— Нет, — согласился он. — Не отменяет.
— Я не ведьма, Кейр, — она приподнялась и, сложив руки на его груди, положила подбородок на тыльную сторону ладоней. — Я обычный человек из обычного мира, где не существует ни оборотней, ни ведьмаков.
— Но теперь ты здесь, — он погладил её по щеке. — А в этом мире существуют лишь эти два вида.
— Как ты думаешь, оказавшись здесь… это каким-то образом изменило меня?
Он оценивающе посмотрел на неё.
— Возможно.
— А кто-нибудь может это знать?
Кейр на мгновение отвел глаза.
— У нас есть сказка о лесной ведьме. Предания утверждают, что она очень злая и очень старая.
— И сколько же ей лет?
— Этого никто не знает. Но она жила еще в довоенные времена.
Эмма поцеловала его немного волосатую грудь.
— А почему ведьмаки и волки вообще начали воевать?
— Кто знает, отчего начинаются войны? — его голос был сухим, словно он разъяснял новичку линию партии.
— А кто напал первым? Волки или ведьмаки?
— Война началась в тот день, когда убили моих родителей. Это было жестокое нападение на Суррок, нашу столицу. И мы абсолютно не были готовы к нему. Ведьмаки были беспощадны. Меня отправили жить к бете стаи, Виллену Бодину. Толанд и Тадеус, его сыновья, стали моими братьями. Виллен воспитывал меня, пока я не стал достаточно взрослым, чтобы взять бразды правления в свои руки. Уже как Домисцин. Я стал Альфой своего народа. У меня такое чувство, что я провёл на войне несколько жизней, — его глаза стали задумчиво-печальными.
Эмма поцеловала его.
— Мне очень жаль твоих родителей.
— А твои родители? — спросил он.
Эмма почувствовала смесь грусти и тоски.
— Еще младенцем меня отдали в приют. Мать бросила меня на заправке. Я так и не узнала, кем она была.
— Приют?
— Система, заботящаяся о нежелательных детях.
Эмма была убеждена, что ей еще крупно повезло, когда Майк взял её к себе. Он был мошенником и вором, но никогда не бил её и не оскорблял. Научив её своему ремеслу, он заставил ее чувствовать себя нужной, хотя и не любимой. Конечно, он не был идеалом, но от своих школьных подруг она узнала, что большинство отцов, хотя и делали всё возможное, тоже не были идеальными.
— Мне очень жаль, — сказал Кейр. — Война сделала сиротами многих наших детей. У нас есть аналогичная система опекунства. Родители моего друга Толанда взяли меня к себе после гибели моих родителей. Это тяжело, когда чувствуешь себя посторонним в месте, которое должно быть твоим домом… Независимо от того, насколько радушно к тебе относятся эти люди.
Эмма поняла, что Кейр разделял все ее чувства. Майк был потрясающим парнем, но его дом так и не стал ей родным. Ее постоянно подташнивало от страха, что если она не оправдает его ожиданий, то тотчас окажется на улице. И было не важно, соответствовал ли этот страх действительности или нет. Но сейчас у неё было и другое понимание: с Кейром она чувствовала себя совсем по-другому. В его объятиях ей было уютно и безопасно.
— Рядом с тобой я чувствую, что мой дом — здесь.
Кейр обнял её за плечи и, наклонившись вперед, нежно поцеловал ее в губы.
— И я тоже, — его голос выдавал сонливость.
— Но ведь мы не сможем оставаться здесь долго, не так ли? — спросила Эмма.
Она не могла смириться с мыслью, что может в ближайшее время потерять его. Только не тогда, когда в её жизни, наконец-то, появился тот, с кем она обрела единение.
— К сожалению, — Кейр притянул её ближе и заставил опустить голову ему на грудь. — Но мы обязательно что-нибудь придумаем.
Глава 11
Айрин наконец-то почувствовала дитя, которое ждала с таким нетерпением. Как мастер всех видов магии, она имела связь со всеми существующими в её мире силами. В их мире Эмма должна была появиться двумя днями ранее, но когда этого не произошло, и Айрин не почувствовала никаких магических всплесков, она начала думать, что заклинание сработало по-иному. Однако накануне вечером она ощутила едва заметный сдвиг — лёгкое волнение магии.
Айрин отпустила свой разум, пытаясь с помощью экстрасенсорной энергии найти Эмму. Закрыв глаза, она настроила свой внутренний третий глаз, направляемый её духом, на невидимый простым глазом ментальный эфир, и начала прощупывать его, ища нужную ей ауру. Сейчас она сканировала лес. Королева ведьмаков спроецировала своё сознание на «путешествие» по территории оборотней, которое она уже совершала почти пятьдесят лет назад. Эта практика сделала её весьма опытной «путешественницей», но саму способность она предпочла скрыть от других. С ее помощью она с легкостью читала сознание окружающих, и если бы кто-нибудь узнал об уровне её мастерства, то воспринял бы это как вторжение в его личную жизнь. Кроме того, Айрин не собиралась давать отцу ещё одно мощное оружие в его беспощадной и кровопролитной войне с оборотнями.
Продвигаясь по покрытой лесами холмистой местности, она неожиданно почувствовала большое скопление стихийной магии. Разрабатывая свой план, она еще месяц назад запретила своим подданным заходить на территорию оборотней, но мощная магическая аура означала, что они ослушались её. Королева тут же выбросила из головы свой праведный гнев. Негодование могло сделать экстрасенсорную магию непредсказуемой. Любому разуму, оказавшемуся рядом с ней, легко можно было нанести непоправимый ущерб.
Она сосредоточилась на аномалии. А когда наткнулась на мёртвые тела своих подчиненных, у неё внутри всё сжалось. Она узнала одного из мужчин. Его голова и шея были неестественно вывернуты. Это был Ренальд, друг Тии. И что он делал в такой глуши? Она расспросит Тию позже. А сейчас нужно было продолжать поиски девушки. Если Эмма Уотсон потеряется, то все её планы пойдут прахом.
По мере того как Айрин продвигалась всё дальше и дальше вглубь территории клана Сан-Фе-Санг, следы магии начали угасать. И всё же она сумела почувствовать едва заметный намёк на чужеродную магию.
А потом она услышала шум реки. Прошло так много времени с тех пор, когда она в последний раз слышала этот милый ее сердцу ревущий звук. Её грудь сдавило от сожаления и горя. Магиня импульсивно отпустила нить, которая завела её так далеко, и позволила своему духу плыть по течению, пока своим внутренним взором не прошла над бушующей водой и не скользнула вниз, в окруженную деревьями долину. В центре стояла небольшая ветхая хижина.
Мириады эмоций захлестнули Айрин, когда прошлое слилось с настоящим.
— Нет, — простонала она.
«Не время отвлекаться! То, что ушло, уже не вернешь!»
А вот Эмма была надеждой.
Надеждой на будущее.
* * *
— Рина, — произнес чей-то голос. — Рина! — на этот раз он был резче и громче.
Айрин с трудом оторвала взгляд от неухоженного, весьма древнего домика. А ведь когда-то он был просто великолепен.
— Рина! — голос звучал ещё громче. Более требовательно.
Айрин моргнула, и её
