— Чего толкаешься?
— Не трогай меня, — прошептала Люси.
— Фу, вода из твоих глаз соленая… Что это такое?
— Слезы. Драконы, что, никогда не плачут? — недоверчиво спросила Люси.
Судя по легкому скрипу, Нацу почесал темечко.
— Нет, наверное. Как это — плакать?
— Ну, когда тебе грустно, из твоих глаз текут слезы…
— Когда драконам грустно, мы воем. Правда, мне никогда не хотелось выть, разве что в тот раз, когда отец…
Голос Нацу резко оборвался, и он молчал так долго, что Люси уже решила, что он опять уснул.
— Значит, тебе грустно? — донесся из полумрака новый вопрос. — Почему?
— Я скучаю по дому, — честно ответила Люси. — По своим друзьям…
Охваченная порывом, она горячо попросила:
— Нацу, отпусти меня, пожалуйста.
Темнота молчала. От нахлынувшей надежды у Люси закружилась голова. Конечно, Нацу ее отпустит, он же добрый малый, немного наивный, глуповатый, но не злой…
— Нет, — сказал, как отрезал, Нацу. — Кто будет рассказывать мне истории, если я тебя отпущу? Ты — моя, — последние два слова он произнес тяжело, с нажимом, будто роняя на плечи Люси пудовые камни. — Все, что дракон забрал с площадки жертв, принадлежит ему.
И добавил мягче, с грубоватой заботой:
— Спи давай, не то опять заболеешь.
От разочарования на глаза вновь навернулись слезы, но Люси быстро вытерла их тыльной стороной ладони. Нет, плакать бесполезно. Дракона ее слезы и мольбы не разжалобят.
Полежав немного и подумав, она поняла, что ожидала слишком многого. Драконы наводили страх на людей много веков, нельзя изменить устоявшиеся представления за несколько дней. Глупо было надеяться, что Нацу расчувствуется и отпустит ее. Для него она пока что поднялась от уровня букашки до уровня говорящей зверушки, способной выделывать занимательные трюки. Но все же в силах Люси заставить его понять, что она и все люди заслуживают уважения.
Вода, как известно, камень точит. Нужно набраться терпения.
Ободренная такими мыслями, Люси быстро уснула под колыбельную, состоящую из свиста ветра и тихого посапывания Нацу.
========== Глава 5 ==========
— И вот это мы тоже выкинем.
С утра Люси развела бурную деятельность, отчасти для того, чтобы отвлечься от мрачных мыслей, навеянных ночным разговором.
Она затеяла генеральную уборку в логове. Нечего жить в грязи, среди обглоданных костей! Она еще покажет этим драконам настоящий комфорт в человеческом понимании.
Нацу сперва сопротивлялся, не понимая, зачем убираться в логове, где и так хорошо.
— Ты же положила свою фиговину для сна, чего тебе еще надо? — недоумевал он.
Но Люси смогла его уговорить, прибегнув к пустенькой хитрости. Достаточно было сказать Нацу, что у него будет лучшее логового, какого нет ни у кого из драконов («Даже у задаваки Лаксаса?» «Даже у него».), как он сразу согласился помогать с уборкой. Все-таки в некоторых вопросах им было так легко манипулировать.
Люси уже выбросила старую постель Нацу, а теперь собрала в кучу все крупные кости и собиралась швырнуть их с обрыва в пропасть.
— Нет! — вдруг завопил Нацу. — Не выбрасывай Йорика!
— Чего? — Люси, уже поднявшая ногу, чтобы пнуть рогатый череп, застыла, опасно балансируя.
Этот самый череп Нацу выхватил с такой скоростью, что чуть не опрокинул саму Люси в пропасть.
— Нельзя выкидывать Йорика. — Нацу прижал черепушку к груди и посмотрел на Люси так, будто она собиралась, как минимум, сбросить со скалы котенка. — Он — череп первого оленя, которого я поймал сам.
— Ладно, Йорика мы оставим, — вынуждена была согласиться Люси. — Только вымой его хорошенько.
— И еще вот их. — Нацу быстро выхватил из кучи костей две особо крупные, возможно, с ними и Йориком на голове он как раз вчера и отплясывал.
— Договорились.
Нацу упрыгал к роднику, а Люси поспешила выкинуть кости, пока там не обнаружились еще Йорики. Затем она выбрала из вещей в своем сундуке две тряпки поплоше, которые было не жалко.
Когда Люси пришла к роднику, Нацу старательно намывал череп и кости — зрелище выглядело одновременно комично и жутковато. Присев рядом, Люси протянула ему одну из тряпок.
— Намочи, будешь помогать мне мыть полы.
— Да ну-у-у, — протянул Нацу, вертя в руках тряпку.
— Ты же хочешь, чтобы твое логово было самым чистым среди всех? — прибегнула к уже проверенному методу убеждения Люси. — Уверена, все твои приятели-драконы, даже тот гордый Лаксас, которого ты так не любишь, будет завидовать.
— Ага! Его рожа позеленеет от зависти! — взревел Нацу и побежал ко входу в пещеру.
Каменный пол он мыл очень старательно, носясь по пещере, как ураган. Пользы от него, правда, было не много, хотя он все же вымел из пещеры мелкие кости и стер пару особо крупных пятен. Но тряпка, конечно же, не выдержала напора бешеного энтузиазма Нацу и порвалась через несколько минут.
— Ой…
Он продемонстрировал Люси три лоскутка.
— Спасибо за помощь, дальше я сама. Можешь пока посидеть снаружи?
Нацу облегченно вздохнул и ушел загорать на солнышке в компании Хэппи.
Люси долго ползала по полу, стирая пятна и собирая всякий мусор. Спина здорово затекла, да и колени болели, но оно того стоило. Выпрямившись, Люси обвела довольным взглядом пещеру, которая теперь едва ли не сверкала чистотой.
В процессе уборки она нашла в самом дальнем углу, за большим камнем какие-то странные белые чешуйки, на ощупь напоминающие куски шерсти. Удивляясь, что Нацу их не вымел (наверное, просто не заметил), Люси вышла наружу и собралась выкинуть их вслед за костями и прочим мусором.
Нацу успел перехватить ее руку в самый последний момент и сжал так сильно, что Люси вскрикнула.
— Не смей!
— Что такое? Еще один Йорик? — устало спросила Люси.
Но, увидев выражение лица Нацу, прикусила язык. В его глазах застыло незнакомое выражение, Люси не сразу поняла, что это — испуг. Да чтобы дракон и боялся?
Удивительно бережно Нацу забрал у нее из рук странные чешуйки.
— Это что-то важное? — пришибленно спросила Люси.
— Чешуя моего отца, — тихо ответил Нацу.
Люси удивленно вскинула брови.
— Но ведь чешуя драконов твердая. Я читала, что ее не пробить даже мечом, вкованным из лучшей стали. А эти штучки такие мягкие, точно шерстяная ткань.
— Если чешую отделить от тела дракона она постепенно изменит свойства, потеряет цвет и станет мягкой, — глухим голосом ответил Нацу.
Люси поняла, что больше не стоит его расспрашивать. Похоже, воспоминания об отце доставляют ему боль. Так же, как и ей. Все-таки есть у драконов и людей что-то общее. И те, и другие любят своих близких.
— Мы можем положить чешую в мой сундук, — мягко проговорила Люси. —
