– Да, – созналась я. – Но может, обойдется?
Не обошлось. Перед самым балом сообщили: в одной из провинций прорвало плотину. Совсем рядом с Химмелицем, сообразила я. Вот вам и скалы… Не устояли все-таки, как Одо и говорил: и у них есть предел прочности.
– Снега в этом году выпало очень много, ваше величество, – произнес посланник, – а весна в горах выдалась ранняя. Дамба в Лугре просто не выдержала. Не думаю, что это чья-то диверсия, просто разошлись старые камни. Проверить пока нет никакой возможности – туда никак не подберешься. Даже маги не сумели. Говорят, нужно ждать, пока сойдет вода и… и хоть немного просохнет. Ну да у нас слабые маги, куда им… Были бы сильные – может, удержали бы потоп хоть ненадолго.
– Так что произошло после прорыва плотины? – остановила я поток его слов. – Говорите как есть, и покороче!
Он объяснил, и у меня волосы зашевелились: озера высоко в горах переполнились из-за паводка, водохранилище тоже, и как ни пытались спустить воду, не справились – плотина не выдержала, и вниз хлынул поток, увлекая с собой камни и грязь. К подножиям гор устремился сель…
– От долины ничего не осталось, ваше величество, – говорил этот взрослый бородатый мужчина и, кажется, не замечал, что по его щекам катятся слезы и пропадают в бороде. – Совсем. Ни дома, ни хижины…
До сих пор вспоминаю его рассказ: бесхитростный, потому что губернатор Лугры не приехал сам и прислал не какого-нибудь своего помощника, а того, кто видел последствия своими глазами. И правильно сделал.
Спасались на крышах, говорил он: у кого были каменные дома, тем повезло, их не сразу снесло. Кое-кто смог отсидеться на крышах, пока поток не схлынул. Остальные пытались добраться до скал. Кому-то удалось. Говорил: родители поднимали детей над головой и плыли, сколько хватало сил. Кто успел выпустить скотину, спасались на спинах волов и коров, хватались за шерсть собак и овец – те тоже пытались выплыть. А если бы плотину прорвало ночью, а не ранним утром, выживших вообще могло не оказаться…
– Скажите Боммарду, – выговорила я, дослушав, – будет очень много работы. Пускай поскорее готовит свои передвижные госпитали. И отправьте в долину войска и магов.
– Зачем, ваше величество?
– Будут помогать людям, оборудовать временные жилища и заниматься поиском уцелевших: под слоем грязи и под завалами могут оказаться выжившие. Нельзя допустить какой-нибудь эпидемии, но за этим проследит Боммард… И необходимо проверить, что там с плотиной: в самом ли деле несчастливая случайность или все-таки хорошо замаскированная диверсия… Ваше превосходительство, пришлите ко мне дам. Их благотворительную деятельность нужно временно перенаправить в иное русло.
Посланец удалился, а я долго молчала, пытаясь представить, как это было…
С гулким ревом шел с гор неудержимый поток, а люди хватались за что попало, спасались на крышах, пытались доплыть до какой-нибудь опоры, но сил хватало не всем… Шли на дно – их бывшие поля и луга – старики и дети, и женщины, и…
– Об этом нельзя сообщать перед самым праздником, – сказал Одо после долгого молчания.
– Вы полагаете, никто еще не знает?
– Надеюсь на это. Быть может, слухи долетят, но…
– Как прикажете, – ответила я и встала.
Нужно было готовиться к торжествам.
Не стану рассказывать, как именно прошел праздник во дворце. Скажу лишь: Дагна-Эвлора блистала, никто не мог бы сравниться с нею. Она приветствовала послов и приняла их дары, была весела и ничуть не устала, танцуя на балу в свою честь.
Она не знала о трагедии в Лугре. Как же я ей завидовала…
– Не переживайте так, – шепотом сказал мне Данкир. – Туда уже мчатся мобильные бригады Боммарда – так он их называет. Норинц тоже решил тряхнуть стариной – он еще когда собрал ветеранов, вот они тоже едут с Боммардом. Эти ветераны, скажу я вам, молодым фору дадут, потому как видели вещи и похуже. И где молодежь чувств лишается, эти старые пни только вздыхают и продолжают… копать. Выудят, кого сумеют, это точно. Ну а жилье и скот… Не до жиру, были б живы! И заодно, может, проверят, что там с плотиной. Сама она обрушилась или как…
– Да, это и меня беспокоит… Но пока спасти бы кого возможно…
Я засмотрелась на Дагну-Эвлору – в пару ей попал канцлер, и он вел королеву уверенно и красиво.
– Спорим, она женит его на себе? – спросил Данкир, но я отмахнулась. – Ну бросьте, это же очевидно! Я бы тоже подошел, но я, пускай и друг детства, никогда не потакал всем ее капризам! Вы намного лучше…
– Вы очень славный, Данкир, – ответила я. – И я выйду за вас замуж, если получу такой приказ. Никак иначе. Тем более вы маг, забыли?
– Так я и знал, – улыбнулся он. – И танцевать вы тоже не пойдете? Клянусь, никто не распознает обмана!
Я качнула головой, с тревогой наблюдая за королевой. Вот она оступилась раз, другой…
– Данкир, там что-то не в порядке! Быстро переодевайте меня!
Хвала Богине, это не пригодилось: Дагна-Эвлора сделала вид, будто у нее закружилась голова, и покинула общество – канцлер задействовал портал, – а мы устремились следом.
– Это с отвычки, – говорила Дагна-Эвлора и счастливо улыбалась. – Одо, сами подумайте: я… Я больше года так не кружилась! Как же хорошо было, как… Что вы все столпились кругом, будто я при смерти? Я просто немного устала, так что подите прочь!
– Вы двое – возвращайтесь во дворец, – коротко велел нам Одо. – И поживее. Надеюсь, справитесь? Официальная часть уже закончилась, остались увеселения, так что… А я не могу разорваться.
– Справимся, ваше превосходительство, – ответил Данкир и взял меня за руку. И шепнул: – Танцор из меня никудышный, поэтому отнеситесь снисходительно, если я отдавлю вам ноги!
И мы танцевали до рассвета – я меняла партнеров, конечно, я смеялась и думала о том, что утром меня ждет храм Богини. Осенью можно было перенести визит, но в день рождения – никак, особенно если родилась вот так… удачно.
Кажется, я забылась сном на час-другой, а очнулась, когда баронесса Эррен тихонько подула мне в лицо, чтобы разбудить. Мика иногда делала так же, когда я болела.
– Пора вставать, ваше величество, – шепнула баронесса.
Где я вообще? Ах да, во дворце…
Умыться, поправить прическу, сменить платье… Даже перекусить нельзя: перед визитом в храм ничего не едят. Только я ведь из пансиона: мы привыкли прятать сухари в рукавах, складках платья и под матрацами. С голоду не умру. Может, еще и у Данкира найдется что-нибудь пожевать, у него вечно рассованы по карманам орехи и сушеные фрукты: он то и дело забывает пообедать, вот и держит при себе сухой паек.
– А где Одо? – спохватилась я.
– Я думала, вы знаете, ваше величество, – удивленно ответила баронесса. –
