– Конечно, – сказала я. Судя по виду Абдо, он не очень-то обрадовался такому раскладу, но все же сделал так, как попросил доктор. Тогда Недуар пригласил меня присесть на стул, где только что сидел Абдо.
– Бланш не была нужна помощь с ее механизмом – да и чем бы я смог ей помочь. Ей страшно, – тихонько проговорил Недуар. – И мне тоже. А еще я ужасно боюсь за даму Окру. Можем ли мы хоть чем-то ей помочь?
В этом вопросе отразилась вся его доброта.
– Я не знаю, – с отчаянием в голосе ответила я. – Дама Окра наверняка могла бы дать Джаннуле отпор, но она, похоже, просто не хочет.
– Можно ли изгнать Джаннулу из своего разума после того, как она туда попала? – спросил пожилой доктор.
– У меня получилось, но это было нелегко. Я построила место, способное ее удержать, и обманом заставила ее туда войти. Но я не знаю, сработает ли это снова. Теперь она будет настороже.
– Обнадеживает уже то, что это возможно, – проговорил он, крутя в пальцах пуговицу дублета. – Услышав голос Абдо в своей голове, я не могу сделать ничего, чтобы перестать его слышать. Я боюсь, что не смогу удержать Джаннулу, когда она придет за мной.
– Ее стук наверняка напоминает голос Абдо, – сказала я, лихорадочно размышляя. Раньше эта мысль не приходила мне в голову. – Абдо не может управлять вашим телом или слышать хоть какие-то ваши мысли, кроме тех, которые вы направляете ему в качестве ответа.
– Он не слышит мысли, которые я направляю ему в качестве ответа, – проговорил Недуар, выпрямив спину. – Я всегда отвечаю ему вслух.
Внезапно я поняла, что Ларс и дама Окра тоже всегда говорили с Абдо с помощью голоса. Я никогда об этом не задумывалась, мне казалось, что они так делают, чтобы не исключать меня из разговора.
Абдо слышал мои ответы в своей голове, но ведь его частичка уже и так присутствовала в моем сознании.
– Это очень хорошо, – сказала я. – Правда. Возможно, Джаннула не сможет зайти дальше, если вы сами ее не пустите.
Даме Окре не нравилось слышать голос Абдо в своей голове. Она не любила, когда кто-то вторгался в ее личное пространство. Вдруг я вспомнила, как Абдо предлагал изменить воспоминания дамы Окры. Означало ли это, что он мог бы погрузиться в чужое сознание глубже, если бы захотел – и не важно, с позволением или без? Я не знала наверняка.
– Если услышите голос Джаннулы, не отвечайте, – посоветовала я, надеясь, что этого будет достаточно.
– Звучит легко, – мрачно произнес Недуар. – Но почему тогда дама Окра попалась на крючок?
– Ее сознание само потянулось к Джианни, – сказала я. – Так к ней приходят ее видения. Видимо, это же делает ее уязвимой. Вот Джаннуле и удалось ее схватить.
– Дама Окра никогда ни к кому не тянулась – я имею в виду по-дружески. Видимо, она не хотела быть даже слегка уязвимой, – проговорил Недуар, качая лысой головой. – Должен признаться, все это весьма интересно. Что делает нас такими, какие мы есть?
– Вы имеете в виду колючий характер дамы Окры? – спросила я, когда Недуар встал и пошел через всю комнату к своей кровати. – Или желание Джаннулы завладевать сознаниями людей?
– И то, и другое. – Он встал на колени, приподнял матрас и стал копаться под ним. – А еще я говорю про одного человека, что берет вещи, которые ему не принадлежат. – Он нашел то, что искал: свернутый и запечатанный пергамент, а также какой-то маленький блестящий предмет. Он с нежностью посмотрел на эти вещи. – Неужели мы сломлены навсегда или нас все-таки еще можно починить?
Дрожащими руками он положил мне на колени письмо и серебряное колечко с крошечной жемчужиной. Стоило мне увидеть угловатые буквы на пергаменте, мое сердце подпрыгнуло: это был почерк Ормы. Я взяла руки Недуара в свои ладони – чтобы успокоить и поблагодарить его. Он отстранился и проговорил:
– Это пришло, пока вы путешествовали. Простите меня.
Я зажала кольцо в кулаке, и только тогда доктор оторвал от него взгляд.
– Счастливой поездки, – сказал он.
Я поцеловала его в покрытый пятнами лоб и ушла. Сквозь маленькое окошко у основания лестницы виднелось сияние звезд.
Абдо спал на моей кровати, безраздельно властвуя над всеми одеялами. Удивительно, как такой маленький мальчик мог добиться такого поразительного результата.
Достав из камина тлеющий уголек, я зажгла фонарь, а затем открыла письмо. Свет был таким тусклым, что я едва могла разглядеть на пергаменте буквы, но меня это не заботило. Каждое новое слово давалось с трудом, и этот труд был мне в радость.
Эскар сообщила мне, что оставила тебя в добром здравии, а также что ты решила последовать моему совету и отправиться на поиски итьясаари. Я не знаю твоего точного маршрута, но предполагаю, что если отправлю это послание даме Окре, рано или поздно оно до тебя дойдет.
Новостей у меня немного. Эскар общается с изгнанниками, пытаясь перетянуть их на сторону Комонота. Она считает, что ардмагар изменит свое мнение, и хочет, чтобы к тому времени все было готово. Я не говорю ей, что она ведет себя иррационально, но эта мысль доставляет мне определенное удовлетворение.
Мои исследования продвигаются довольно быстро. Я с нетерпением жду, когда ты приедешь сюда. Есть вещи, которыми можно поделиться только при личной встрече. Эскар считает, что мне вообще не стоит тебе писать, так как это слишком неосторожно и опрометчиво.
Я улыбнулась. Дядя Орма никак не подходил под определение «неосторожный» – кроме как по драконьим стандартам. Орма продолжал:
Но я все равно тебе пишу, потому что этот риск оправдан. Я отправляю тебе один предмет. Храни его. Он чрезвычайно важен. Эта вещь плюс ничего равняется всему.
На этом письмо заканчивалось. Я повернула его другой стороной, он даже не подписал свое имя.
Я осмотрела кольцо при свете фонаря. А что, если это устройство, сделанное квигутлами? Если так, то я не могла не согласиться с Эскар – отправлять его было слишком рискованно. Орма прятался от Цензоров, а тники с легкостью отслеживались. Кольцо представляло собой одну-единственную жемчужину в серебряной оправе. Никакого переключателя я не видела. На внутренней стороне не было никаких надписей, кроме клейма ювелира. Конечно, сама жемчужина могла оказаться переключателем, но я не рискнула на нее нажимать. Я попыталась надеть кольцо на указательный палец, но оно застряло на втором суставе. В итоге оно налезло на мизинец правой руки. Жемчужина мне подмигнула.
Конечно же, я собиралась его хранить. Со временем я наверняка
