– Кажется, я готов простить Данкира за его слова о девичьей ревности, – произнес Одо, и я опешила. – Теперь она, судя по всему, выражается в тяге к знаниям… Сударыня, Эва – именно из тех, кто схватывает на лету. А еще ее учили намного дольше и серьезнее, нежели вас – в пансионе госпожи Увве. Неудивительно, что она знает больше и легче воспринимает новый материал! Вы же стремитесь наверстать упущенное самостоятельно, портите себе зрение, не спите ночами, а чего ради?
– А ради чего меня посадили за парту буквально рядом с ее величеством? Я думала, двойник должен быть хотя бы не глупее оригинала!
– Вы не глупее.
– Да, только не понимаю элементарных вещей: вы верно сказали – в пансионе такому не учат, а заново объяснять это какой-то Иде господин профессор не станет! Но в книгах все есть, я разберусь и выучу. – Я отвернулась. – Это касается точных наук. История, литература… с ними совсем легко. А вот с языками совсем плохо, Одо. Нас учили двум, я могу кое-как изъясняться на них, но… едва-едва. Я еще когда об этом думала…
– И не сказали мне, конечно же.
– Я сначала решила: ее величество знает несколько языков, так вдруг с ее памятью и это знание перешло ко мне? Но нет… Как видите, прочие науки тоже сами собой в мою голову не переместились.
Канцлер молчал и смотрел в сторону. О чем думал – неведомо, но сказал наконец:
– Это была скверная затея.
– О чем вы?
– Посадить вас за одну парту, как вы сказали. Больше вы не будете заниматься вместе с Эвой.
– Почему? Что я сделала не так?
– Это я сделал «не так». – Одо неожиданно протянул руку и едва ощутимо коснулся моего плеча. – Думал, ваше присутствие подстегнет Эву – она не большая любительница учиться. В этом угадал. Только не подумал, чем эта гонка может обернуться для вас.
– Только не нужно меня жалеть, – ответила я его словами, хотя от сердца отлегло. Я что угодно выучу, только бы не краснеть под взглядом ее величества и наставника! – Не нужно, говорю ведь…
От его мундира почему-то пахло металлом – наверно, воображение разыгралось, а может, это потому, что я уткнулась носом в какую-то пряжку. А такими руками запросто можно сломать пополам, но обнимать не стоит… Одо вообще когда-нибудь это делал?
– О, значит, мне нельзя утешать плачущую девушку, а вам можно? – раздался голос Данкира. – Несправедливо, ваше превосходительство!
– Подите вы к Безымянной! – был ответ. Правда, Одо тут же отстранился и подал мне платок. – На кой вас принесло?
– Ужинать, ваше превосходительство: я составляю компанию Эвине, покуда вы занимаетесь тем же самым с ее величеством, – ухмыльнулся маг. – Но вообще-то я с важными известиями. Как раз касаемо Безымянной, к которой вы меня послали.
– Излагайте. Можете за едой, только не подавитесь.
– Не дождетесь, – любезно ответил Данкир, и я невольно улыбнулась.
Как выяснилось, Данкиру удалось все-таки напасть на след последователей Безымянной, как они себя называли. Как именно – слишком долго рассказывать, главное, он понял, что им нужно.
– Хаос, – подытожил Одо, выслушав Данкира. – Очевидно, эти Безымянные сами не знают, чьи интересы представляют.
– Это уже вам судить, кому выгодны беспорядки в Дагнаре, ваше превосходительство, – был ответ. – Докладываю лишь о том, что знаю наверняка. Некто решил объявить ее величество порождением Безымянной явно ради того, чтобы убрать ее с дороги, это ясно. Но кто стер память бомбисту, кто работает с этой сектой – пока не могу сказать.
– Даже это немало, Данкир. Благодарю, – сказал канцлер, и маг довольно улыбнулся. – Продолжайте в том же духе.
– Одо, но что это за ерунда – порождение Безымянной? – спросила я. – Разве не известно, что Двуединая…
– Я вам говорил уже, что так полагают в Химмелице, не в Дагнаре. А вы, к слову, когда обратились к Безымянной во время праздника, только уверили людей в том, что королева… хм… предпочитает не силы добра и созидания.
– Значит, во время весеннего праздника нужно повторить это представление! И даже если Богиня не снизойдет, то… Син, вам ведь хватит сил перекрасить мое платье и разогнать тучи?
– Думаю, хватит. Есть пожелания по числу радуг?..
– Не торопитесь, – оборвал Одо. – В храм пойдет ее величество. Праздник приходится на день ее рождения, если вы позабыли, и она намерена побывать там, даже если будет при смерти. Но вы будете среди свитских девиц – мало ли…
– Конечно, как скажете.
– Сначала будет чествование в городе и бал во дворце. Эва не простит мне, если не окажется там. – Он отвел взгляд. – И прошу, умерьте тягу к знаниям и выспитесь как следует. Это не ночь перед экзаменом.
Это…
«Намного хуже», – прочитала я в глазах Данкира.
* * *Дагна-Эвлора тоже оставила занятия: она могла говорить только о грядущем празднике. Ну и примерка обновок отнимала много времени: наверно, бедный Данкир из сил выбился, убеждая госпожу Ланни, что та шьет совершенно разные платья для двух несхожих фигурами девушек!
– Как чудесно! – Ее величество подняла руки и повернулась, давая нам рассмотреть наряд во всей красе. – Мне идет?
– Несомненно, ваше величество, – ответила я. Нежно-фиалковый с золотом и впрямь отлично оттенял ее лицо. – Напоминает о весенних первоцветах.
– О! Пускай мне принесут корзину этих первоцветов – я стану бросать их в толпу!
Данкир кивнул и жалобно взглянул на меня: ему предстояло сделаться еще и садоводом, потому что поди найди столько цветов, когда еще снег лежит. Тут или броситься в южные провинции и собрать урожай там, или самому выгонять из луковиц, и неизвестно еще, что окажется проще и быстрее: что-то мне подсказывало – садовод из мага никудышный.
Ее величество цвела в предвкушении праздника, а у меня было тревожно на душе. Что, если Дагна-Эвлора поведет себя как-то не так? Конечно, Одо будет рядом, но вдруг ни он, ни Данкир, ни свитские дамы, которые вообще не знают о подмене, не сумеют пресечь какие-то действия королевы?
– Завидно, да? – спросил меня Данкир, когда я поделилась с ним своими сомнениями. Пришлось бросить в него туфлей, от которой он привычно уклонился. – Ну перестаньте, право! Вы превращаетесь в его превосходительство… Конечно, вы намного более миловидны, но вот образ мыслей схож донельзя! И чутье на неприятности.
– О чем вы?
– Будь я проклят, если никакая, с позволения сказать, трагическая
