– На куски? – крикнул Ричи, брызжа слюной. – Может, еще четвертуют? – Удар кулаком прилетел в руки Адама, закрывающие лицо. – Разделают, как поросенка? – Новый удар. – Нашинкуют? – Еще один.
Дверь уборной резко распахнулась, и в проеме показался Роберт. Ричи, запыхавшись, уперся рукой о стену – костяшки сбиты, рукава дорогой рубашки обагрены кровью, напоминая какой-то замысловатый узор.
В одну секунду изменилось все. Роберт, поначалу оказавшись в замешательстве от увиденного, понял, что здесь происходит. Если судить по кровопотере Адама, почти убийство. Роберт со скоростью урагана приблизился к Ричарду, схватил его за мокрый ворот рубашки и что есть силы толкнул к стене.
– Ты что же это, сука, творишь? – Роберт немного приблизил Ричи к себе, а затем вновь толкнул его в стену. Ричард не сопротивлялся, он обмяк, как тряпичная кукла. – Ты хочешь его убить? Ты хоть знаешь, кого ты избил, идиот? – Управляющий банка внутренне ликовал. Сейчас он получал удовольствие. Защита слабых и наказание сильных. Ему словно вновь 26 лет.
«Берегись идиота!» – вспомнил Адам и прыснул от смеха. Он все еще закрывал лицо ладонями, и между пальцев запузырились кровавые слюни. Но никто этого даже не заметил, Роберт и Ричи испепеляли друг друга взглядом.
– Быстро отпустите меня, или я затаскаю вас по судам, мистер Говард! – Ричи пытался скрыть страх перед начальником, но все было тщетно. Он боялся Роберта. Впервые он увидел оборотную сторону своего босса, и она ему определенно не нравилась.
Роберта угрозы только распалили еще больше. Он схватил Ричи за горло и приблизил к себе.
– В суд, говоришь? А что, если я сообщу нужному человеку, что ты ежемесячно обкрадывал его счет, выдавая его же любовнице суммы сверх лимита, еще и трахая ее в тайне от своей жены?
Глаза Ричарда сначала удивленно расширились, а затем взволнованно забегали. Он не мог поверить, что начальник банка располагает настолько тайными сведениями. Роберт сдавил горло Ричи сильнее. Музыкальное кряхтение из глотки наполняло начальника банка властью над человеческим существом.
– А что, если я сообщу некоему Майклу Райсу, что здесь только что произошло? А я тебе скажу, он засадит тебя туда, где педики имеют такой большой член, что сделают из твоего ануса колодец!
Ричи безуспешно попытался вырваться.
Роберт отпустил своего заложника, и тот начал жадно хватать ртом воздух, поглаживая опухшую шею.
– Сейчас ты собираешь свои вещи и идешь домой. Я с тобой поговорю завтра. – Голос босса снова стал обычным, подчеркнуто вежливым, словно ничего не произошло, и он просто раздает указания персоналу. – Иди, Ричард.
Ричи прикинул, что если этот старый пердун действительно поделится случившимся с нужными людьми, ему несдобровать. Он повернулся в сторону выхода и, держась на безопасном расстоянии от начальника, устремился к двери.
Роберт подождал, пока Ричи выйдет, и присел на корточки рядом с избитым Адамом Райсом. Адам представлял собой жалкое зрелище. Человек, не сделавший ничего плохого никому в этом городе, отдувается, будто он вселенское зло. Все пытаются его истребить.
– Адам? – Ответа не последовало. Роберт боялся, что это избиение могло напомнить страшные события детской травмы и еще больше заставить закрыться в себе. С утра Адам приятно удивил своими смелыми ответами на вопросы. А теперь, после такого шага вперед, он мог снова вернуться в ту пучину одиночества, из которой отчаянно пытался выбраться.
Роберт потянул руку к голове Адама.
– Не штоит, миштер Ховард. – Голос был приглушенным из-за ладоней, прикрывавших лицо, и отражал всю серьезность полученных ударов.
– Адам, мне нужно посмотреть, возможно, тебе нужен врач.
– Нет, мошно я пойду домой и отдохну?
– Я тебя не отпущу, пока ты не покажешь мне лицо. – Роберт придал голосу строгости.
Адам медленно убрал руки и показал на свет свои боевые раны. Картина совсем не удивила Роберта, примерно этого он и ожидал. Кровь из носа и рта окрасила ладони и лицо Адама в красный цвет. На щеках и лбу кровь уже подсохла и потемнела, но из носа еще продолжала капать свежая. Адам вновь прикрыл лицо руками.
– Черт! – выругался управляющий банка. – Послушай меня, сынок, тебе нужно обследование, и я не шучу. Сейчас мы поедем к врачу, хорошо? – Он, как отец, гордился новым подходом Адама к обидчику, но этот новый метод контакта прямой дорожкой вел к адвокату. А такие проблемы банку, да и ему самому, совсем ни к чему. Роберт так и не определил для себя, какую именно цель он преследовал: помочь парню или же обезопасить себя от постоянного присутствия юриста. – Давай, парень, поехали в больницу, я тебя отвезу.
Адам вновь освободил от рук кровавое нечто, бывшее его лицом.
– Миштер Говар… – Он сплюнул кровь на белый кафель, невольно превратив его в пародию на современное искусство. – Я думаю, враш подождет, инаше нашнутся ненушные вопрошы, и мы дойдем до неприятных пошледствий. Луше я буду дома и попрошу мать моего давнего друга пошатать меня. Вы меня понимаете?
Роберт был озадачен и словами, и тоном, которым они были произнесены. Это была угроза, самая настоящая угроза, сокрытая в безобидном предложении! Но главное другое – глаза. Они словно не принадлежали человеку: сухие фарфоровые белки с оранжевым крапинками по краям и красным, точнее, кроваво-красным зрачком в тон разбитому лицу. Такие глаза смотрят только в темнейшую комнату души, где живут все страхи и грехи, подобный взгляд без проблем нащупает слабину и с силой надавит на нее. Роберт не на шутку испугался.
– Хорошо, сынок! – Он так и не понял, что он только что увидел. Как такое вяжется с реальностью? Но тут же вспомнил: «Мы умели и умеем фантазировать». Роберт поднялся с колен, встал по правую сторону от Адама и помог ему принять вертикально положение. Проведя пострадавшего до умывальника, Роберт включил холодную воду. – Давай, умойся, а я сейчас.
Мистер Говард покинул злосчастный туалет. Все, что услышал Адам, – это крик начальника:
– В туалет десять минут никто не должен заходить, там сейчас неполадки, а вы, Ханна, после моего отъезда вымойте там все.
Адам не хотел смотреть на себя, прежде не умывшись. Кто знает, что апельсиновая опухоль на этот раз покажет его глазам? Он набрал в ладони воду и плеснул ее в лицо. От боли мужчина зашипел и крепко вцепился в край раковины. Приготовился к новой схватке со жгучим и колющим ощущением, набрался сил, снова сложил ладони лодочкой и, преодолевая страх и боль, умыл лицо. Белая раковина наполнилась круговоротом розовой воды. Адам с закрытыми глазами нащупал бумажные полотенца. Оторвал себе три штуки. Со всей осторожностью промокнул влагу с лица и
