– Маловата, – объявил Бланшар. Выразительным жестом он охватил весь камбуз. – Все недостаточно велико. Само помещение мало. Все слишком мало. Я главный повар, а весь камбуз – как чулан.
– Это военный корабль, а не лайнер для увеселительных поездок! – оборвал его Кассиди. Он хмуро посмотрел на ведомость. – В148. Хронометрическое приспособление к электронной плите, со шнуром и штепселем. Одна штука.
– Вот, – буркнул Бланшар, готовый вышвырнуть весь этот «хлам» в ближайший иллюминатор.
Проверяя наличие по ведомости, Кассиди все ближе и ближе подбирался к опасному месту. Нервное напряжение у окружающих нарастало. Наконец он дошел до критической точки и провозгласил:
– В1098. Кор. ес. Одна штука.
– Черт возьми! – возмутился Бланшар. Глаза его метали искры. – Я уже говорил и повторяю: никогда не было…
– Кор. ес находится в радиорубке, сэр, – поспешно вмешался Макноот.
– Вот как? – Кассиди снова заглянул в ведомость. – Почему же он назван вместе с оборудованием камбуза?
– Когда на корабле монтировали оборудование, кор. ес поместили в камбузе, сэр. Это один из тех переносных приборов, которые нам разрешили устанавливать где удобнее.
– Гм, гм! Тогда его надо было перенести в ведомость радиорубки. Почему вы этого не сделали?
– Я ожидал вашего указания, сэр.
Рыбьи глаза отразили удовлетворение.
– Да, вы поступили вполне правильно, капитан. Я сейчас перенесу сам. – Он зачеркнул статью на листе девять и перенес ее на лист шестнадцать, поставив очередной шифр: В1099.– Ошейник с надписью, кожаный… Ах да, я его видел. Он был на собаке.
Контр-адмирал поставил «птичку». Часом позже он прошагал в радиорубку. Бэрмен встал, расправил плечи, но его руки и ноги непроизвольно задвигались. Он широко раскрыл глаза и молча устремил умоляющий взгляд на Мак-ноота. Старший радист был похож на человека, к которому в штаны забрался дикобраз.
– В1098. Кор. ес. Одна штука, – продолжал Кассиди своим обычным тоном человека, не терпящего глупостей.
Двигаясь толчками, как слегка разладившийся робот, Бэрмен взял в руки небольшой ящик. Его передняя стенка была оснащена циферблатами, выключателями и цветными лампочками. Все это было похоже на машинку для выжимания соков, созданную плохим радиолюбителем. Бэрмен щелкнул одним или двумя выключателями. Лампочки вспыхнули и замелькали в разнообразных сочетаниях.
– Вот он, – с трудом проговорил Бэрмен.
– Ага! – Кассиди встал со стула и передвинулся ближе. – Не помню, чтобы я видел раньше такой прибор. Но ведь теперь выпускают столько моделей одного и того же изделия. Он все еще работает исправно?
– Да, сэр.
– Это одно из самых полезных приспособлений на корабле, – добавил от себя Макноот.
– А каково, собственно, его назначение? – спросил Кассиди, ожидая от Бэрмена небывалых откровений.
Бэрмен побледнел. Макноот пришел ему на выручку:
– Полное объяснение было бы сложно и носило бы очень специальный характер. Но, если выразить идею прибора проще, он дает нам возможность находить равновесие между противоположными полями тяготения. Колебания источников света указывают степень неуравновешенности в данный момент.
Узнав о таких ценных свойствах прибора, Бэрмен обнаглел.
– Идея тут очень глубокая, – сказал он. – Все основано на постоянной Вральмана.
– Я понимаю, – отозвался Кассиди, хотя ничего не понял. Он снова сел, отметил «птичкой» кор. ес и продолжал: – Т44. Автоматическая распределительная доска на сорок линий внутренней связи. Одна штука.
– Вот она, сэр.
Кассиди, мельком взглянув на распределительную доску, опять уткнулся в ведомость. Остальные воспользовались маленькой передышкой, чтобы утереть пот со лба.
Победа одержана!
Все великолепно!
Ха-ха!
Контр-адмирал Кассиди отбыл довольный и наговорил комплиментов. Не прошло и часа, как экипаж сломя голову устремился в город. Макноот и Грегори по очереди уступали тяге неоновых огней. Ближайшие пять суток царили покой и веселье.
На шестой день Бэрмен принес радиограмму и бросил ее на стол, ожидая реакции капитана. У старшего радиста был блаженный вид человека, узнавшего, что его добродетели скоро будут вознаграждены.
ТЕРРА, ШТАБ-КВАРТИРА. «НЕУГОМОННОМУ». НЕМЕДЛЕННО ВОЗВРАЩАЙТЕСЬ ДЛЯ КАПИТАЛЬНОГО РЕМОНТА И ПЕРЕОБОРУДОВАНИЯ. ПОЛУЧИТЕ УСОВЕРШЕНСТВОВАННУЮ СИЛОВУЮ УСТАНОВКУ. ФЕЛЬДМЕН, КОМАНДУЮЩИЙ СИРИУССКОЙ СЕКЦИЕЙ ФЛОТА.
– Назад на Терру! – с восхищением произнес Макноот. – Капитальный ремонт – это отпуск не меньше чем на месяц. – Он посмотрел на Бэрмена. – Передайте всем дежурным офицерам, пусть сейчас же отправляются в город и прикажут людям возвращаться на борт. Узнав, в чем дело, они мигом прибегут.
– Есть, сэр! – с веселой улыбкой произнес Бэрмен.
Все продолжали весело улыбаться и две недели спустя, когда Сириусский порт остался далеко позади, а солнце превратилось в тусклое пятнышко в искрящейся мгле звездного поля впереди корабля. Еще одиннадцать недель ходу, однако стоит потерпеть. Назад на Терру. Ура!
Но после того как однажды вечером Бэрмену вдруг открылась страшная правда, улыбки в капитанской каюте сразу исчезли. Старший радист вошел, жуя нижнюю губу, и остановился в ожидании, когда Макноот кончит вносить записи в бортовой журнал.
Наконец Макноот оттолкнул от себя журнал, поднял глаза, нахмурился:
– Что с вами? Живот схватило, а?
– Нет, сэр; Я просто думаю.
– Неужели это так больно?
– Я думаю, – похоронным тоном повторил Бэрмен. – Мы возвращаемся для капитального ремонта. Вы понимаете, что это значит? Мы уйдем с корабля, а вместо нас нахлынет целая орда специалистов. – Он трагически уставился на капитана. – Я сказал – специалистов!
– Конечно, это будут специалисты, – согласился Макноот. – Нельзя, чтобы оборудование монтировала и регулировала компания болванов.
– Обыкновенного специалиста мало, чтобы отрегулировать кор. ес. Для этого нужен гений.
Макноот откинулся на стуле. Выражение его лица изменилось так быстро, словно он сменил маску.
– Елки зеленые! – воскликнул капитан. – А я-то начисто забыл всю эту историю! На Терре нам не удастся обморочить тамошних молодчиков научными фокусами.
– Не удастся, сэр, – подтвердил Бэрмен. Он больше ничего не сказал, но лицо его прямо-таки вопило: «Вы утопили меня в этой трясине, вы и вытаскивайте!» Радист ждал, глядя на Макноота, погрузившегося в раздумье, потом напомнил о себе: – Что вы предложите, сэр?
Мало-помалу лицо Макноота осветила довольная улыбка.
– Разбейте проклятое устройство и бросьте осколки в мусоропровод.
– Это не
