Ларри не смог удержаться и ухмыльнулся. Тони была женщиной с ног до головы.
— Ладно, — произнес он, — пусть меня вешают за это твое злорадство.
— Вот так-то, ты мой — и никаких гвоздей! — снова озорно улыбнувшись, воскликнула Тони. — Лучше уж за это, чем за ничего.
После этого Ларри почувствовал себя таким раскованным, каким еще не был за весь этот вечер. Примирения в этот вечер со старыми друзьями не получилось — ну и бог с ним, с этим примирением. Интересно, отметил он про себя, присутствие Тони здесь еще больше все запутало или нет? И решил, что все могло быть куда хуже, не будь здесь Тони. Он почувствовал ее ласковую руку у себя под одеждой, и от этого ее прикосновения приятная теплота пронизала все его тело.
— Ларри, — произнесла девушка, — я далеко не ангел, но и не шлюха какая-нибудь. С каждой минутой ты мне нравишься все больше и больше. Но если ты когда-нибудь посчитаешь, что я тебе больше не нужна, я не стану устраивать таких сцен вроде той, что только что устроила тебе эта твоя Ида, я просто уйду из твоей жизни и подыщу себе мужика получше.
И самым странным во всем этом было то, что он определенно знал, что она говорит чистую правду. Возможно, она и не совсем леди по более строгим стандартам Иды, хотя, если бы ей так уж захотелось ею стать, он нисколько не сомневался в том, она могла бы стать настоящей королевой среди самых благородных дам любого общества. В каком-то смысле она принадлежала к единственно истинной аристократии на свете — к аристократии прекрасных молодых женщин. Ее такая безмятежная уверенность в себе источником своим имела давно приобретенное знание — знание того, что она могла поступать в своей жизни так, как ей самой заблагорассудится, и что это сойдет ей с рук по сути безнаказанно.
И тем не менее не было в ней какого-либо высокомерия, она не испытывала свою судьбу, она просто принимала жизнь такою, какая она есть, и не требовала особых подвигов от других. Ларри ощутил, что к нежному обожанию, которое испытывал он к девушке, начала примешиваться и некоторая гордость за нее. С самого начала она пленила его своею душевной щедростью.
Она помахала рукою у него перед глазами.
— Ну-ка, пробуждайся, хватит витать в облаках, — весело произнесла она.
Он встрепенулся, застенчиво улыбнулся.
— Извини. Ты знаешь, Тони, я как раз погрузился весь в очень приятные мысли, где главным действующим лицом была ты, Тони. И самое интересное — я как-то начинаю привыкать к этому.
Он ощутил, как рука ее под столом надавила на него сильнее.
— Прекрасная привычка, — ответила она, теперь уже прильнув к нему плечом. — Наверное, самая прекрасная из привычек, которые мне известны.
Несмотря на то, что Ида все еще не покидала полностью его мысли, вторая ночь, которую он провел с Тони, была еще более романтичной, еще более восхитительной в сексуальном отношении, чем первая. Если это и означает конец его холостяцкого существования, подумалось ему в то короткое мгновенье, когда несколько прояснился его мозг, тогда он зря потратил чертовски много времени в своей молодости, пытаясь вести монашеский образ жизни.
Глава 12
На следующее утро Ларри проснулся от стука Тони в дверь его квартиры. Он приподнялся, застонал и увидел, что уже позднее утро. Он мучительно выволок себя из постели, надел халат и впустил девушку.
— Пора тебе подниматься, — сказала она. — Должна заметить, что выглядишь ты очаровательно.
Ларри снова застонал.
— Священная ты моя коровка! Я, должно быть, перепил немножко вчера. Ух, как гудит голова!
Тони улыбнулась.
— Тебя трясло, как в лихорадке. Затем ты все-таки лег и сразу же облегчился. Виноваты, наверное, те три рюмки виски, которые ты выпил здесь со мною под конец.
Он еще раз застонал, затем рассмеялся несмотря на то, что почувствовал себя весьма неловко перед девушкой. Даже утром она была такой же жизнерадостной, прелестной, сердечной. Его очень теперь заинтересовало — в свете того, что произошло с ним за последнюю неделю — мог ли он выдержать все это без нее? Его всего неожиданно накрыла нахлынувшая волна горячей любви к девушке, он обнял ее и крепко поцеловал.
Когда он бросил мимолетный взгляд на часы, то обнаружил, что уже пол-одиннадцатого. И сразу же вспомнил о предстоящей встрече с Недом Толмэном, что вызвало в его памяти ту причину, что скрывалась за его таким неожиданным страстным, но оказавшемся тщетным желании забыться вконец, напившись вдрызг вчерашним вечером.
Даже не зажмуривая глаза, он все еще отчетливо видел, как зажигалка Тони прямо-таки подпрыгнула навстречу ее пальцам, видел, каким крайне сосредоточенным было в это мгновенье лицо Иды. Тони же при этом даже и не глядела вниз, ей казалось, что она просто подняла зажигалку по собственной воле.
Значит, Неду есть что рассказать ему об Иде. Ну что ж, у Ларри тоже было кое-что, что он мог открыть Неду, касавшееся бывшей своей подруги, в обмен на информацию Неда. Он стал подталкивать Тони к двери.
— Не задерживай меня, дорогая. У меня важное свидание.
Тони тесно прильнула к нему.
— Ты ведь ненадолго?
— Постараюсь вернуться как можно быстрее, — ответил он, настроенный самым решительным образом на то, чтобы сдержать свое обещание девушке. Сейчас эта девушка, еще совсем недавно совершенно для него чужая, была единственной реальностью в его жизни, о которую он мог опереться. Он любовно погладил ее по спине и закрыл за нею дверь. После чего принял душ и, насколько это ему позволяло его состояние, как можно быстрее оделся.
Гостиница, в которой остановился Нед, представляла из себя несколько подремонтированное здание пятидесятилетней давности, его узкий, вытянутый вверх фасад из красного и белого кирпича выглядел нелепо старомодным рядом с обрамлявшими его с обеих сторон сверкающими хромом и стеклом откровенно модерновыми зданиями, в которых размещались многочисленные различные конторы. Однако в вестибюле гостиницы царил приятный полумрак и прохлада, а скоростной лифт оказался новеньким с иголочки.
Ларри быстро отыскал дверь в номер Неда и постучался в нее, не услышав ответа, постучался еще раз, погромче. Дверь несколько подалась под костяшками его пальцев, и он обнаружил, что она не заперта. Очевидно, отметил он про себя, заходя внутрь, Нед вышел куда-то по делу или позавтракать и хотел, чтобы он подождал его в своем номере, пока он вернется.
Едва переступив порог, Ларри остановился, как вкопанный, и только тупо глядел на то, что представилось его взору внутри гостиничного номера. Почти бессознательно он воспринимал отдельные характерные особенности помещения. Оно было достаточно просторным, куда больше, чем характерные
