– Ладно, хватит стоять, быстро схватили лопаты – и вперёд! А то вон конвоиры хмурятся…
Все, стоящие вокруг, «работники особого управления» тут же подхватили инструмент и принялись снова остервенело вгрызаться в землю. Новый капонир сам себя не построит…
– Как думаешь, зачем они пригнали сюда этого монстра? – поинтересовался у Краузе бывший гауптфельдфебель, когда тот, раздав подчинённым «животворящие пинки», как это называли их русские начальники, подошёл к полевой кухне, которой заправлял Шнауцен, хлебнуть стаканчик крепкого чая.
– А тут и думать нечего. Узкоглазых ждёт серьёзный пинок. И куда побольше того, который в своё время они отвесили нам в Руре.
– Но зачем им это? Почему они вообще ввязались на стороне американцев? Зачем объявили войну Японии? Их же Сталин совсем не дурак. В отличие от Адольфа… Пусть бы узкоглазые и плутократы продолжили мочить друг друга, а они бы спокойно восстанавливались. У них же полстраны разрушено.
– Эх, старина, – вздохнул Краузе, осторожно отхлебнув из горячей кружки, – если бы я так хорошо разбирался во всей этой большой политике, как ты про меня думаешь, я бы давно уже сидел в имперской канцелярии.
– В тюрьме Моабит ты бы сейчас сидел, а не в имперской канцелярии. И ждал бы, пока тебя повесят. Ну как наш тупенький Адольф. Вот надо же было ему так глупо вляпаться! – сердито рявкнул бывший гауптфельдфебель. – Я бы на его месте ни за что не рискнул попасться в руки русским. Ну, после всего, что он натворил. Точно застрелился бы или яду выпил… А ты кончай крутить задницей, как старая проститутка перед потенциальным клиентом. Всем известно, что ты всегда откуда-то знаешь чуток больше, чем другие. И к тому же умеешь делать из этого правильные выводы. Не всегда, конечно. С той же последней атакой русских ты облажался по полной. Потому как раскатали нас просто в блин…
– А вот тут, извините, не согласен! – взвился Краузе. – Я сказал, что нам повезло – и нам таки повезло. Потому что мы хоть и в плену, но живы! Так разве я не прав?
– Прав-прав, чёрт тебя побери, если это для тебя так важно, – сердито махнул рукой Шнауцен. – Отвечай уже, балабол…
Тот довольно ухмыльнулся, а потом снова неторопливо отхлебнул и лишь затем начал:
– Понимаешь, старина, всё становится понятным, как только ты осознаёшь, что русские играют вдолгую. Бесноватый Адик считал их полузверями, которые живут в норах, питаются подножным кормом и разрушают остатки великой промышленной цивилизации, которую им построили немцы. Ведь именно так вещал его подручный Геббельс, не правда ли? А всё было совсем по-другому. Я тут поговорил с фрау Эглитис… – эта приятная женщина средних лет, родом из Риги, работала в их лагере преподавателем русского языка. – Так вот, в то время пока мы готовились напасть на поляков и укрощать французиков, русские строили. Всё. Заводы, плотины, шахты, дороги… Причём гораздо больше, чем мы. А ведь мы кичились тем, как много мы строим! Но, как выяснилось, по сравнению с «соседями» все наши успехи напоминали возню с совочком в песочнице.
– По-моему, ты преувеличиваешь, – недоверчиво произнёс Шнауцен.
– Может быть, – легко согласился Краузе. – Но ненамного. Вот как ты думаешь, во сколько раз выросло производство стали в России по сравнению с последним мирным годом перед Первой мировой войной? То есть, считай, в самый пик развития их старой империи.
– Раз? – удивился бывший гауптфельдфебель. – Ну-уу… раз ты так говоришь, значит, раза в полтора, – но, бросив взгляд в сторону ухмылявшегося Краузе, недоверчиво уточнил: – Неужели в два?
– В четыре, старый гном… А если считать по отношению к началу двадцатых, то и вообще в сто раз. После Гражданской войны у них тут всё лежало в разрухе. Так что красные реально начали с куда большего дна…
– Майн гот! – ахнул тот.
– Вот так-то. И у них в планах был ещё больший рост. Так что война им была не нужна. У них и так было чем заняться. Но после того как они прочитали «Майн кампф», в которой, как ты помнишь, наш «гениальный фюрер» – эти слова Клаус произнёс о-очень саркастическим тоном – объявил всем, что собирается прирастить Германию восточными территориями, потому что там, мол, живёт разный мусор, а не люди, они поняли, что она точно будет. И начали к ней готовиться. Но не только к войне, а ещё и к тому, что и как они будут делать после того, как победят. Ибо в том, что они точно победят – у них не было никаких сомнений. И вот это, – Краузе ткнул пальцем в сторону монструозного самолёта, – как раз и результат этой подготовки. Пока наш фюрер со своими прихвостнями кричали о «вудерваффе», созданных «великим германским гением», они молча делали своё дело. И сделали.
– Ну, хорошо, я готов согласиться. Но как всё, что ты сказал, отвечает на мой вопрос? – после короткого раздумья спросил Шнауцен.
Краузе хитро прищурился.
– А помнишь, перед самым нашим нападением они максимально отодвинули свою границу на запад?
– Ну да…
– А на сколько знаешь?
– Ну-уу… километров на сто пятьдесят, наверное?
– Минимум на двести с лишним. А по многим направлениям и куда больше. Но им хватило и двухсот. Вспомни, на каком расстоянии от своей столицы Москвы они остановили наши войска?
– Шайзе! – скривился бывший гауптфельдфебель. – И ведь Адольф сам отдал им эти земли! Ну, когда подписал тот самый пакт.
– А без этого они бы никогда не подписали этот пакт, – пожал плечами Краузе. – Так что деваться ему было некуда. Поэтому на тот момент он всё сделал правильно. Но продолжим… Как ты думаешь, кто станет теперь главным врагом Советов после того, как повергли Германию и добьют Японию?
Шнауцен усмехнулся.
– Тут и думать нечего – их же бывшие союзники. Черчилль и так им последнее время пытается гадить насколько может – то есть на самой грани, чтобы окончательно не разорвать отношения. А вот американцы пока держатся. Наверное, из-за того, что русские подписались за них против японцев.
– Вот тебе, кстати, первая причина, – хмыкнул Краузе, снова отхлёбывая из кружки.
– Ну так это ж ненадолго. Как додавят японцев – так всё и закончится! Ну, может, ещё некоторое время протянут, если их этот почти вечный новый/старый президент будет испытывать к ним благодарность за то, что они своим объявлением войны принесли ему победу на выборах, но-о…
– Вот и вторая, – расплылся в довольной улыбке бывший оберфельдфебель. – Я думаю, без состоявшегося перед самыми выборами ультиматума русских Японии – хрен бы его снова избрали. А любые другие варианты помимо него для русских куда хуже… Но я тебе толкую о другом. Перед прошлой войной они отодвинули
