упорядоченной жизни.
— Кто-то полез Убивать без очереди. — Кайен помог ей преодолеть несколько высоких ступенек, вырубленных им в сверкающем камне. Лучше воспользоваться не известной никому дорогой, чтобы не столкнуться с преторианцами, выставившими свои патрули по всем коридорам. — Держись рядом. Не думаю, что здесь безопасно. Надеюсь, ты не будешь против того, чтобы немножко поползать в грязи.
Пурити улыбнулась, решив получить хоть какое-то удовольствие от творящегося вокруг хаоса, и опустилась на четвереньки. Она решила предложить Кайену себя взамен уничтожения Красок Зари; впервые за пять долгих лет она снова сама решала свою судьбу. Ей даже не требовалось прерывать свою жизнь ради перемен — перемены пришли к ней сами.
— Напротив, неожиданный друг мой каменщик. — Пурити одарила Кайена ослепительной и, как она надеялась, обворожительной улыбкой. — Я обожаю все грязное.
День надругался над голубым небом, и столь многообещающее утро разродилось болезненно-желтым куполом, простершимся над миром, — солнца-близнецы исходили жаром, словно мирящиеся в постели любовники; их сближающиеся короны окрасились оранжевым, а между ними метались струи пронизанной черными полосами багровой плазмы. Небо над Неоглашенградом очередной раз примерило новый наряд.
Удобно расположившись в кольце длинных рук Эшера, Сесстри смотрела в окно своей спальни, пытаясь понять, что же она делает. Где-то там, среди всей этой невероятной, немыслимой неразберихи Неоглашенграда, нуждался в срочной помощи Купер, а она никак не могла выбраться из объятий раненого пьяницы. Только перечисление недостатков Эшера помогало ей не сорваться в пучину наслаждений, что несли его прикосновения, его дыхание, тепло его тела, прижимающегося к ней...
Он уютно посапывал, раскинувшись и повернув набок голову. Сесстри пыталась собраться с мыслями. Она припомнила слова старой рассказчицы Развеянных, устроившейся возле обрушившейся колонны посреди Апостабища: «Если Последние Врата закроются, мы все утонем».
Эшер перевернулся, и Сесстри
