От таких мыслей стало жутко, и Арелла напомнила себе, что не разбирается в подобных вопросах. К тому же они еще не спаслись от людей Тафла. Вспомнив про угощение, она сняла плащ и села за стол, по привычке расстелив салфетку на коленях. Ноздри щекотали чарующие ароматы, и выбрать никак не получалось. Хотелось взять всего понемногу, но женщина опасалась вернуться к брату одичавшей, поэтому спокойно взяла ближайшую мисочку. В ней был густой суп с кусочками курицы и перетертыми овощами. Арелла ела медленно, больше наслаждаясь, чем утоляя голод. Впервые она замечала вкус моркови, перца, а главное — соли, которой так не хватало в лесу. Раньше все это просто смешивалось на языке.
Кусочек тушеной свинины и вовсе показался божественным. Особенно в сочетании с вином, дарившим привкус смородины. Затем пришел черед яблочного пирога, но для него уже не осталось места. На помощь пришел Велор, который просунул голову под рукой Ареллы:
— Держи, — сказала она и едва успела отдернуть руку.
Судя по скривившейся морде, яблоки ему не понравились, а вот мясной салат заинтересовал куда больше. Оборотень доел все, что осталось; он вел себя как обычная собака, но почему-то казалось, что это просто дурачество. Насытившись, он лениво побрел к кровати и запрыгнул на самый край, откуда принялся наблюдать за служанками. Те носили ведра с водой и наполняли металлическую ванну, невесть когда очутившуюся в комнате. Скоро воздух наполнился хвойным запахом масел, и Арелла зажала нос: аромат леса вызвал тревогу. Она повернулась к Велору и стала думать, что с ним делать? Уводить отсюда было опасно, ведь он мог что-нибудь натворить.
Не найдя другого выхода, женщина просто отвязала от каркаса боковую шторку и задернула ее:
— Не подглядывай, — велела она, на что последовало недовольное кряхтение.
В честность оборотня не верилось, и она постаралась раздеться быстро. Тогда-то и стало ясно, что имел в виду маг: Арелла так похудела, что виднелись ребра, все тело было в синяках, а ступни покрывали кровавые мозоли. Горячая ванна превратилась в муку, но ощущение чистоты затмило боль. После служанки одели ее в темно-коралловое платье с узкими рукавами и квадратным вырезом, из-под которого выглядывал край нижней рубашки. Оно было простым, но из качественной шерсти… интересно, откуда оно взялось?
На ум пришел образ супруга губернатора — Якова. Молодого черноволосого мужчины, не отличающегося крупным телосложением.
«Ему бы пошло», — подумала Арелла и улыбнулась. Хотя, пожалуй, Якову было бы тесно в этом платье.
— Может, чепчиком закрыть? — спросила служанка, рассматривая волосы женщины.
— Нет, пусть сохнут, — ответила она, — лучше принеси еще воды и какую-нибудь лохань: собаку тоже нужно вымыть.
Велор завозился и опасливо выглянул из-за шторы. Он не сопротивлялся, но Арелле пришлось стаскивать его с кровати и толкать через всю комнату. Все это время она поражалась, сколько же у него шерсти: руки утопали в ней, и даже тело нащупать не удавалось. В лесу его уж точно не беспокоили насекомые и холод.
Оказавшись в круглой деревянной лохани, оборотень выпучил глаза и прижал уши, чем всех насмешил.
— Девушки, идите, я сама справлюсь, — приказала Арелла и проводила служанок до двери.
Они передали ей ключ, но запереться не дал громкий плеск. Догадываясь, что он означает, женщина обернулась и прижала дверь спиной. Она не ошиблась: Велор сменил облик и теперь сидел в лохани с раскинутыми ногами. В руках он держал кусочек мыла, который многозначительно протянул Арелле.
— Нет уж. Теперь у тебя есть руки, справишься сам. Вон мочалка, полотенце на стуле. Я скоро вернусь…
— Куда ты?
— Поговорю с губернатором, может быть, узнаю что-нибудь о его планах.
Оборотень нахмурился, и его глаза вновь стали осуждающими. Арелла растерялась и принялась искать оправдание, но быстро опомнилась:
— Я запру тебя, сиди тихо.
Она выскользнула в коридор и торопливо закрыла замок. Кабинет губернатора находился чуть дальше, дверь была приоткрыта, и на полу лежала тусклая полоска света.
— Эвальт? — Женщина постучала, но ей не ответили. — Ты здесь?
Она заглянула внутрь и увидела небольшую комнату с окном почти во всю стену. Кругом стояли полки, заваленные книгами и скрученными пергаментами. Слева был письменный стол с горой папок. Все выглядело небрежно, но покой кабинета дарил умиротворение. Темно-зеленые шторы отгораживали от суеты улиц, и Арелла застыла на пороге, слушая тишину. Удивительно, как она раньше не замечала, что устала от постоянного шума? Лес, его обитатели, горожане — последние дни звуки не умолкали.
Здесь даже дышалось легче, и Арелла зашла внутрь. Она закрыла дверь и села за стол, при этом стул глухо заскрипел, что расслабляло еще больше. Пахло бумагой, и женщина подумала о том, что скоро и у нее будет такой кабинет. Она будет управлять своими землями, но не как муж или Гильем: она уделит внимание всем слоям общества. Почему-то же тот пьяница спал в подворотне и ходил босым. Возможно, ему еще можно помочь.
Погрузившись в грезы, Арелла достала из-под одежды кулон Велора и покрутила его в руках. Золото блестело, словно поддразнивая и отвлекая от своей тайны. Стало казаться, что ее и вовсе нет, когда на глаза попался какой-то символ: крошечная гравировка на обратной стороне одного из мечей. Близость разгадки взбудоражила кровь, и руки затряслись. Арелла поднесла кулон к лицу и прищурилась, не без труда разобрав символ: перевернутую U-образную руну с треугольником внутри.
— Зверь, — прочла она и задумалась.
В Ильмисаре это означало скорее «хищник», «жестокий убийца», «безжалостность» и тому подобное. Возможно, военные хотели, чтобы руна подарила им ярость в бою? На миг женщина разочаровалась в своей находке, пока не вспомнила о значении, которого придерживаются отдаленные регионы и соседние княжества — животное. Чтобы понять надпись, нужно было знать, откуда именно пришел владелец кулона. Но какой прок от «животного»? Что эта надпись могла принести своему обладателю?
Арелла водила пальцем по руне
