Цирия подняла взгляд. Рина Тнис, прозываемая Ведьмачкой, смотрела на нее глазами, между которыми бежал косой шрам. Цирия уже привыкла к такому довольно непривычному для чародейки украшению. Естественно, она знала о Лидии ван Бредевоорт, но даже прославленная художница не хвасталась своим уродством. А Рина Тнис не имела ничего против – а то, бывало, и шутила о своей красоте. Правда, шрам, магически залеченный, был всего лишь красной полосой, но все же уродовал ее. Начинался сразу от линии черных волос, перечеркивал лоб и нос, миновал небольшой рот и заканчивался на челюсти. Среди учащихся в замке девиц кружили истории об обстоятельствах, при которых метресса этот шрам получила. В последнее время главной была версия…
– Правда? – Ведьмачка приподняла брови. – Бой на мечах с ведьмаком? В горящем борделе? И какая же идиотка это придумала?
Цирия отчаянно попыталась установить телепатическую блокаду.
– Не напрягайся, – покачала головой метресса. – Я уже прочла, что хотела.
Огладила рукав совершенно белого, доходящего до щиколоток платья, довольно скромного для чародейки, и снова отпила из фляжки. Цербер поднял голову, когда она закрутила пробку. Чародейка успокоила его прикосновением ноги.
– Ну ладно, девушка, продолжаем. Скажи мне, заслужила ли ты наказание?
Цирия кивнула. Перед метрессой не было смысла что-то скрывать.
– Я сказала: «Скажи».
– Да, заслужила.
– Почему?
– Я выпила Вор Сна. Хотела учиться всю ночь.
– Об этом я не спрашивала. А потому будь добра не использовать на мне таких-то штучек. Ты не смягчишь старую бабу юношеской жаждой знания. Тот факт, что ты проведываешь ночью библиотеку, а не как другие адептки – конюшню, в надежде на несколько минут сомнительного, пропахшего потом и лошадьми наслаждения, возможно, и был бы достоин похвалы, но при других обстоятельствах. Не в этих. Ладно, нелегальный эликсир – это одно. А твоя вторая провинность?
– Вторая?
– Да, вторая. Куда худшая первой.
– Я хотела скопировать…
– Я не спрашивала, что ты хотела. Не могу наказывать тебя за «хотения». Впрочем, в копировании книг нет ничего дурного. Кроме потери времени, конечно, если копируется нечто недостойное внимания. Например, старый дурень Стаммельфорд, прославившийся тем, что любил играть с пейзажем. Нет, моя дорогая, провинилась ты кое в чем другом. Знаешь, в чем?
– Нет.
– В глупости.
Чародейка произнесла заклинание, махнула рукой и превратила стул Цирии в кресло. Такое же медведеподобное, как и ее.
– Садись-ка поудобней, девушка, потому что стану тебя поучать. Для этого воспользуюсь рассказом, поскольку рассказы учат лучше всего. От глупости, конечно, одна ночь не вылечит, но может вылечит от наивности. Готова?
Цирия кивнула.
– Чудесно. Ага, и не смей меня прерывать. Если сделаешь это, я телепортирую тебя на дно рва одним движением брови.
* * *Высоко над военным обозом кружил ястреб.
Фалько сидел на берегу реки и не обращал внимания на лошадей, которые тянули воду рядом. Ковырял перочинным ножом под ногтями и жевал стебель травы. Не услышал, как она подошла. Поднял голову, только заметив ее сапожки.
– У тебя такое лицо, словно кот метрессы насрал тебе в карман, – сказал, криво ухмыляясь.
– У нее нет кота, только горностай.
– Ну и пусть. Горностаи тоже срут. И как прошло?
Четырнадцатилетняя Рина Тнис не отвечала. Заложила за ухо локон черных волос и перебросила через плечо ремень сумки. Фалько покачал головой.
– Ты не спросила.
– Я не спросила.
– Ты дура, знаешь?
– Знаю.
Он поднялся, огладил кафтан с белым узором в форме глаза на груди, подтянул пояс с мечом и двинулся вразвалку походкой, какой не постыдился бы и скеллигиец, в сторону палатки квартирмистра.
– Что ты должна ей принести?
– Ингредиент. Не поверишь, какой.
– Панцирь арахноморфа?
– Хуже.
– Чешую сирены?
– Хуже.
– Семя гнома?
– Фу-у. Нет, дурень. Сказала, что ей нужен пурпуровец. Представляешь? Пурпуровец! Откуда я вытащу такое? Мне что, выколдовать замок с акведуком и системой стоков и подождать, пока желанный грибок вырастет где-то в гидравлической системе? Потому что вельможная Меригольд забыла прихватить на войну сундучок базовых ингредиентов?
– Ты прекрасно знаешь, что – не забыла, а использовала. Знаешь также, что Черные отрезали корпус от поставок, из-за чего все маги страдают от недостатка жабьего скрекота и прочих диковин. В результате у нас, полумагичных обозных служек, куча работы. Ищем редкие водоросли в заваленных трупами водах рек, познаем фауну и флору далеких стран…
– Знаешь что, Фалько?
– Что?
– Лучше заткнись.
* * *Когда проходили мимо узорчатой палатки Литты Нейд, Фалько остановился, оперся о бочку и сделал вид, что осматривает подошвы сапог.
– Может лучше расстегнуть кубрак, а то и совсем его снять? – посоветовала Рина, поглядывая на него с неодобрением. – Притворство, что ты во что-то вступил – не лучший метод заигрывать с чародейкой.
– Знаешь что, Рина?
– Что?
– Лучше заткнись.
* * *Около кроваво-красного навеса, подле которого симпатичный чародей принимал доклад темерийских офицеров, Рина сбилась с шага и принялась копаться в сумке.
Фалько криво ухмыльнулся и толкнул ее локтем.
– Может тебе лучше расстегнуть кубрак или совсем его снять. Вильгефорц из Роггевеена не обратит на тебя внимания только потому, что…
– Ох, заткнись!
* * *Смердящую мокрой козьей шерстью палатку Горазда, куда тот имел привычку приглашать всякого, проходящего мимо, они обошли по широкой дуге.
* * *– Эй, Полуклювок, иди-ка к палатке, глянь, кого кот принес!
Полуклювок подошел, подтягивая штаны на толстом животе. Посмотрел и улыбнулся жадно.
– Девуля. Симпатичная, такая маленькая, черноволосая, в самый раз. Эй, дамочка, что ты делаешь с этим сопляком? Ты не потерялась?
Фалько нахмурился. Приданные Магическому Корпусу темерийские солдаты уже успели научиться, что можно делать, а что – нет. Эти двое наверняка новобранцы. Судя по внешнему виду, были они из армии. Но если бы снять с них мундиры, больше напоминали бы обитателей грязной канавы, чем профессиональных солдат.
– Магический Корпус. Мы к квартирмистру.
Толстяк, названный Полуклювком, сплюнул парню под ноги.
– Когда я в последний раз проверял, в армии не было чего-то такого, как Магический Корпус, а здесь – военный лагерь. И что-то мне кажется, молокосос, что ты заблудился. Разворачивайся и пошел прочь. Один. Тем временем мы тут с девкой-то погутарим. Культурно. Верно ж, Вельта, что культурно?
– Чистейшая правда.
Фалько подвернул рукав, открывая вытатуированные на предплечьях черные звезды.
– Что тут происходит? – квартирмистр, женщина соответствующих размеров и темперамента, вышла из палатки. Ей достаточно было одного взгляда, чтобы оценить ситуацию. – Не глупи, Фалько, спрячь сигили. Не знаешь, что грозит за нападение на солдат союзнических войск? А вы, – глянула на темерийцев, – воспользуйтесь собственным советом и пошли прочь.
Худой послушал, толстяк – нет. Квартирмистр подошла к нему, напирая огромным бюстом на кирасу. Была выше солдата на голову.
– Присоединись к товарищу, сынок. Советую.
– А то что?
– А то может случиться так, что после визита в лагерный бордель у тебя кое-что вскочит на стручке, и тогда от меня будет зависеть, найду ли я соответствующий декокт, чтобы это кое-что убрать. Полагаешь, это достаточная
