Те кивнули, и один из них увел ведьму прочь. Второй тоже скрылся за дверью, оставляя нас с Финнаваром одних.
– Вы готовы, миледи? – Он подошёл, внимательно приглядываясь.
И будто бы послышалась в его голосе надежда на то, что я вдруг отвечу «нет».
– Думаю, да. В любом случае медлить нам нельзя. И у меня нет времени на страх и сомнение.
Герцог покивал и сделал ещё шаг ко мне. Его пальцы скользнули по моей ладони, обжигая соприкосновением магических сил. Он вдруг придвинулся слишком близко и стиснул мою ладонь в своей.
– Вы должны помнить, что я буду рядом. И не позволю вам пострадать.
Герцог склонил голову, медленно скользнув губами по моей скуле вниз, но я отстранилась, пока у меня ещё была на это воля.
– Не нужно… Я прошу вас, не нужно, – шепнула, когда его светлость попытался меня удержать, и высвободила руку.
Дунфорт тихо вздохнул, прикрыв веки. А после ободряюще улыбнулся, в очередной раз делая вид, что с ним ничего не происходит. Хотя я кожей чувствовала его нарастающее нетерпение. Как будто наши с Анвирой чувства больше ничего для него не значили и не могли его остановить.
– Что ж, тогда я провожу вас в Рощу. Эрнан и Бьои придут туда вслед за нами.
– А они смогут пройти туда без вас? – Я поправила воротник платья, уже готовясь возвращаться на холод из сырой духоты темницы.
– Конечно. Они мужчины королевского рода.
Больше ко мне не прикасаясь, Финнавар проводил меня наверх, а дальше – прочь из замка в сторону стены, что его окружала. Эта тропинка, ведущая через гораздо более заросший и запущенный сад, чем тот, что рос подле резиденции, показалась мне знакомой. Наверное, потому, что тоже вела в Рощу, из-за того её окружала совершенно особенная атмосфера.
Почти не озираясь по сторонам, я шла за Дунфортом, время от времени поднимая взгляд на его спину, укрытую меховым воротником плаща. Стражник, так и охраняющий понуро стоящую рядом с ним Мадлин, аж навстречу герцогу подался, так ему, видно, поскорее хотелось сбросить с себя необходимость исполнять неприятный приказ. Финнавар кивком разрешил ему уходить, что тот и поспешил сделать. Мадлин повела плечами, тяжко вздохнув, но герцог никак не отреагировал на её желание вызвать в нём жалость.
А меня невольно кольнуло злорадство: наконец она почувствовала себя на моём месте. Когда я так же пыталась придумать, как выкрутиться, и старалась взять своих надзирателей хитростью и женскими чарами. Вот только на Дунфорта они сейчас, похоже, никак не действовали.
Вслед за Финнаваром мы вошли в Рощу. Я едва не споткнулась на ровном месте оттого, какие чистые и сильные потоки природных сил пронизали меня со всех сторон. Подняла руку, внимательно глядя на ладонь, и заметила, как бледные искры кружат над ней от одной только мысли об огне. Я не была огненным магом и не умела порождать пламя, преобразуя энергию, но здесь сумела создать хотя бы бледное его отражение.
– Помню, ты хотела уложить на жертвенный камень Далью, – едко произнёс Финнавар, поворачиваясь к Мадлин, которая застыла от ощутимого страха и нерешительности в стороне от него. – Теперь придётся лечь на него самой.
Она озиралась, не способная сейчас чувствовать магию и силу этого места, но и без этого понимая, что её ждёт. Но в следующий миг ведьма снова попыталась принять безразличный вид.
– Вас, ваша светлость, хлебом не корми, а дай уложить какую-нибудь ведьму, – ответила, явно бравируя и пытаясь уязвить. – Но смотрите, как бы вам всем от вашей задумки не стало хуже.
Герцог хмыкнул, прищурившись, и вдруг показалось, что в его словах и действиях тоже есть изрядная доля бравады и притворства. В очередной раз я задумалась над тем, что же он на самом деле чувствовал к Мадлин? Что его тянуло к ней? Ведь она вовсе не была стихийной ведьмой, как я, а значит, особые ощущения от контакта с ней не были такими острыми и подавляющими разум и волю. Стало быть, его тяга к ней, желание, а может, и что-то большее были гораздо более настоящими и искренними. А если это так, то его оставалось только пожалеть: он вынужден был сейчас принести в жертву жизнь той женщины, что была ему всё же дорога.
От тягостного молчания нас спасли Эрнан и Бьои, которые появились в Роще почти вслед за нами. Сын Анвиры зачарованно озирался, приоткрыв рот, и оставалось только догадываться, насколько волшебным выглядит это место в глазах ребёнка. Пока я расстилала на удивительным образом не засыпанной снегом траве плотное покрывало, чтобы уложить на него принца, Эрнан и Финнавар принялись за подготовку Мадлин к ритуалу.
– Верёвок не хватит надолго, – проговорил Дунфорт тихо, косясь на нас с Бьои и стараясь, чтобы малыш не услышал лишнего. – Тебе придётся держать её всеми силами, потому что я буду с Дальей. Нельзя позволить ей обратить на нас какие-то заклинания.
Принц кивнул, раз за разом окидывая ведьму спокойным взглядом. Похоже, его не пугала опасность вновь оказаться под действием насланного на него Мора. Это всё, чем могла сейчас навредить ему Мадлин. В остальном он был перед ней даже сильнее, чем мы с Финнаваром.
– Не тревожься, Финн. – Он упорно не желал соблюдать порядок взаимного обращения с братом. – Я сделаю всё, что в моих силах.
Принц скинул плащ и камзол, оставаясь в одном жилете поверх рубашки: и тут стало видно, что он действительно прекрасно сложен и по-воински развит ничуть не хуже Анвиры. Заметив мой слегка удивлённый взгляд, принц улыбнулся и подмигнул мне. Даже в такой ситуации он не терял присутствия духа.
– А мне не будет больно? – своим вопросом Бьои заставил вновь повернуться к нему.
– Нет, что вы, ваше высочество. Я постараюсь сделать так, что вы ничего не почувствуете.
Похоже, Мадлин услышала наш разговор и потому громко расхохоталась, однако никак не комментируя мои слова. Мальчик с удивлением покосился на неё, и я спешно отвлекла его: ни к чему малышу видеть всё, что сейчас творилось на жертвенном столе. В следующий миг к нам подошёл герцог и присел перед Бьои на корточки.
– Ну что, ваше высочество? – Он потрепал его по макушке. – Скоро вы будете совершенно здоровы. Сможете стать вином, как ваш отец, а после – королём. А эти прелестные леди помогут вам излечиться. И я, конечно, тоже.
Он мягко гладил мальчика по щекам и плечам, а тот моргал всё медленнее, всё тяжелее поднимались его веки раз от раза. Скоро Бьои накренился и опустил голову мне на колени. Я осторожно уложила спящего принца на покрывало.
Больше не в силах выдавить из себя ни слова, просто подошла к Мадлин и,
