Мне лучше.
– Правда?
Алия кивает.
И целует меня в щеку. Кажется, сработало.
– Правда? – снова спрашиваю я. Сама я ничего не почувствовала. Не знаю, чего ожидала. Может быть, вспышки – словно разгорающаяся лампа или молния, пронзающая ночь.
Я сосуд любви. Возможно, важны только чувства сестры. Моя неуверенность почти точно раздражает ее.
ДА! – кричит Алия одними губами, вскинув руки к небу.
– Ладно, тогда просто все…
В мирной ночи вокруг нас раздается выстрел пистолета.
Мы обе бросаемся на землю, точно не зная, откуда прилетела пуля. Понимаем только одно: предназначалась она нам. Дождевая вода цепляется за травинки. Когда ее касается мое лицо, холодные капли забрызгивают виски. Затылок характерно болит.
Я приподнимаюсь и вижу вспышку огня прямо перед звуком еще одного выстрела. Они близко. Намного ближе, чем мы ожидали. И быстро приближаются. На земле оставаться нельзя.
Наши руки одновременно находят друг друга. Мы встаем на ноги и бежим наперерез выстрелам. Им придется поменять направление и теперь постараться нас перехватить. Вдалеке ряд деревьев – точно отметка границы земель двух фермеров.
В воздухе звенит еще одна пуля. Эта уже ближе. Ее раскаленный жар проносится мимо меня. Я готовлюсь встретить ее компаньона, когда другой стражник поднимает пистолет. Однако мне нужно продолжать двигаться. Деревья будто совсем не приближаются.
Стражники слишком далеко, чтобы я заставила их уснуть с помощью заклинания, как тех в саду придворных. Что я могу…
Наконец второй выстрел пронзает воздух.
Я поворачиваюсь. Снова такое впечатление, что время замедлилось. Образ пули и ее траектории ясно виден в моей голове. Последняя летела в меня – значит, эта в Алию.
Я вскидываю руку, прикрываю спину сестры и выкрикиваю заклинание. Оно единственное, на мой взгляд, вообще способно нам помочь.
– Skjoldr!
Невидимый, но прочный щит вырывается из моей руки, несмотря на расстояние, которое я чувствовала между собой и магией. Пуля бьет в него прямо над моей рукой. Прямо между лопатками Алии. И потом падает на землю.
Я перестаю бежать и поворачиваюсь к безликим людям в темноте, выбрасывая теперь вперед обе руки.
– Skjoldr! Skjoldr! Skjoldr!
Мужчины быстро приближаются, но щит делает свою работу. Он теплый и сильный. Прикрытие стоит по всей длине и ширине моего тела. Это неидеальная защита. Она работает только с одной стороны. Но сойдет.
Позади меня Алия перестала бежать и вернулась, присев за моим щитом.
От меня отлетает несколько пуль. Люди уже так близко, что кажутся синими, а не черными в темноте. Их униформы должны выглядеть красиво и пугающе в замке. Однако они далеко не идеальны для отслеживания добычи в сельской местности.
Пораженные, они обмениваются словом. Мне его не слышно. Затем бросаются к нам. На полной скорости. Стражи умнее, чем кажутся. Один бросается мне в ноги, чтобы сбить на землю. Другой хватает Алию.
Мужчина, оказавшийся сверху меня, мешает мне видеть. Он прижал обе мои руки над головой и ищет пистолет.
Я не вижу Алию. Слышу только дыхание стражника. Тот требует, чтобы девушка не двигалась. Мужчина рядом со мной достает пистолет. Но он не нажимает на курок, а лишь отводит его назад, намереваясь ударить меня холодным металлом в висок.
– Villieldr! – выплевываю я ему в лицо. Мужчина колеблется. Воспользовавшись этой паузой, моя кожа становится горячее от дикого огня и кажется фиолетовой в ночи.
– Ой! – кричит мужчина, когда на его ладонях, прижимавших мои руки к земле, появляются волдыри. Он отдергивает руки и отскакивает назад. Из-за этого пистолет летит в траву.
– Omegin! Rata! – кричу я ему, заставляя заснуть, как и стражников до этого.
Моя кожа все еще искрится от пламени. Я переворачиваюсь и поднимаюсь на ноги, чтобы проверить состояние Алии. Она отбилась от стражника и лишила его пистолета и шляпы. В платье сестры большая дыра – больше, чем раньше. Обе ноги светятся белым в темноте, когда она встает на колени. Алия, очевидно, пытается добраться до чего-то в траве – пистолета.
Стражник неуклюже стоит на коленях, а затем бросается за ним. Мужчина больше Алии – выше, руки длиннее. Я понимаю: он доберется до пистолета раньше, учитывая скорость моей сестры.
– Omegin! Rata! – кричу я ему. Но страж слишком далеко – свежий ветерок подхватывает мои слова и уносит их прочь. Стражник не падает.
Я бегу за ним.
– Villiedlr! Vindr! – выкидываю обе руки перед собой, целясь в мужчину.
Во мне поднимается ветер. Вся концентрация уходит на то, чтобы выпустить эту силу и сдуть дикий огонь с моей кожи. Он проносится через расстояние между нами и попадает на широкую спину, склонившуюся в поисках невидимого в траве пистолета.
Огонь обжигает его спину вспышкой фиолетового пламени. Мужчина кричит и падает на землю. Он отчаянно пытается потушить пламя на всем теле – от макушки до подошвы его сапог на каблуке, теперь, скорее всего, сливающихся с его кожей.
Алия хватает пистолет и показывает его мне над своей головой. Она пытается что-то кричать. Глаза сестры обезумели.
Стой. Стой. Стой.
Она не хочет видеть еще одну смерть.
Но мне нужно убедиться, что сестра свободна.
Когда Алия отходит от стражника и бежит ко мне, я отзываю заклинание и накладываю на него заклятие сна. Такое же я применила и к другим.
– Omegin. Rata.
Стражник перестает извиваться на земле. Сознание покидает его, как и вызванная мной боль.
Алия складывается пополам, переводя дыхание. Она поднимает руку, чтобы показать, что в порядке. Я понимаю: нужно сделать то же самое, что и она, – забрать пистолет у моего стражника. И боеприпасы в придачу.
Напавший на меня стражник лежит лицом вниз в траве в паре метров от нас. Я аккуратно подбираюсь к мужчине, тяжело дыша. Учитывая, как мы только что шумели, бормочу еще одно Omegin. Rata, чтобы укрепить его сон. Потом хватаю пистолет. Мы снова отправляемся в путь.
Алия ранее шла легко, но теперь прихрамывает. На ее ноге кровь, а в платье еще одна дыра. Но сестра все равно двигается лучше меня, учитывая все случившееся. Мы молча направляемся к роще вдалеке. Сейчас видно, что больше никто из стражников не бежит вниз по горе к нам. Скорее всего, если кто-то из них это и видел, те возвращаются за подкреплением. Да, это может означать, что за нами кто-то следит. Однако мне необходима эта тишина. Мне нужно поверить, что мы одни. Когда мы замедляем шаг, Алия начинает дышать поверхностнее.
Легче.
Деревья нарушают тишину между нами и вокруг. Чайки взывают к низким серым облакам, когда наступает утренний прилив. Океан с ревом оживает и бесконечно, незыблемо движется. Всего в паре футов от нас земля резко обрывается и уступает океану, превращаясь в крутой утес.
Я не протестую, когда Алия садится на край обрыва. Это шаткий, смотрящий на юго-восток кусок суши. За ним
