Я прошла за ним сквозь арки, украшенные блестящими рогами и лозами, через пустынный двор, к ступеням, ведущим во дворец. Массивные двери были украшены переплетением причудливых узлов, крестов и изображениями удивительных зверей. Мне хотелось остановиться и лучше рассмотреть потрясающую резьбу, узнать тихую историю, которую она рассказывала, но два других стражника, завидев мое приближение, безмолвно распахнули двери. Древнее дерево и железо застонали, встречая меня.
Я оказалась среди теней. Мое платье тихо шелестело по узорным плитам, пока глаза привыкали к сумраку.
Я ощутила тяжесть древней пыли, войдя в похожий на пещеру зал. До меня долетели голоса. Один – полный мольбы, другой – гневный, они отражались от высоких сводов, поддерживаемых перекрестными деревянными балками. Я встала на цыпочки, пытаясь посмотреть через головы собравшихся. Мне едва удалось различить помост, где король сидел на украшенном рогами железном троне, но, что было важнее… здесь присутствовал и лорд Аллена. Я увидела его темно-каштановую голову и бордовый камзол. Он стоял рядом с троном.
Меня охватило облегчение: ждать не придется. Прежде чем я смогла войти в зал, пришлось остановиться перед седовласым мужчиной, одетым в зелень Ланнона. Его глаза изумленно расширились при виде меня.
– Могу я спросить, зачем вы здесь, леди из Валении? – прошептал он мне на среднешантальском, языке моей матери, с сильным акцентом. В жилистых руках он держал свиток и перо, на пергаменте чернел список имен и причин визита.
– Да, – ответила я по-дайрински, – я пришла, чтобы ходатайствовать перед королем Ланноном.
– О чем же? – спросил управляющий, обмакивая перо в чернила.
– Об этом я скажу только ему, сэр, – ответила я так вежливо, как только могла.
– Миледи, таков протокол: мы должны назвать ваше имя и цель визита к королю.
– Понимаю. Я – Амадина Журден из Валении. О цели я скажу сама.
Он тяжело вздохнул, но не стал настаивать, внеся мое имя в список. Затем мужчина написал его на клочке пергамента и протянул мне, объяснив, что его надо будет вручить герольду, когда придет время.
Удивительная тишина сопровождала меня, когда я вошла в зал и зашагала вперед. Я чувствовала, как чужие взгляды липнут ко мне, стекают по мне дождем, сопровождаясь шепотом – догадками о том, зачем я здесь. Этот шепот струился за мной на пути к помосту, где король Ланнон сидел, прикрыв глаза, очевидно, изнемогая от скуки, в то время как коленопреклоненный мужчина умолял об отсрочке налогов. Я остановилась. Передо мной было еще два человека. Ланнон увидел меня.
Его взгляд внезапно сделался пристальным. Казалось, лезвие ножа скользило по моему телу, пробуя кожу на прочность, проникая под складки моего платья, гадая о сущности моего прошения.
Действительно, зачем валенийке являться к нему?
Мне не стоило смотреть на Ланнона. Я должна была опустить глаза, как поступила бы истинная дочь Валении в присутствии короля. Но я считала его узурпатором и не отвела взгляда.
Он оказался не таким, как я себе представляла. Да, я видела его профиль на монетах: мужественный, почти богоподобный. Для человека под шестьдесят он действительно хорошо выглядел, но насмешка исказила его черты, придав им язвительное выражение. У короля были прямой нос и ярко-зеленые глаза. Светлые волосы, в которых мерцали нити седины, несколькими косами ниспадали на широкие плечи из-под витого серебряного, украшенного бриллиантами венца.
Это была корона Лиадан. Я узнала, вспомнив иллюстрацию, которой восхищалась. Сплетение серебряных нитей и бриллиантов, похожих на цветы. Корона, которая, казалось, венчала королеву звездами. У него на челе. Я едва не нахмурилась, вне себя от гнева.
«Отведи взгляд», – прошептало мне сердце, когда Ланнон пошевелился на троне, в его глазах моя гордость выглядела угрозой. Я посмотрела левее, на Аллена.
Который тоже смотрел на меня.
Лорд казался воплощением элегантности. Он был хорошо сложен и одет в багровый камзол с геральдическим оленем и лаврами на широкой груди. В темных волосах виднелось несколько седых прядей, две небольшие косы обрамляли лицо, тонкий золотой обруч охватывал лоб, намекая на знатное происхождение. Чисто выбритый, с глазами, словно угли, горящими мерцающим голубым светом. Его взгляд заставил меня вздрогнуть. Неужели лорд тоже видел во мне угрозу?
– Мой король, эту эмблему нашли среди его вещей.
Я отвела глаза от Аллена, чтобы посмотреть, что творилось у подножия трона. Там человек встал на колени, низко склонившись перед Ланноном. На вид ему было лет шестьдесят, он дрожал и выглядел слабым. Над ним возвышался стражник в зелени Ланнона, в чем-то его обвиняя. Я решила присмотреться, заметив квадратик синей ткани, свисавший с пальцев стражника.
– Дайте это мне, – приказал Ланнон.
Стражник поднялся на помост, поклонился и отдал королю лоскуток. Я заметила, как ухмыльнулся Ланнон, подняв его так, чтобы все увидели.
На синей ткани широкими серебряными стежками была вышита лошадь. Я побледнела, сердце заколотилось как безумное. Я знала, чья это эмблема. Знак лорда Моргана, скрывавшегося под именем Тео д’Арамитца и сейчас находившегося в Дамэне под предлогом охоты…
– Знаешь, чего будет стоить тебе эмблема предателя? – тихо спросил Ланнон коленопреклоненного человека.
– Мой король, пожалуйста, – прошептал тот, – я верен вам и лорду Берку.
– Головы, – ленивым голосом продолжил Ланнон. – Горман!
Из тени выступил огромный мужчина в капюшоне с топором в руках. Еще один принес колоду. Меня охватил ужас, когда я поняла, что прямо передо мной сейчас казнят человека.
Зал замер. Единственное, о чем я могла подумать, – это слова Журдена… «Я смотрел на это и боялся открыть рот. Мы все боялись».
Я смотрела, как старика заставили встать на колени перед колодой, положить на нее голову. Еще немного – и я шагнула бы вперед, разрушив свою личину. Внезапно раздался голос:
– Мой король.
Взгляды всех присутствовавших метнулись влево, где из толпы выступил высокий седовласый лорд с золотым обручем на голове и в алом камзоле с вышитой на нем совой.
– Говори быстро, Берк, – нетерпеливо бросил король.
Берк поклонился и поднял руки:
– Этот человек – один из лучших моих каменщиков. Его смерть повредит моему Дому.
– Этот человек прятал знак предателя, – выпалил Ланнон, вновь поднимая синий лоскуток. – Хочешь показать мне, как творить правосудие?
– Нет, мой король. Но давным-давно, еще до мятежа, он служил предателю. С победы в 1541-м он был верен моему Дому и ни разу не произносил проклятого имени. Скорее всего, эта эмблема сохранилась случайно.
Король хмыкнул.
– Случайностей не бывает, когда речь идет о предателях, лорд Берк. Я милостиво напоминаю тебе об этом и скажу, что, если в твоем Доме снова обнаружат символы изменников, ты поплатишься кровью.
– Этого не случится, милорд, – пообещал Берк.
Ланнон подпер подбородок кулаком, вновь прикрыв веки, словно происходящее ему прискучило:
– Отлично. Дайте этому человеку тридцать плетей во дворе замка.
Берк поклонился, выражая благодарность. Его каменщика стащили с колоды. Мужчина плакал и благодарил за то, что его высекут, а не
