– И это заметила? Никто не понял, что это за фигурки…
– После дела у Гринверов, я ошон узнаю в любой вещи. Кстати, не боитесь, что его украдут? Он ведь сколько стоит… А без него, как я понимаю, никакой ваш ритуал невозможен.
– Ха. Что б ты понимала, девчонка. Это мой ошон! Я его двадцать лет создавал, знал, что рано или поздно понадобится. А вынести… Жаль, что не попробовала. Одной Призванной стало бы меньше.
– Ну я что-то такое предполагала, – совершенно спокойно отозвалась Наташа. – Ясно же, что такую ценность не оставят без охраны. А узнать его… некому узнавать. Единственный, кто мог его опознать, вы. Дарий… Дарий, ты когда-нибудь видел ошон?
– Нет. Те фигурки я видел на столе, но мне даже в голову не пришло… Кто же его так открыто держать будет?
– Вот! Никому не пришло. Это я одна такой параноик. Да и то узнала только потому, что видела уже его. Вот только чего я не предвидела, так это похищения директора. Господин Леройс, вы говорили отцу Мелиссы, что господин Тинефс незнакомцу дверь бы не открыл. А преподавателю лицея, уважаемому профессору магии? Думаю, Кардегайл нашел слова, которые заставили директора открыть дверь.
– Убеждал, что в лицее что-то случилось, – прошипел из угла Тинефс.
– А дальше дело техники. Нетрудно усыпить человека, который этого не ждет. Не знаю уж… хлороформ там или что подобное. По голове наконец стукнуть чем-нибудь. В общем, моя вина, не предусмотрела, хотя и могла бы предвидеть – улики-то против директора шаткие, зато его побег уже о многом говорит.
– Ты не предвидела, а я по твоей милости сутки связанным в каком-то сарае провалялся! Меня могли вообще убить!
Наташа нахмурилась.
– Не могли. Я была уверена, что Кардегайл вас сразу не убьет, ибо тогда не на кого станет вешать новый труп. Он же уже знал, что я спрашивала о времени смерти девушек, и знал, что врач может это определить. Когда найдут ваше тело, а спрятать его надежно у профессора возможностей нет, быстро поймут, когда именно вы погибли, и сообразят, что убить третью девушку вы не могли. Профессор, я нигде не ошибаюсь?
Кардегайл вдруг хрипло рассмеялся.
– Считаешь себя умной, да? Что ж, я действительно хотел повесить всех убитых на этого подонка. Эй, ты, считаешь себя лучше меня?
Директор, вопреки ожиданиям, не бросился спорить, а промолчал.
– Труднее было отыскать, где профессор держит директора, но тут мне помогли мальчишки с рынка. За несколько дежей они проследили за ним… профессор ведь не мог оставить директора совсем без внимания, да и было у меня подозрение, что то место, где держат Рекора Тинефса, и есть место будущего преступления, так что профессор обязан был там появиться. Профессор, сегодня за вами с утра мальчишки таскались. Потом оставалось только проверить те места, где вы побывали. А раз после обеда вы ожидали в гости нас, то и посетить много мест не могли. Кстати, господин Леройс, я те четыре дежа, что мальчишкам отдала, потратила из собственного кармана. Надеюсь, ваш магистрат возместит мне траты?
– Не сомневаюсь, – хмуро кивнул Артер.
– Очень хорошо, – кивнула Наташа. – Ну а дальше вы, господин профессор, пригласили нас к себе и принялись убеждать, что директор невиновен, а потом разыграли эту небольшую комедию. Заранее отрезали локон директора, переоделись в длинный плащ, плюс маска и директорский локон, словно случайно выглядывающий из него. Несколько характерных для него словечек, после чего все убеждены, что приходил директор. Потому, кстати, вы и не могли подмешать снотворное в еду, как я опасалась, вы должны были быть уверены, что «директора» узнали и Мелисса, и Торен, и Ройс. А потом они должны были всем подтвердить, что именно директор приходил и похитил Фелону кер Шеордан. Потом бы нашли ее труп с вырезанным сердцем, три свидетеля, что это сделал директор. А сам он… утонул при попытке бегства с острова на лодке. И выловили бы его тело где-нибудь на пляже. А профессор остался бы весь в белом и совершенно тут ни при чем. Хороший план, профессор. Но знаете, три пакетика со снотворным у человека, который пришел навестить только вас и случайно наткнулся на ребят в гостях… ну не серьезно. Если бы я прибыла на корабле в положенный срок, а Фелона оказалась бы Фелоной… ну неужели я не обратила бы внимания на эти три пакетика? Их же специально приготовили как раз для троих. Четвертого усыплять не собирались.
– Я гений в магии… не в преступлениях, – криво усмехнулся профессор. – Не подумал. Досадно.
– А вот ваша психологическая игра… очень жестоко. Мелиссу вы ведь все равно не взяли бы. Как я поняла, вам требуются для жертв девушки с магическим даром. Мелисса таким не обладает. А вот меня вы обследовали и сказали, что дар у меня есть и большой.
Профессор снова криво усмехнулся.
– Я бы проиграл тут. Ты же Призванная. Твой дар, это не дар… это ты и есть. Отсюда и показания.
– Я сама состою из магии, – кивнула Фелона. – Именно это ваш прибор и показал. Но дара, в вашем понимании, у меня нет. Моя жертва ничего бы вам не дала. Я правильно поняла?
– Совершенно верно.
– Но скажите, почему? Неужели вам даже не было жалко этих девушек, профессор? Ведь вы же их знали! Они же учились у вас!
– Жалко? – профессор вдруг взорвался: – А ты знаешь, каково мне было? Я видел, каким резервом обладают эти девушки, и видел, как они впустую просаживают свою жизнь! Если бы я имел хотя бы десятую часть их сил… Думаешь, я ради себя это делал? Нет! Ты не представляешь, какие открытия я бы еще совершил! Весь мир бы сказал мне спасибо… а цена – жизни двух этих… этих, которые от безделья не знают, чем себя занять, и попались в сети директора с его обществом. Что их ждало? Публичный дом, а потом ранняя смерть? А так их жизни пошли на пользу науки! Они еще спасибо мне должны были сказать!
Наташа скривилась, но дослушала профессора до конца. Дождавшись, когда он замолчит, устало заметила:
– Профессор, если бы вы только знали, насколько
